Жиголо, или 100 мужчин для безупречной блондинки - Маша Королева Страница 33
Жиголо, или 100 мужчин для безупречной блондинки - Маша Королева читать онлайн бесплатно
– В этом нет необходимости. Будет достаточно, если вы проводите меня до такси.
Она специально старалась говорить деловым тоном. Так, как говорила бы она с официантом или продавцом. Он не должен обидеться – профессионалы не обижаются. Он поймет, что представление окончено. Грустно, конечно… Но правда все же лучше, чем проплаченная страсть.
– Но я же обещал проводить!.. Карина, вы меня неправильно поняли. Платить не надо.
– Вы еще на весь зал это прокричите.
– Да не слушает нас никто. Идемте!
Спорить не было смысла. Все равно она решила уйти. И, так или иначе, он обязан был проводить ее хотя бы до такси. За ней ведь постоянно наблюдали – зеваки, журналисты, коллеги. Правда, Карина немного пренебрегла светскими правилами: задержалась на тусовке гораздо дольше положенного ей по статусу времени. Все почетные гости разошлись, в зале остались в основном падкие на халявное угощение журналисты.
На улице он уверенно взял ее под руку.
– В наше время опасно ловить частников. Если вы решительно не хотите, чтобы вас провожал именно я, позвольте вызвать для вас настоящее такси. А пока оно едет, выпьем где-нибудь чаю.
– Что вы! Я всегда ловлю машины, и ничего страшного пока не произошло. И потом, Арсений, я уже не в том возрасте, чтобы надеяться, что со мной может произойти неприятность такого рода.
– Наверное, я просто чем-то вас смутил. Не смею уговаривать, но все же еще раз предложу…
– Арсений, а зачем вам это надо? – перебила Карина.
Они шли вдоль Арбата по направлению к Моховой.
– Что именно?
– Меня провожать. Вы молодой мальчик, я – немолодая тетя… – Она помолчала, потом рассмеялась, наверное, все же была немного пьяна. – Это лукавство, конечно. Молодая. Молодая и красивая, но вам должна казаться старухой.
– Почему? – недоуменно спросил он.
– Потому что. Вам сколько лет? Двадцать пять? Двадцать семь?
– Двадцать пять. И что из этого?.. Карина, вы красивая женщина и просто хороший человек. Мы провели вместе вечер. Пусть обстоятельства этого свидания были для вас непривычны… Но все-таки существуют правила приличия. Вы женщина. Я мужчина. Я хочу проводить вас до дому. И все.
– Все? – глупо переспросила она.
– Все. Если вы этого хотите. Не бойтесь. Я не маньяк… Сейчас пробок нет, быстро доедем. И напрашиваться на вечерний чай я не собирался.
«Не собирался, но все-таки намекнул, что если я не против, то ты мог бы зайти и гораздо дальше! Интересно, какой у тебя прейскурант, мальчик? Наверное, ты стоишь дорого. А уж если ты умеешь заниматься любовью так же качественно, как вешать лапшу на уши, то цены тебе нет!»
Она позволила усадить себя в автомобиль. Арсений был безупречно галантен. Он сам закрыл ее дверцу и только потом уселся на водительское место.
– Послушаем джаз или регги?
– Лучше джаз.
Музыка была красивой, ее спутник – еще красивее. Теплый вечер, пряный хмель, томные мысли, скорость, сквозняк. Пробок не было.
Простились они немногословно.
Той ночью Карина долго не могла уснуть. Она думала. О том, насколько наивным может быть общественное мнение. Все вот смотрят на нее (платье от Готье, упакованная в силиконовый лифчик грудь топорщится, как у юной старлетки, глаза сверкают – не от любви или молодости, а от хитрых швейцарских капель) и мгновенно ставят диагноз: стервоза. С многолетним стажем. Знали бы они, что вот уже несколько недель постель для нее греет престарелый, безразличный к внешним раздражителям кот. Знали бы они, что иногда ей хочется напиться – Карина открывает бар и смотрит на привезенные из разных стран бутылки – ирландское виски, коньяк с юга Франции, греческое красное вино, настойка из Сибири. Она бы и напилась давно, если бы перед глазами не маячил образ опустившейся, спивающейся инженю – кровавые ногти, накладные ресницы, чулки в резинку на варикозных ногах.
