Вверяю тебе свою жизнь - Ребекка Уинтерз Страница 33

Роман жил недалеко от каньона, и через несколько минут они были у его дома. Как когда-то, они въехали в гараж и, выйдя из машины, вошли в дом.

Их шаги, должно быть, потревожили Клузо. Брит услышала его мяуканье из кухни и направилась было туда, чтобы, лаская котенка, забыть о странной суровости Романа, но он остановил ее.

— Мы пока оставим его там. Не пройти ли нам в гостиную? — Это был приказ, хотя и выраженный в форме вежливого вопроса.

Сердце Брит бешено забилось, когда она шла за ним через холл в знакомую комнату, где она много часов мечтала о своем любимом, фантазировала, представляя их совместное будущее, в ожидании, пока Роман вернется с работы.

Тогда она была другой женщиной. Клиенткой, которую он обещал защищать, а он — ее спасителем.

Сегодня она чувствовала себя его пленницей.

Когда он снял куртку и стала видна великолепная мускулатура его крепкого тела, которую черный свитер и брюки лишь подчеркивали, Брит охватило странное волнение, смешанное со страхом.

Она выбежала из своей квартиры без пальто. Отопление в доме Романа не было включено, и Брит дрожала от холода в своем белом хлопчатобумажном свитере и потертых джинсах.

Она забилась в угол его удобной кожаной софы, поджав под себя ноги.

Роман остановился в нескольких шагах от нее.

— Почему ты солгала мне?

Встревоженная, она почти выкрикнула:

— Я не знаю, о чем ты говоришь.

— Ты сказала, что завалена работой и поэтому не можешь приходить ухаживать за Клузо. Она вспыхнула:

— Но у меня действительно много работы.

— Неужели? Тогда почему же тщательный осмотр твоей квартиры не подтверждает этого? У Брит мурашки пробежали по телу.

— Ты был у меня сегодня вечером? Проигнорировав ее вопрос, Роман продолжал:

— Ты сказала, что собираешься работать всю ночь, а сама, как только положила трубку, пулей вылетела из дома.

— Ты следил за мной!

— Ты собиралась с кем-то встретиться в этом кафе?

Он совсем сбил ее с толку.

— Нет… я просто зашла туда, потому что замерзла и хотела выпить чего-нибудь горячего.

— Ты всегда стремглав выскакиваешь из квартиры, не поинтересовавшись, сколько градусов на улице?

— Я отказываюсь отвечать на твои вопросы, потому что ты не отвечаешь на мои.

Если он был у нее дома, значит, видел то, что вовсе не предназначалось для его глаз.

А глаза Романа так потемнели, что зеленые искорки в них почти исчезли.

— Не знал, что у тебя есть ко мне вопросы. Выкладывай.

Вот он, твой шанс услышать правду, Брит.

— Куда ты уезжал на целых десять дней?

— К сожалению, это не подлежит оглашению. И это все?

— Нет. Какое право ты имеешь допрашивать меня, если каждый раз, как я задаю тебе вопрос, ты либо меняешь тему разговора, либо говоришь мне, что это секретно?

Он усмехнулся.

Разъяренная его поведением, она сказала:

— Зато у меня, по-твоему, не может быть никаких тайн. И как частный детектив ты можешь входить в мою квартиру, не спрашивая разрешения, а я ничего не могу с этим поделать.

— Верно. Если ты не хочешь сама говорить мне правду.

— О чем?

— Почему фотография, на которой мы целуемся, стоит в рамочке около твоей кровати? Комок стал у Брит в горле.

— Я… я думала, что ты джентльмен. Как легко ошибиться. — К ее ужасу, голос у нее дрожал. Он обезоруживающе улыбнулся.

— Я тебе говорил там, в каньоне, что ты чересчур наивна, для твоей же пользы. Кстати, я жду ответа.

Надо было быстро что-то придумать.

— Я всегда храню сувениры обо всех важных событиях в моей жизни.

— Думаю, неплохо для начала.

— Это все, что я могу сказать, Роман. Он покачал головой и подошел ближе.

— Я так не думаю. — Роман сел радом с ней, крепко обняв ее за плечи. — Уверен, что по ночам ты думала о том, что могло последовать за тем поцелуев.

Слишком опьяненная его близостью, его запахом, Брит была не способна говорить сколь-нибудь связно.

— Гмм… ты знаешь так же хорошо, как и я, что, если бы вокруг нас не толпился народ, наш поцелуй длился бы и длился без конца.

— Роман… — Ее голос дрожал. — Пожалуйста, не делай этого.

— Я должен.

Выражение его лица стало серьезным, потом она увидела скрытый огонь в его глазах и почувствовала непреодолимую слабость.

Бежать ей было некуда. Но когда он прижался губами к ее губам, ей уже не хотелось никуда бежать. Она забыла, где она, не слышала мяуканья Клузо, только сердце ее стучало, отдаваясь болью в ушах.

Это было то, чего она хотела, чего жаждала, задолго до их мнимой свадьбы. Губы Романа дарили ей несказанное наслаждение, и, возвращая ему его обжигающий поцелуй. Брит пылала страстью, которая преображала ее.

Она чувствовала, что этого и ждала всю жизнь. Это было желание, которое возносило ее на неведомую высоту и пробуждало чувства, которых она не ведала раньше, до встречи с Романом.

— Я хочу тебя. Брит. — Его голос дрожал от желания. В ответ она сама обняла его. Радость захлестывала ее, и Брит теряла контроль над собой.

— Роман… — простонала она.

Ощущение его мужественного тела пробуждало в ней сознание собственной женственности. Она понимала, что никогда больше не сможет чувствовать себя полноценной без него, без этого.

Желание переполняло ее, рвалось наружу. Она прильнула к Роману, и тело ее содрогнулось.

— Я здесь, дорогая, — сказал он, прижимаясь губами к ее губам снова и снова. — Я с тобой, я всегда буду с тобой, — горячо проговорил он, и эти слова словно пронзили ее, и это тоже было частью дивного всепоглощающего чувства.

Роман склонился над ней, покрывая ее лицо и блестящие светлые волосы, рассыпавшиеся по ее плечам, градом поцелуев.

У Брит перехватило дыхание, когда в его глазах она увидела то же неистовое желание, которое снедало ее саму.

— Я хотел тебя с того момента, как ты вошла в полицейский участок, — хрипло признался Роман. — Я хотел уложить тебя в постель в день, когда мы поженились. Я хочу тебя сейчас и знаю, что ты хочешь меня. — Он тяжело дышал. — Ты ведь знаешь, чего я прошу, правда, Брит? — И он снова впился в ее рот, ввергая девушку в бездну чувственного наслаждения, еще более острого, чем прежде.

Опьяненная желанием, Брит едва соображала, что происходит. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы он овладел ею.

Но она хотела и гораздо большего. Она хотела принадлежать ему. Всегда. По закону и по зову сердца.