Замок Единорога - Гвен Вествуд Страница 33

У лестницы она его не поймала, но успела увидеть, как он входит в комнату в башне. Девушка бросилась следом. Он распахнул дверь на ее стук, на лице неподдельное удивление. Кого он ждал, Каролу?

— О, Магги, какой сюрприз! Я думал, по традиции мы не должны видеться до самой церемонии.

— В нашем случае традиции не имеют никакого значения, — устало отмахнулась она. — Говорят, что это плохая примета, но судьба и так уже отвернулась от нас.

— Что ты хочешь этим сказать? — Брови Стефана сошлись у переносицы, сам мрачнее тучи. А ведь раньше улыбка не сходила с его лица. Если ему становится дурно от одной мысли о женитьбе на ней, уж лучше ему обойтись без нее, Магги. Она собралась с духом и сумела-таки выразить свой протест:

— Я видела тебя в саду с Каролой.

Фраза явно застала его врасплох, но он тут же небрежно пожал плечами:

— Видела? И что с того?

— Ты ждешь от меня соблюдения приличий и даже выдвинул против меня глупые обвинения, а сам, похоже, совершенно иных правил придерживаешься, так, Стефан?

И вдруг, совершенно неожиданно, он взял ее личико в свои ладони:

— Посмотри на меня, Магги. Нет, не отводи взгляда. Я обещаю тебе, что с сегодняшнего дня, несмотря на все обстоятельства нашего брака, я больше не буду иметь ничего общего с Каролой и она со мной. Я объяснился с ней там, в саду.

— Но… как я сумею пройти через все это, Стефан? Мы, должно быть, спятили!

— А ну-ка соберись, Магги, — легонько тряхнул он ее. — Это обычная предсвадебная лихорадка. Такое часто случается. Практически всегда и со всеми.

Она отвернулась от него. Нет, он просто невыносим! Он говорил так, словно они были обычной парой, прекрасно зная, что это неправда.

— Ты не понимаешь! — возмутилась она. — Как я вообще в это дело влезла? Лучше бы мне никогда не знать ни о замке Единорога, ни о тебе. Как бы я была счастлива, если бы можно было уехать прямо сегодня и больше не видеть тебя, никогда!

Он сделался мрачнее тучи.

— Не стоит лишний раз выказывать свое фи, Магги. Слишком поздно. Погляди.

Далеко внизу гости гуляли вокруг замка. Им выпала прекрасная возможность повидаться с соседями и друзьями, и они не упускали случая вдоволь пообщаться.

Стефан прав. Слишком поздно отступать от их безумного плана. Надо идти одеваться. Она не может разочаровать Софию. Он шагнул вперед и распахнул дверь.

— Не волнуйся, я буду свято придерживаться договора, — бросил он ей вслед. Серые глаза отливали холодной сталью: — Ты понимаешь, что я имею в виду?

— Понимаю, Стефан.

Она побрела к себе в комнату, окончательно сбитая с толку. От помощи Серафины она отказалась, ей нужно было побыть одной. Солнце все еще радостно сверкало на безоблачном небосклоне. Магги соскучилась по серому небу с облачками, по сырым туманам, по чему угодно, лишь бы не изнуряющий жар раскаленной пустыни.

Магги полежала в ванной с серебряными дельфинчиками, утопая в благоухании ландыша. София поведала ей, что ее мать просто обожала этот запах — чистый, свежий, изысканный, — и, чтобы угодить баронессе, она приняла ванну с излюбленным ароматом француженок.

Какой же бледной она показалась сама себе в кремовой шелковой юбке, надеваемой под свадебное платье! Сама не своя, на щеках ни кровиночки, огромные карие глаза испуганно-грустные, как у загнанной лани. Магги трясущимися руками наложила макияж. Слава богу, хотя бы в первой половине церемонии фата скроет ее от любопытных глаз.

Она как раз собиралась влезть в атласное платье, когда в дверь постучали. Хоть какая-то компания, пусть даже это всего лишь Серафина, обрадовалась она и крикнула, накинув короткий кружевной пиджачок:

— Войдите!

Магги ничуть не удивилась последовавшей тишине — Серафина не из тех, кто хлопает дверями. Но, не услышав тягучего африканского приветствия, девушка настороженно оторвалась от зеркала, и как раз вовремя, чтобы увидеть, как Алексис запирает замок и кладет ключик в карман.

Алексис! Она попыталась сохранить спокойствие. Ничто не может повредить ей сейчас, до свадьбы ведь всего ничего осталось.

— Зачем ты пришел?

Она старалась говорить как ни в чем не бывало, но сердечко ее бешено колотилось.

Алексис расхохотался, грубо и неприятно. Он подошел поближе, и Магги чуть не задохнулась от перегара. Глаза стеклянные, но в то же время поблескивают, как у изготовившейся к броску змеи.

— Ты же не думаешь, крошка Маргаритка, что я буду смирно стоять в сторонке и наблюдать за тем, как богатство уплывает у меня из рук? Я ведь далеко не дурак!

— Я никогда не считала тебя дураком и не сомневалась в твоих амбициях, Алексис. — Голос ее не дрогнул, и только Богу известно, каких нечеловеческих усилий ей это стоило. — Но я твердо намерена претворить план в жизнь. Теперь меня ничто не остановит.

— Ой ли? Извини, крошка моя, но ты горько ошибаешься, и скоро тебе придется в этом убедиться.

Он шаг за шагом оттеснял ее к камину, и ей ничего не оставалось, как отступить назад.

— Еще не поздно! — внезапно схватил он ее. — Если ты передумаешь выходить за Стефана, я отвезу тебя в Виндхук, посажу на первый самолет, и ты навсегда покинешь нашу страну. Никто ничего не узнает.

— Не говори глупостей, Алексис. С чего ты взял, что я хочу уехать? Я не могу предать Софию.

— И ни слова о Стефане! Ты только о Софии думаешь, да? Забавный ход мыслей для невесты! С чего я взял, что ты хочешь уехать, спрашиваешь? Да с того. Любой нормальный человек ухватился бы за возможность выпутаться из подобной ситуации и сохранить свою жизнь.

Черные змеиные глаза угрожающе сверкнули, и костлявые руки потянулись к ее горлу.

— Что ты выбираешь, крошка Маргаритка, жизнь без Стефана или смерть, опять же без него?

— Тебе меня не напугать! — Магги бросила взгляд в сторону двери. Хоть бы кто-нибудь пришел! Ну зачем она сказала всем, что желает побыть одна? Даже на Жизель никакой надежды — их с Сашей закрыли в башенной комнате, чтобы они не испортили церемонию.

Алексис ослабил хватку, Магги вырвалась и кинулась было к двери, но не успела она сделать и нескольких шагов, как ее лица коснулась какая-то ткань. Сладковатый запах обжег легкие, голова закружилась. Ей показалось, что камин отъехал назад, как будто дверь распахнули!

«Теперь Стефан никогда не узнает, что я его люблю», — пришло ей в голову перед тем, как она потеряла сознание.