Скандал - Анна Годберзен Страница 33

– Как же мне повезло, две леди вместо одной!

Элизабет послышалась ирония в его словах, и она почувствовала еще большую неприязнь к Генри. Взяв Диану за руку, чтобы не упасть, она стала спускаться по лестнице.

– Могу я помочь вам, мисс Холланд? – предложил Вилл с натянутой вежливостью.

– Я помогу, – вмешался Генри. Элизабет хотела подать Виллу знак, но рука Генри оказалась на ее талии, и он провел девушку до самого экипажа. Элизабет, пытаясь успокоить колотящееся сердце, опустилась на обтянутое красной кожей сиденье ландо.

Экипаж качнулся, когда Генри уселся рядом с ней, а Диана устроилась напротив. Затем Элизабет услышала свист кнута и лошади тронулись с места, набирая скорость. Девушки схватилась за железный подлокотник, одной рукой придерживая края шляпы. Она так и не решалась поднять голову и сидела, созерцая соломенный край и голубю юбку, занявшую полсиденья, и прислушиваясь к звукам улицы. Вскоре она поняла, что экипаж свернул на Лексингтон-авеню.

– Почему не по Пятой авеню? – окрикнул Генри Вилла, – Дамы любят эту дорогу, именно там могут похвастаться нарядами.

Диана фыркнула, а кучер не издал ни звука. Элизабет закрыла глаза, стараясь не думать о том, что сейчас творится в голове у Вилла.

– Эй, конюх! – раздраженно повторил Генри – Вы разве не слышите? Пятая авеню!

– Вы разве не читаете газет? – спокойно, но уверенно отозвался Вилл.

– Иногда, – хмыкнул Генри, – Но особого внимания им не уделяю.

– Ну, если бы вы уделили им внимание сегодня, то знали бы, что на Пятой авеню сейчас творится настоящий хаос из-за подготовки к параду в честь возвращения адмирала Дьюи с Филиппин. Он выиграл битву в бухте Манила, – Вилл саркастично усмехнулся. – Наверное, вы даже не знаете, что идет война.

Элизабет спрятала под шляпой улыбку, услышав растерянный ответ Генри:

– Я знаю, что идет война. Ладно, поехали по Лексингтон.

Только единожды за всю поездку по парку она оторвала взор от своей юбки и слегка приподняла край шляпы, чтобы взглянуть на Диану, которая сидела, уставившись куда-то вдаль. Элизабет не знала, чего она ждала… Ей была необходима хоть какая-то реакция со стороны Вилла, хоть какие-то слова, пусть даже самые ужасные. Но он молча правил экипажем, гордо выпрямив спину и запрокинув голову. На нём, как всегда, была голубая рубашка с закатанными рукавами, которая так нравилась Элизабет. Она кинула быстрый взгляд на Генри, чье бесстрастное лицо было повернуто в сторону, и снова перевела глаза на Вилла. Как же ей хотелось знать, о чем он думает! Ландо ощутимо трясло, когда они на изрядной скорости ехали по кочкам. Леди с зонтиками, прогуливающиеся среди вязов, с опаской повернулись в их сторону, удивившись такому безрассудству. Элизабет безумно хотелось, чтобы Диана с Генри исчезли, хотя бы на мгновение. Тогда бы она коснулась руки Вилла, он бы расслабился и придержал лошадей. Он бы понял, что она по-прежнему его любит.

Задумавшись, она не сразу услышала слова Генри.

– Мисс Диана, полагаю, вы будете стоять у алтаря рядом с сестрой?

Этот вопрос заставил Элизабет вздрогнуть. Само упоминание о свадьбе было ей отвратительно. Видимо, для Вилла оно было и вовсе невыносимо, потому что он вновь взмахнул кнутом, и лошади быстро пронеслись по маленькому каменному мосту.

– Нет. Видите ли, они с Пенелопой Хейз в тринадцать лет дали друг другу обещание, – раздраженно отозвалась Диана, – Но мне в любом случае неинтересны такие вещи.

