Герой ее романа - Инга Берристер Страница 33

Дженни закрыла глаза. Но как ни пыталась, не могла представить себе будущее с Мэттью. Все ее мысли занимал Джо Де Лука. Как посмел этот негодяй довести до могилы ее отца! Бросить тень на его доброе имя! И теперь ее долг как дочери состоял в том, чтобы не допустить продолжения этого позора, чтобы память о мистере Уинслоу осталась незапятнанной. Нет, не просто незапятнанной. А светлой, исполненной искреннего уважения.

Разумеется, Мэттью пытался затем ее отговорить, но Дженнифер твердо стояла на своем. Он не на шутку встревожился, когда она бросила трубку, и даже вернулся в Бриджтон. Но к тому времени его возлюбленная уже приняла твердое решение и не собиралась от него отступаться. От их отношений у нее осталось одно воспоминание. Мэттью всегда недолюбливал ее отца, и на первом месте для него была его карьера, а вовсе не она сама.

— Но Дженни, мы же любим друг друга, — умолял он ее, неожиданно побледневший, искренне непонимающий, что такое она ему говорит.

— Нет, — солгала она отворачиваясь. — Все в прошлом. Забудь. Отец был прав. Мы никогда не будем счастливы вместе.

Дженнифер не смогла объяснить ему, почему решила остаться в родном городе. Да и он не понял бы.

Какая-то часть ее души кричала: «Остановись, что ты делаешь!» Вдруг произойдет чудо, вдруг Мэттью скажет ей, что согласен с ее решением, что не позволит никому и ничему вторгаться в их отношения, даже если в жертву их счастью ему придется принести собственные планы. Увы, она прекрасно знала, что тот никогда не скажет ничего подобного. Нечего даже надеяться. Ведь его планы означали для него все на свете. Как, впрочем, для нее отец.

— Дженни, а ты не можешь поручить этот фонд кому-то другому? — умолял ее Мэттью.

— Не могу, не проси.

— Ну почему? Что для тебя важнее? Неужели деньги? Что для тебя еще несколько сот тысяч зеленых? — В его голосе звучал вызов.

Дженнифер покачала головой. Как он не понимает, решение она приняла отнюдь не из-за денег. Но как сказать Мэттью, что отец наложил на себя руки. Что он оказался загнанным в угол, что на его имя брошена тень. Что для кого-то он даже соучастник, да-да, соучастник аферы!

Ведь совсем недавно не кто иной, как Мэттью, пытался втолковать ей, как важно для него иметь незапятнанную репутацию. Интересно, как он теперь отнесется к знакомству, способному бросить на него тень. Да, у него не было дел с ее отцом, но зато роман с ней, дочерью человека, чья репутация оказалась якобы подмоченной. И если она, повинуясь дочернему долгу, не сделает все возможное во спасение отцовского имени, неизвестно, какой еще подлости можно ожидать от Джо Де Луки. Они еще о нем услышат, Дженнифер ничуть в этом не сомневалась. Де Лука еще вернется, и, кто знает, какие слухи он начнет распускать по возвращении.

— Дженни, я не понимаю тебя, — продолжал уговаривать ее Мэттью. — У тебя есть кто-то еще? Я знаю, твой отец…

— Прошу тебя, не надо о моем отце, — резко оборвала она его. — Все кончено, Мэттью. Все кончено. И если ты этого еще не понял, что ж, мне искренне тебя жаль. Извини, но мне надо идти. — Она поднялась с места.

— Тебе надо идти… Неужели ты можешь вот так просто встать и уйти, как будто между нами ничего не было? Словно мы просто знакомые? — Голос Мэттью сорвался почти на крик. — Дженнифер, ведь мы с тобой хотели пожениться. Завести семью. Ты мечтала иметь от меня ребенка. И не одного, — печально напомнил он ее. — А сейчас ты притворяешься, будто…

— Я притворяюсь?..

Ее буквально затрясло. Нет, Мэттью ни в коем случае не должен заподозрить правду, догадаться, чего стоит ей это решение. Пусть уезжает в свою далекую Африку, а ей необходимо остаться здесь. Она обязана быть тут ради отца, да и ради него — своего бывшего возлюбленного. Так будет лучше для них обоих.

— Я передумала.

И тогда он протянул к ней руки. Дженнифер угадала смысл этого жеста еще до того, как Мэттью впился в ее губы жадным поцелуем. Она словно окаменела в его объятиях. Наконец он отпустил ее, и Дженни жадно и глубоко вдохнула прохладный воздух.

— Только посмей. Я подам на тебя в суд за изнасилование, — произнесла она сдавленным шепотом.

Как она и предполагала, Мэттью моментально выпустил ее из своих объятий. Лицо его пылало гневом. Оскорбленный в лучших чувствах, он бросился вон из ее дома. Входная дверь громко хлопнула ему вслед. Дженнифер тогда не уронила ни слезинки — ни сразу после его ухода, ни на следующий день, когда состоялись похороны отца.

Она простояла возле свежей могилы более часа после того, как все разошлись, и когда наконец тоже собралась уходить, то, обернувшись, увидела Мэттью. Он стоял на почтительном расстоянии и молча наблюдал за ней.

Увидев, что она уходит, он было сделал шаг в ее сторону, но девушка отрицательно покачала головой и быстро зашагала в противоположном направлении, машинально сжав в кулаки руки, засунутые в карманы пальто. Она шла, чеканя шаг, словно гвардеец, пытаясь спрятать за горделивой осанкой охвативший ее страх перед надвигающимся одиночеством. Не дай Бог, чтобы Мэттью догадался о том, что сейчас творится в ее душе, догадался о ее слабости, о ее любви к нему, о страстном желании вновь оказаться в его объятиях, да-да, прямо сейчас. Каждая клетка ее тела взывала к нему, но она продолжала упрямо шагать прочь.

Зачем мечтать о несбыточном? Зачем напрасно терзать и будоражить себя? Ее место здесь, в ее родном городе, в милом с детства Честер-Хиллз. А Мэттью — что ж, у него своя жизнь, в которой для нее нет места.

Доктор Пейтон настоял на том, чтобы после похорон она отправилась погостить на пару недель у своей двоюродной бабки в Коннектикут.

Возвратившись домой, Дженнифер обнаружила несколько писем от Мэттью, в которых он умолял ее подумать как следует и черкнуть ему хотя бы пару слов. Письма, все до единого, она сожгла. Однажды утром, месяца через полтора после похорон, Дженни проснулась с чувством, будто она очнулась после наркоза или встала на ноги после длительного паралича. Она едва не закричала — настолько сильна, нет, нестерпима оказалась пронзившая ее боль.

Мэттью! Господи, что же она натворила! Не только потеряла отца, но и прогнала от себя любимого человека, свою первую и единственную в жизни любовь!

Дженнифер набрала его номер в Бриджтоне, но никто не ответил. И тогда, не в силах оставаться одна дома, она поехала к нему.

Увы, квартира оказалась пуста. От соседей девушка узнала, что накануне мистер Эггермонт улетел в Эфиопию. Кажется, надолго. Эта новость буквально подкосила ее. Казалось, она вот-вот лишится чувств, прямо здесь, перед его дверью.

Улетел, твердила она как в полусне, улетел. Все кончено. Мэттью потерян для нее, безвозвратно потерян. Прошлого не вернуть. Мэттью! Мэттью!