Виктория - королева Английская - Виктория Холт Страница 32

– Ты старший сын.

– Да – и нас десять, пять мальчиков и пять девочек, поровну тех и других.

– Да, – сказала Аделаида. – Равные числа легко будет запомнить.

– Мой отец хочет представить вам всех нас.

– И я с радостью встречусь со всеми вами.

– В данный момент мы не все в Буши. Девочки просто горят желанием встретиться с вами.

– Все пять? – спросила Аделаида.

Герцогиня Элеонора не могла понять свою дочь. Это ведь оскорбление. Не пытается ли герцог Кларенс сознательно унизить Аделаиду? Что за мысль, послать сына своей любовницы, чтобы приветствовать свою будущую жену!

Но Аделаида, кажется, ничего не замечает. Она разговаривает с этим Фицкларенсом, который, вероятно, всего на год или два моложе ее самой, так, будто ей приятен разговор с ним и нет ничего унизительного в его присутствии.

– Расскажи мне о своих братьях и сестрах, – попросила Аделаида.

– Есть Генри, на год младше меня. Сейчас он в армии, хотя сначала поступил на флот. Можно сказать, пошел по стопам отца. Но ему это не понравилось, и он перевелся в армию. Есть Фредерик – тоже солдат и самый красивый в семье. Адольф на флоте, и есть еще Август. Он самый младший сын, и ему только тринадцать, а самая младшая среди нас – Амелия, ей всего одиннадцать.

– А другие девочки?

– Софья, Мэри, Елизавета, Августа и Амелия.

– Что ж, теперь я уже кое-что знаю о семье.

– Мой отец будет рад. Он сказал, что хочет, чтобы вы полюбили нас.

– Это его слова?

Герцогиня Элеонора вступила в беседу:

– Кажется, кто-то подъезжает. Надеюсь, это герцог Кларенс.

– Вряд ли… – сказал Георг Фицкларенс и поспешил к окну.

«Ну и манеры! – подумала герцогиня. – И с этим придется мириться моей дочери в Англии?»

– О, это дядя Георг, – объявил Фицкларенс. – Мой тезка.

– Дядя Георг… – повторила Аделаида.

– Принц-регент, – пояснил Фицкларенс.

Теперь герцогиня Элеонора не могла пожаловаться на отсутствие хороших манер.

Он вошел в комнату – блестящая личность. На темно-красном сюртуке горела бриллиантовая звезда, белые лосины сверкали, подбородки были тщательно упрятаны в широкий шелковый галстук, обмотанный вокруг шеи, каштановый парик представлял собой элегантную массу кудрей. От регента исходил аромат тончайших духов, а отвешенный им поклон был верхом совершенства.

Георг протянул обе руки – нежные, белые, со сдержанным блеском бриллиантов – жестом, выражавшим неофициальные, дружеские отношения.

– Моя дорогая сестра. Наконец-то вы приехали к нам.

Маленький нос выглядел забавно, глаза лучились хитростью. Он, знаток женской красоты, подумал: «Бедный Уильям, она простушка, и у нее очень плохой цвет лица».

Самым потрясающим в мире был цвет лица у Марии Фитцерберт – вполне естественно. Принц заметил это, когда впервые увидел ее на берегу реки возле Ричмонда много-много лет назад. А волосы у нее были золотыми, как кукуруза в августе. Эта молодая женщина напомнила ему о Марии тем, чего ей не хватало.

Бедный Уильям! Но вслух он сказал:

– Очаровательно! Очаровательно! Надеюсь, что за вами здесь хорошо ухаживают.

– Ваше Высочество очень добры, – сказала герцогиня Элеонора. – Герцог Кларенс пока не навестил нас, но он прислал своего… этого джентльмена, чтобы… приветствовать нас.

Герцог бросил удивленный взгляд в сторону Георга Фицкларенса. Какой же бестактный болван Уильям! Если есть хоть какая-то возможность совершить глупость, то можно не сомневаться в том, что Уильям ее не упустит.

Ну, ладно, придется спасать положение. Для него это не составит труда. Он наслаждался тем, что даже герцогиня с благоговением смотрит на него. Поэтому, своими очаровательными манерами разрядив напряженность, он повел легкую беседу о семье, о том, что им следует посмотреть в Англии, что он очень рад их приезду.

И когда они уже свободно болтали, объявили об очередном посетителе.

Наконец-то прибыл герцог Кларенс, чтобы приветствовать свою невесту.

Они настороженно всматривались друг в друга.

Он – стареющий человек, и его голова действительно напоминает по форме ананас. У него характерные для Ганноверов голубые глаза навыкате, с диковатым выражением. Ни ростом, ни внешним великолепием он не шел ни в какое сравнение со своим блестящим братом. И тем не менее мысль об этой готовой семье, с которой ее познакомил – хотя бы только на словах – ее самый старший представитель, ослабила ее тревогу. Несмотря на его возраст, в нем было что-то молодое. Возможно, присущая молодости наивность, и, как ни странно, это успокаивало.

Ее воспитали на мысли, что в один прекрасный день ей придется выйти замуж, причем скорее всего за незнакомого принца, и уехать в чужую страну. Поэтому, увидев его, она не слишком испугалась.

Поначалу жених испытал разочарование. Она не красавица. Но ему понравились ее мягкие манеры. А когда она сказала, что уже познакомилась с его сыном Георгом и что Георг рассказал ей об остальной части семьи, он почувствовал, как его настроение улучшается.

Если она приедет в Буши и будет жить там со всеми, если готова заменить мать его детям и если сможет дать ему ребенка, который станет наследником престола, он будет доволен.

Они поговорили о ее путешествии, и Кларенс рассказал о тех усовершенствованиях, которые он произвел в доме Буши – его самой любимой резиденции. Он с нетерпением ожидает, когда сможет показать ей свой дом.

Встреча носила почти прозаический характер. Не получилось ничего похожего на любовь с первого взгляда.

Но Аделаида решила, что ей мог достаться гораздо худший муж, чем ее стареющий герцог, а Кларенс пришел к выводу, что хотя она лишена как привлекательности молодой смелой красавицы мисс Уайкхэм, так и утонченности мисс Тилни-Лонг и красивой внешности мисс Мерсер Элфинстоун – которых он пытался уговорить выйти за него замуж, – вполне может быть, что принцесса обладает такими качествами, какие отсутствуют у этих видных женщин.

Вряд ли можно было назвать восторгом то чувство, которое они испытывали при прощании, но и разочарованием его тоже нельзя было бы назвать.

* * *

Когда они остались одни, вся ярость герцогини Элеоноры вырвалась наружу.

– Я никогда не думала, что с тобой могут обращаться таким образом! Я предлагаю завтра же вернуться в Саксен-Мейнинген. Или… или… – она не смогла подобрать подходящего слова, но Аделаида улыбнулась.

– Дражайшая матушка, вы знаете, что вам отнюдь не хочется этого.

– Над нами станут смеяться. Будут говорить, что он тебя увидел и отказался от женитьбы.