Тихая гавань - Даниэла Стил Страница 32

Андреа снова выбралась их навестить. Случилось это недели задве до того, как они собрались возвращаться в город. Малыш Уильям опятьпростудился, к тому же у него начали резаться зубки, поэтому он был беспокойныйи вопил, даже когда Пип держала его на руках. Он хотел только маму. Никтодругой не мог ее заменить, и Уильям требовал ее со всей силой, на которуютолько были способны его легкие. Поэтому очень скоро нервы у Пип не выдержали,и она потихоньку улизнула на пляж. Лучше уж она посидит с Мэттом. Он сказал,что ему нужно сделать с нее несколько набросков для того портрета, который онасобиралась подарить матери.

– Ну, что нового? – спросила Андреа, когда малышнаконец уснул.

– Да так… ничего особенного, – бросила Офелия, сблаженным видом усаживаясь на солнышке.

Стояли последние теплые летние дни, и они стремились сполнанасладиться ими. Украдкой бросив взгляд на подругу, Андреа решила, что Офелиявыглядит намного лучше, чем в прошлый раз. Три месяца на берегу океана пошли ейна пользу. Жаль, что скоро ей придется снова вернуться в город к горестнымвоспоминаниям.

– А как поживает «пожиратель детей»? – ехиднобросила Андреа. Она уже знала, что они успели подружиться, и теперь сгорала отлюбопытства. Если верить Пип, так этот самый Мэтт оказался просто-таки восьмымчудом света.

Офелия была на редкость сдержанна, и в душе Андреамоментально проснулись подозрения. Однако, заглянув ей в глаза, Андреа неувидела в них ничего особенного: никаких тайных желаний, ни тщательноскрываемого чувства вины, ни даже обычного женского самодовольства. Офелияказалась спокойной и умиротворенной.

– Для человека, у которого нет своих детей, он ведетсебя довольно-таки странно, – фыркнула Андреа.

– У него их двое.

– Ну, тогда понятно. А ты их видела?

– Они в Новой Зеландии. С его бывшей женой.

– Ах вот оно что! И как же это произошло? Держу пари,он ее ненавидит. Видимо, ему здорово досталось. – В этих делах Андреамогла считаться экспертом.

Сколько таких мужчин, как Мэтт, она успела повидать в жизни!Мужчин, которым бесстыдно лгали, которых высмеивали, обводили вокруг пальца, изкоторых высасывали все соки, а потом безжалостно бросали. Мужчин, которые привыклиненавидеть женщин просто потому, что они женщины. Не говоря уже о других, супорством отчаяния все еще цеплявшихся за своих подруг или потерявших жену,которую привыкли считать совершенством, тех, кто никогда не был женат, старыххолостяков, не представлявших себе, чего они лишены, и других, вечно забывавшихо том, что они женаты. Молодых, пожилых и даже совсем старых. Среди тех, комуона назначала свидания, попадались всякие. Андреа не считала, что пораостановиться. Да и зачем, если она встретит такого, который ей понравится? Дажесреди тех, кто еще зализывал раны после развода, попадались такие, с кем можнобыло неплохо провести время. Но все-таки лучше заранее выяснить, насколько этаистория его подкосила.

– Я бы сказала, что досталось ему здорово, – сискренним чувством заметила Офелия. – Откровенно говоря, мне его до смертижаль. Знаешь, что выкинула его экс-супруга? Сначала окрутила его лучшего друга,заставила того развестись с женой, потом женила его на себе, после чеговынудила Мэтта продать их рекламное агентство, да еще устроила так, что у Мэттатеперь нет даже возможности хотя бы изредка видеться с детьми.

– Матерь Божья! А что она еще сделала, эта мегера?Пытала его раскаленными щипцами? Или подложила бомбу в его машину? Держу пари,что это еще не все!

– Да нет, похоже, все. После продажи агентства у негоосталась куча денег, но не думаю, что деньги имеют для него значение.

– По крайней мере теперь понятно, почему его потянуло кПип. Готова заложить душу дьяволу, что он страшно скучает по своим детям.

– Так оно и есть, – кивнула Офелия, вспомнив, очем они говорили в тот вечер, когда Мэтт приходил к ним на обед. У нее тогдасердце обливалось кровью от жалости к нему.

– И сколько лет прошло после его развода? – ЛицоАндреа так явно выдавало ее интерес, что Офелия не выдержала и рассмеялась:

– По-моему, уже лет десять. Что-то вроде этого. Детейон не видел почти шесть лет, даже писем от них не получал. Как будто онивычеркнули его из своей жизни.

– Тогда он, наверное, все-таки педофил. А если нет,тогда эта его «бывшая» поработала на славу. Скорее всего так оно и есть. А унего с тех пор кто-нибудь был?

– Насколько мне известно, всего один роман. Но онастремилась выйти замуж, иметь семью, детей… а он – нет. Наверное, здоровообжегся в первый раз, и я не могу его за это винить. Когда слушаешь, через чтоему пришлось пройти, просто мороз по коже, честное слово.

– Забудь о нем, – невозмутимо покачав головой,бросила Андреа. – Слишком уж его потрепала жизнь. Поверь мне – с такимивсегда одна морока.

– Дружбе это не мешает, – спокойно возразилаОфелия. Чтобы Мэтт остался ее другом, было все, о чем она мечтала. Романы ее неинтересовали. Для нее Тед был по-прежнему жив. Другие мужчины просто несуществовали.

– Для того чтобы дружить, у тебя есть я! – рассудительнозаявила Андреа. – А тебе нужен мужчина.

Но только не такой. Видела я таких – так и будет до самойсмерти зализывать свои раны. Кстати, сколько ему лет?

– Сорок семь.

– Плохо! Говорю тебе – ты просто даром теряешь время.

– Ничего я не теряю, – со спокойным упрямством вголосе возразила Офелия. – О мужчинах я не думаю. У меня был Тед, и другиемне не нужны.

– Но ведь у вас с Тедом не все было так уж безоблачно,и ты это знаешь. Не хочу ворошить старое, но вспомни ту историю десять летназад… – Глаза их встретились, и Офелия отвернулась.

– Это просто случайность. Ошибка. С кем не бывает? Нобольше такого не повторялось.

– Но ты же этого не можешь знать! А и потом… было, небыло – какая разница?! Он был не святым, а самым обыкновенным мужчиной! И ктому же с трудным характером! Вспомни, какие скандалы он устраивал тебе,особенно после того, как появился Чед. Всех он заставлял вертеться вокруг него.Если честно, ты – единственная женщина из всех, кого я знаю, кто мог выдерживатьего в течение стольких лет. Конечно, Тед был гений, не спорю, я самавосхищалась им ничуть не меньше тебя, но порой он бывал просто невыносим. Онникого не любил, кроме себя. Так что твой Тед был отнюдь не подарок, скажу ятебе.