Ей вспомнился Анатолий – совсем некстати, потому что в последние дни она, кажется, научилась о нем не грустить. Почему любовь проходит? Как вообще распознать ее, эту любовь? Отличить настоящее чувство от сексуального желания, прихоти, охоты примерить роль невесты в белых кружевах?
Какой красивой была их свадьба! Денег не хватало, зато впереди ждала молодость, которая казалась, как Вселенная, бескрайней. На Карине было платье, сшитое из тюлевой шторы, и белые танцевальные туфли, трещинки подмазаны зубным порошком. В волосах – белая роза. Высокая, стройная – Афродита с гравюры. Другие невесты в покупных платьях и с одинаковыми взбитыми локонами казались ей похожими на кочаны капусты с одной грядки.
Отмечали у Толи дома. Толина мать смотрела на Карину и губы поджимала. Ей казалось, что изнеженная блондинка в тюлевом платье ее сына погубит. А если не погубит, то до добра уж точно не доведет. Карина подслушала, как свекровь жаловалась какой-то своей подруге:
– И на что она способна, эта барыня? Борща не сварит, рубашки не погладит. Актриса!
– Может быть, остепенится?
– Куда там! Ты ее ногти видела? Как с такими ногтями картошку чистить?
Она ошибалась. Карина и борщи варила, и пироги научилась печь не хуже самой свекрови, и вставала спозаранок, чтобы погладить для Толика брюки. И детей ему двоих родила, и воспитала их без всяких нянек. Да еще и карьеру умудрилась при этом сделать. И что в итоге получилось…
А тогда, на свадьбе, ей было все равно. В разгар торжества они с Толей сбежали… на крышу. Прижавшись спиной к грязной трубе, она целовала его. Он целовался с закрытыми глазами, а Карина за ним исподтишка подглядывала. В молодости он очень красивый был. Время безжалостно расправилось с мальчишеской синевой его глаз, с нервным румянцем, с русой шевелюрой. Сегодняшний Толик (поправка – Анатолий Павлович) крупноват, лысоват, тяжело ступает и прячет под эксклюзивными пиджаками пивной животик. Карина смотрела на него, а видела того мальчика, который когда-то целовал ее на крыше. Свадебное платье, кстати, тогда так и не отстиралось, его выбросить пришлось.
– Ты сумасшедшая, – пылко шептал ей Толик. – Я никогда не встречал такой страстной женщины, как ты. В постели тебе нет равных. Признайся честно, где ты всему этому научилась?
Карина скромно улыбалась в ответ.
Если верить знатокам сексологии, на протяжении жизни женщину подстерегает несколько гормональных всплесков. Первый взрыв сексуальности – подростковый возраст, когда охапками хватаешь новые впечатления и неугомонные желания отнюдь не кажутся опасными. Школьницей Карина целовалась с подружкой, имя которой давно забыла, – это у них называлось «учиться целоваться», они вроде бы тренировались, чтобы в один прекрасный день не опростоволоситься перед каким-нибудь мальчиком. Но поскольку подходящего мальчика вокруг не наблюдалось, Карина влюбилась в эту самую подружку. То была целомудренная детская любовь, подкрашенная жадными поцелуями, от которых дрожали колени. Она во всем той девочке подражала, даже говорить научилась, как та, немного растягивая слова. А потом подружкин папа застал их целующимися и Карина была «отлучена от дома». Было им тогда по тринадцать лет, и «целовальные» уроки пригодились только через три года, на выпускном. А подружку ту, кстати, в девятом классе исключили из комсомола за то, что она попыталась залезть под юбку к симпатичной учительнице по географии.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии