Желание сердца - Барбара Картленд Страница 32

— Не хотите ли прогуляться по саду? — спросил он.

Корнелия закрыла журнал:

— Нет, благодарю вас. Я лучше отправлюсь спать.

— Хорошо. Полагаю, вы устали. Я приду позже.

Последние слова заставили Корнелию принять решение и лишили ее внешнего самообладания, которое она на себя напустила.

— Нет! — непривычно громко произнесла она, а потом заговорила неожиданной скороговоркой, пытаясь выразить свои чувства. — Вчера вечером я услышала ваш разговор с моей тетей. Теперь я знаю, зачем вы женились на мне! Теперь я знаю, зачем я вам понадобилась! Я буду только называться вашей женой, но никогда не позволю вам дотронуться до себя! Это было бы кощунственным предательством того, что для меня свято.

Она поднялась во время речи и теперь стояла, глядя ему в лицо, и кружева, украшавшие низко вырезанный лиф, колыхались от гнева.

— Значит, вы слышали нас, — неуверенно произнес герцог.

— Да, я слышала все, что вы говорили. Даже не верится, что мужчина или женщина может опуститься так низко, может так легко забыть все, что связано с честью и приличием.

— И тем не менее, вы вышли за меня?

Вопрос удивил ее, и ответа у нее не нашлось. Тогда, так как она не прерывала молчания, герцог продолжил:

— Мне на самом деле жаль, если вы услышали то, что не предназначалось для ваших ушей. С глубочайшим сожалением я понимаю, что, наверное, ранил ваши чувства. В то же самое время вы должны простить меня, раз согласились выйти замуж, не настаивая при этом, чтобы любовь была частью нашей сделки.

— Ни на что подобное я не соглашалась, — поспешно возразила Корнелия.

— Мы не говорили о любви, — сказал герцог. — Я сделал вам предложение, когда видел вас всего второй раз в жизни. Не могли же вы в самом деле предполагать, что я полюбил вас после столь короткого знакомства!

— Но неужели нужно долгое время знать человека, прежде чем полюбишь его? — спросила Корнелия.

— Как правило, да.

— А я часто слышала о любви с первого взгляда, — заметила Корнелия.

Герцог сделал нетерпеливый жест рукой.

— Это случается редко, в исключительных случаях и, возможно, с исключительными людьми, но у нас с вами все по-другому. Я предложил вам свое имя, и вы приняли его.

— Если это было деловое соглашение, то следовало предупредить меня, — ответила Корнелия, — но даже бизнесмен, как мне кажется, настоял бы на том, чтобы знать причины такого договора. Вы же не сказали мне, когда предлагали свое имя, что делаете это только потому, что я должна служить ширмой для вашей незаконной связи с женой моего дяди.

— Я могу сказать только одно — мне жаль, что вы обо всем узнали, — сказал герцог.

— Значит, предполагается, что я буду любезной женой, которая смотрит на измену мужа, словно на какие-то пустяки?

— Я не просил вас об этом, — холодно ответил герцог.

— Но именно это было задумано вами и тетей Лили! — воскликнула Корнелия.

— Надеюсь, вы простите меня, если я замечу, что лучше нам не обсуждать леди Бедлингтон, — сказал герцог.

— Больше мы не будем обсуждать ни ее, ни это дело. Вы знаете, что мне все известно. Я желаю только внести ясность в то, что я выполнила свою часть договора. Я вышла за вас замуж. Стала вашей женой. Не в моих силах помешать вашей неверности, но я хочу, чтобы вы знали: я ненавижу и презираю вас. Я думаю, что вы и те, кто вас окружает, не имеете ни порядочности, ни устоев, ни чести. Как вы только что умно заметили, мы заключили сделку. Теперь я герцогиня, а вы можете использовать мои деньги. Мне остается только надеяться, что они принесут вам счастье.

Закончив говорить, Корнелия отвернулась. С высоко поднятой головой, заставив себя идти с достоинством, она пересекла длинную комнату и тихо прикрыла за собой дверь. И только оказавшись в коридоре, она начала бежать. Промчалась по холлу и вверх по лестнице в свою спальню. Закрыв дверь, она щелкнула замком, а потом еще долго стояла, прислонившись к дверной створке, словно опасалась — или надеялась — что он будет преследовать ее.

Но снаружи не донеслось ни звука, а в комнате только слышалось безжалостно медленное тиканье часов на камине.