Фарфоровая куколка - Сара Роуз Страница 33

В эту минуту она ненавидела Патрика уже только за то, что он живет на свете.

Вернувшись домой, она столкнулась с матерью нос к носу. У Рейчел было прекрасное настроение. И Шон это взбесило. Ведь и ее мать была причастна к этому несчастью!

Рейчел обрадовалась, увидев дочь так рано. Она ее ждала лишь к вечеру. Потому что Шон по воскресеньям появлялась дома, как правило, поздно. Она радостно улыбнулась дочке.

— Здравствуй, милая. Как хорошо, что ты уже дома. У меня к тебе есть серьезный разговор.

— У меня тоже есть! — буркнула Шон. Она сложила руки на груди и подперла спиной стену. Настроена она была враждебно.

Рейчел, понимая по-своему состояние дочери, не стала акцентировать внимание на ее агрессивности. Что бы там ни было, она собиралась разъяснить ситуацию, не подозревая о случившейся беде:

— Тебе обидно за твоего отца — я понимаю, — миролюбиво проговорила она. — Но ты меня тоже должна понять. Мы с твоим папой давно расстались. Он сам ушел от нас. И потом, сколько можно говорить об одном и том же?

Рейчел говорила, но ей казалось, что она говорит сама с собой. Слова растворялись в пространстве, явно не достигая ушей дочери. Рейчел замолчала и посмотрела на Шон. Из глаз ее девочки струился холод — они были чужими. Рейчел стало не по себе. Но все же она решила именно сегодня покончить с капризами дочери и объявить о своем скором замужестве. И она нашла в себе силы, чтобы сказать:

— Шон… Патрик сделал мне предложение.

И в ответ услышала слова, исполненные яда:

— Конечно, он же магнат. У него все: власть, деньги. Он тебя купил? Конечно, купил. Я видела его! Видела его подарок! Видела его машину! У него и самолет, наверное, есть… — В эту минуту Шон ненавидела мать. И не сдерживала свои эмоции. В ее глазах стоял отец.

Отверженный. Несчастный. Больной.

— При чем тут все это! — в сердцах воскликнула Рейчел.

— Ты романы крутишь, а мой папа лежит в реанимации! — выкрикнула Шон.

Ее начали душить слезы. Она захлебывалась ими.

— Что с ним? Снова запил? — устало выдохнула Рейчел.

— Из-за тебя и твоего любимого Патрика он с моста бросился в Колорадо!

Это было неожиданно. Рейчел в недоумении замерла и, не мигая, смотрела на дочь. Та уже отошла от стены и плюхнулась на диван, размазывая по лицу слезы.

— Это ужасно… Где он лежит? Мы сейчас поедем к нему… — растерянно проговорила Рейчел. — Но, Шон, почему ты обвиняешь в этом меня… и Патрика?

— В прошлое воскресенье мы с отцом видели вас вдвоем около нашего дома. Я тогда пошла домой, а он… — скривила личико Шон.

— Понятно. — Рейчел тяжело вздохнула, опускаясь в кресло напротив Шон. — Мне очень жаль. Но, я тебя уверяю, ни я, ни Патрик не виноваты в трагедии твоего отца…

Шон не дала ей договорить.

— Виноваты! Если бы ты вышла замуж за папу; он не лежал бы сейчас с переломанным позвоночником!

— Возможно. Это я бы сейчас жила со сломанной душой и разбитым сердцем. Ты этого хотела бы, Шон? — Рейчел с болью посмотрела на дочь, не зная, не умея подобрать слов, чтобы объяснить девочке, что та не права…

Нет, она не заслуживала подобных обвинений в свой адрес. Рейчел всю жизнь скрывала от дочери свои слезы, боль и обиду, которую причинил ей Норманн. Она берегла ее психику, желая оградить девочку от столь раннего разочарования. Еще Рейчел хотела, чтобы отец оставался для Шон родным и любимым человеком. И вот что получилось…

— Не хочу больше разговаривать с тобой! — Шон вскочила на ноги. — В тебе нет ни капли великодушия! Ты — камень! И я тебе заявляю, если ты выйдешь замуж — я, как папа, брошусь с моста! Ты меня знаешь! — ультимативно изрекла она.

— Шон! — в ужасе крикнула Рейчел.

Но той уже не было, она выскочила из гостиной.

Отчаяние.

Плотный серый туман опустился на всю прожитую жизнь Рейчел, в одно мгновение скрыв от нее яркие цвета жизни. После ухода дочери она так и осталась сидеть, как сидела. Руки у нее безжизненно лежали на коленях.

В глазах стоял образ Патрика.

В ушах — последние слова дочери.

Рейчел знала, хорошо знала упрямый характер Шон…

Тяжелый вздох вырвался из груди — сколько же еще испытаний ей уготовила судьба? Ей не верилось, что все это происходит с ней.

Господи, всего час назад она была так счастлива. Казалось, наконец-то она прощена за свою ошибку и судьба стала благосклонна к ней…

В эту минуту она ненавидела Норманна, с которым ее давно уже ничего не связывало. Она устала от него. Ей даже не хотелось его жалеть.

Почему никто не жалеет ее?! Неужели она не заслужила счастья?..

Слез не было. Были только мысли о собственной жизни. Несколько лет назад в ее душе поселилась мечта — Рейчел хотела стать желанной и счастливой. Но мечта оставалась мечтой. Жизнь ее монотонно текла, не меняя русла. Ей ничего не оставалось делать как окунуться с головой в бизнес, чтобы не чувствовать себя такой одинокой. Ее ресторан стал для нее отдушиной.

Она уже и забыла, о чем мечтала, как вдруг ее воздушные замки превратились в реальность. Патрик вновь дал ей почувствовать себя женщиной.

На душе у Рейчел потеплело, когда она вспомнила его крепкие объятия, глаза, излучающие свет, ласковую улыбку, которую он дарил только ей…

И вдруг ей стало страшно от мысли, что она все это может потерять. Нет, она не хотела этого! Но в ее приятные воспоминания ворвались другие — о страшных словах дочери: «Я, как папа, брошусь с моста! Ты меня знаешь!»

Она ее знала.

И любила безумно. Потерять дочь — потерять все.

Рейчел стало дурно от этих мыслей. Она не смогла бы жить ни без Патрика, ни без Шон. Любовь к ним обоим была одинаково сильна.

Жизнь снова завела ее в тупик, заставляя решать задачи с множеством неизвестных. Ее сердце и без того было сплошь покрыто шрамами.

Жизнь без этого немыслима. Жить — значит покрывать сердце шрамами.

Она еще долго сидела в безрадостных раздумьях. Ей казалось, что в ее жизнь проник беспокойный вирус неприкаянности. Именно он разъедал все, что она обретала, заставляя быть несчастной. Вдруг она ощутила леденящее сердце торжество приближающегося к ней беспощадного Одиночества. Рейчел почувствовала, как время медленной, бесшумной поступью проходит мимо нее. В этот момент она увидела в открытую дверь Шон. Девушка демонстративно прошла к выходу. Лицо у нее было сосредоточенное. Рейчел вдруг испугалась за дочь.

— Шон, девочка… Ты куда? — В голову лезли дурные мысли.

— Не твое дело, — грубо откликнулась девушка, и в этот момент Рейчел все для себя решила.

— Я все сделаю, как ты хочешь. — Губы пересохли, голос стал чужим.