Когда лошади сошли с моста и прибавили шагу, Диане пришлось схватиться за сиденье, чтобы не выпасть из экипажа. Она вскрикнула и одной рукой схватилась за край ландо. Глаза Генри гневно сверкнули в сторону Вилла.

– Что творит ваш кучер? – прошипел он Элизабет. – Он соображает, кого везет? Он что, не понимает, как это опасно? Особенно для девушек…

Вилл, несомненно, услышал замечание, потому что резко направил лошадей на газон, и через несколько мгновений экипаж, подпрыгнув, наконец, остановился. Только рука Генри не позволила Диане выпасть на землю.

– Какого дьявола? Ты ее чуть не убил! – воскликнул Генри, поддерживая Диану и поднимаясь.

– На самом деле я в порядке, – сухо ответила девушка.

От езды ленты шляпы ослабли, ветер сорвал ее с головы Дианы и понес над газоном. Порыв воздуха растрепал и ее волосы, вихрем рассыпав кудри по плечам.

– О, моя шляпа! – воскликнула Диана, отбрасывая волосы с лица и указывая пальчиком, куда унесло шляпку.

Элизабет, приподнявшись, увидела, как та катится по траве. Генри, который уже был почти готов к драке с Виллом, спрыгнул на землю и помчался за шляпой с криком: «Подождите, я принесу ее!»

– Нет, не принесете! – воскликнула Диана и, не дав Элизабет опомниться, спрыгнула на траву.

Подобрав юбки, она бросилась за Генри по зеленому полю, усеянному отдыхающими. Тут и там сидели мужчины в соломенных канотье и их спутницы, с надменными взглядами и перетянутыми талиями. Все они с любопытством глазели, как дети благородных семейств, Шунмейкер и Холланд, громко крича, неслись по лужайке. Однако у Элизабет не было времени, чтобы обдумывать, насколько неприлично они себя вели. Вилл спрыгнул с козел и повел лошадей на дорогу.

Элизабет повернулась и осторожно, чтобы не угодить под колеса, подошла к возлюбленному. Когда он обернулся, девушка с удивлением увидела на его лице не ярость, а спокойствие и решимость. А затем заметила большую нелепую повязку на руке.

– Что случилось? – Она инстинктивно потянулась к повязке.

Вилл покачал головой и отвел руку. Солнце отражалось в его голубых глазах, лучи придавали его светлым прядям рыжий оттенок. Казалось, он уже знал, что собирался сказать.

– Ты же ведь не хочешь этого, – произнес он глухим, сдержанным голосом.

Элизабет оглянулась. Отдыхающие, похоже, не обращали на них ни малейшего внимания, но она еще никогда не говорила с Виллом на людях, и сердце ее сжалось от страха.

– Вилл, мне очень жаль, – выдохнула она. – Прости, что…

– Не говори ничего, – сказал он, приближаясь к ней.

– Но ты должен понять, это из-за моей семьи, мы…

– Я не хочу слышать о твоей семье. Я уезжаю, Элизабет. Уверен, у тебя есть веские причины, но если ты останешься здесь и выйдешь замуж за этого мужчину, будешь жалеть. И все еще хочу, чтобы ты была моей женой, Лиззи, но это невозможно, пока мы здесь. Это возможно лишь на Западе. Именно туда я и отправляюсь, – Он опустил глаза, крепко сжимая поводья. Через несколько секунд Вилл перевел дыхание и посмотрел прямо на Элизабет, – Я хочу, чтобы ты уехала со мной.

Элизабет поднесла ладони к лицу. Ей было невыносимо больно смотреть в светло-голубые глаза Вилла, горевшие такой страстью, такой надеждой. Девушка почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы, и отвернулась. Она боялась, что не сможет больше сдерживаться, если взглянет Виллу в глаза. Чувство беспомощности и тоски захлестывало ее. Она долго стояла так, оцепеневшая и несчастная, посередине Центрального парка, закрыв лицо руками.