Шампанское - Джейсон Томас Страница 33

— Значит, здесь, в Риме, никто не знает о твоих пристрастиях? — спросила она у Тэйлона в одно из тех редких мгновений, когда они остались наедине.

— Скорее, не хотят этого знать, — пояснил Тэйлон. — Я очень известный в Италии человек, а кому же захочется, чтобы знатный итальянский принц оказался…

— Принцессой? — закончила за него Баффи, и оба расхохотались.

— Отчасти да, — перестав смеяться, сказал Тэйлон. — Но ты должна помнить, моя дорогая американская невеста, что за мной многовековая история и традиции моего рода, и все это могло бы закончиться на мне в том случае, если бы я так и не женился. Традиции значат очень много для итальянцев. Они не желают становиться свидетелями бесславного угасания знатного рода.

Теперь Тэйлон говорил совершенно серьезно. Повернувшись, он отошел к окну и всматривался в панораму Виа Венето, размышляя о том, удалось ли ему объяснить невесте, что такое итальянский дух.

Его многочисленные незамужние тетки, всевозможные маркизы и графини, не одобряли нарушения традиций. Бракосочетание было назначено так скоро, что совсем не оставалось времени для принятых в подобных случаях элегантных чаепитий и пышных балов. Одна из тетушек, баронесса фон Арпсбург, даже явилась к Баффи, чтобы уговорить ее не спешить со свадьбой, а тем самым позволить устроить все более традиционным образом.

Баффи с интересом смотрела на приехавшую к ней аристократку, а та тем временем объясняла:

— Видите ли, моя дорогая, мы все чрезвычайно рады, что Тэйлон решил жениться, но у нас в Италии, в отличие от Америки, принято соблюдать опредёленные традиции. Надеюсь, воспользовавшись возможностью, вы окажете влияние на жениха и убедите его в необходимости следовать вековым обычаям и традициям семьи…

— Я бы с радостью сделала это, — улыбнулась Баффи.

Баронесса вздохнула с видимым облегчением.

— Ах, моя дорогая, я так рада слышать это! С этими словами она взяла Баффи за руку.

— Но есть одна проблема, — продолжала Баффи* — Я ношу под сердцем ребенка…

Она решила именно такими словами выразить свое состояние. Слово «беременна» показалось ей совершенно неуместным в разговоре с баронессой.

— О Боже! — изумленно воскликнула пожилая дама. И тут же на ее лице появилось милое лукавое выражение. — Вы хотите сказать, что беременны? — Она употребила это слово ничуть не колеблясь. — У вас будет малыш? Бамбино? Ах, как это чудесно! Просто замечательно!

— И вы этим нисколько не смущены?

— Как я могу смущаться тем, что жена, пусть пока только будущая, принца Тэйлона фон Арпсбурга собирается подарить нашему знатному роду нового отпрыска! — Баронесса с чувством пожала руку Баффи. — Это чудесная новость для дома Арпсбургов! — Она понизила голос и добавила: — Мне доводилось слышать о Тэйлоне чудовищные сплетни, которые я не осмелюсь повторить вам…

— Мне известны эти сплетни, — заверила ее Баффи.

— Тогда вы не хуже меня понимаете, моя дорогая, — расцвела в счастливой улыбке пожилая баронесса, — что ваша беременность раз и навсегда положит конец этим грязным домыслам! История дома Арпсбургов знает немало скандалов. Один из них, кстати, и ваше слишком поспешное бракосочетание. Но этот скандал только радует и меня, и моих многочисленных сестер и кузин!

Баффи рассмеялась.

Пожилая баронесса поднялась и проворно засеменила к двери. Там она остановилась и знаком велела Баффи приблизиться к ней. Когда Баффи повиновалась, та обняла ее за шею и поцеловала в обе щеки.

— Дом фон Арпсбургов приветствует вашу кровь и благословляет ваш брак с Тэйлоном, — тихо сказала баронесса.

Потом баронесса поспешно вышла. Хотя она сама не любила сплетничать — черта вовсе не характерная для настоящей итальянки, — эту новость баронесса считала достойной самого быстрого распространения. Будущая принцесса фон Арпсбург на сносях!

Уже через час сама баронесса и стайка ее единомышленниц разлетелись по городу, разнося сногсшибательное известие о подлинной причине столь поспешного бракосочетания Тэйлона фон Арпсбурга и его американской невесты. К вечеру завсегдатаи кафе на Виа Венето оживленно обменивались сенсационной новостью о подлинной причине, побудившей принца Тэйлона столь поспешно сочетаться браком с американской красоткой, а кое-кто даже не стеснялся показывать рукой на окна апартаментов в отеле «Эксельсиор». В городе потихоньку разгорался скандал в духе фильмов Софи Лорен и Ингрид Бергман, и его жители получали от этого истинное удовольствие.

Когда в комнату быстрым шагом вошел Тэйлон, Баффи попыталась определить по его лицу, рассердила ли она жениха, рассказав обо всем баронессе.

— Ты неподражаема! — воскликнул он, крепко обнимая и целуя невесту. Это был их первый поцелуй, но Баффи отлично понимала, что он только дружеский. — История, подтверждающая мое неоспоримое мужское начало, могла бы медленно расползаться по Риму в течение многих месяцев, но ты и мои тетушки совершили это за считанные минуты! Отныне моя репутация настоящего мужчины несокрушима! — Он расхохотался. — Теперь все мои знакомые мужского пола понимающе улыбаются мне и норовят похлопать по плечу.

— Значит, ты не рассердился? — спросила Баффи.

— Не рассердился?! — воскликнул Тэйлон. — Да ты сделала этот день самым счастливым в моей жизни! А теперь, моя дорогая принцесса, я должен пройтись по Виа Венето, чтобы достойным образом увенчать так чудесно начавшийся день!

— И я с тобой! — сказала Баффи. — Мне надоело сидеть в этом отеле.

— Ну уж нет! — улыбнулся Тэйлон. — Меня не поймут, если я выведу невесту, которая находится в таком положении, на оживленные улицы города. Люди осудят меня за столь легкомысленный поступок: Ты должна остаться в отеле и беречь себя и ребенка.

— Ах, как это типично для итальянцев! — пробормотала Баффи.

Когда Тэйлон ушел, она задумалась о ребенке. Раньше Баффи полагала, что, кроме нее, о нем некому будет заботиться. Теперь же совершенно неожиданно выяснилось, что целый город ждет появления на свет малыша и заранее любит его. Нет, Рим ей определенно нравился!

Она подошла к окну и посмотрела на высившийся вдали собор Святого Петра. Это было почти единственное здесь архитектурное сооружение, не скрытое буйной листвой высоких деревьев. Потом Баффи увидела, как из отеля широким размашистым шагом вышел Тэйлон и, едва не пританцовывая, направился к укрытым широкими зонтиками столикам на Виа Венето, за которыми многозначительно перешептывались и переглядывались его соотечественники. В этот момент Баффи снова подумала: как странно, она выходит замуж за Тэйлона и уже успела искренне полюбить его, но при этом знает, что он никогда не станет ее мужем в полном смысле этого слова.

— Зато из него получится прекрасный отец, — тихо сказала Баффи себе, — и, наверное, заботливый и порядочный супруг. В конце концов, к чему этот секс? У меня его было много… но по-настоящему нужна только любовь.