Идеальный скандал - Тина Габриэлл Страница 32

Минуту спустя дверь приоткрылась, и на пороге появился хмурый дворецкий, вопросительно взглянувший на нее.

— Я леди Изабель Камерон, — сказала она. — Мне хотелось бы увидеть моего жениха мистера Хоксли.

Лицо дворецкого тотчас же просветлело, и он с улыбкой воскликнул:

— Рад видеть вас, миледи! — Широко распахнув дверь, дворецкий отступил в сторону. — Заходите, миледи. Я сейчас же доложу мистеру Хоксли.

Изабель вошла и осмотрелась. В глаза ей сразу же бросился черно-белый мраморный пол холла. Кроме того, тут были изящные канделябры и большие напольные часы в углу. Передав дворецкому свой плащ, она продолжила осмотр.

— Не желаете ли выпить чаю, миледи, пока будете ожидать хозяина? — спросил дворецкий.

— Нет, благодарю вас, мистер…

— Дженкинс, миледи. Мистер Хоксли зовет меня Дженкинсом.

Изабель улыбнулась:

— В таком случае и я буду называть вас Дженкинсом.

Она последовала за дворецким в приемную, но в этот момент в холле появился Маркус с пачкой бумаг. Увидев гостью, он воскликнул:

— Изабель! Вот так сюрприз!

По его тону трудно было определить, рад он или не очень. Но все-таки она улыбнулась ему:

— Добрый день, мистер Хоксли.

Маркус рассмеялся и проговорил:

— Добро пожаловать в ваш будущий дом, миледи. — Взяв Изабель за локоть, он повернулся к дворецкому: — Дженкинс, пожалуйста, попросите миссис Маклафлин принести чай для леди не в приемную, а в библиотеку.

Они прошли по коридору и вошли в довольно просторную комнату. Увидев кипы бумаг на массивном письменном столе, Изабель сделала вывод, что библиотека являлась для Маркуса также и домашней конторой. На стеллажах у стен стояли ряды книг в добротных кожаных переплетах, а возле одной из стен, на полках красного дерева, помещались книги по истории искусства и альбомы репродукций.

Маркус бросил на письменный стол кипу бумаг, которую держал под мышкой. Потом подвел Изабель к стульям возле камина и усадил. Сев с ней рядом, он с улыбкой сказал:

— Я очень рад, что вы пришли, дорогая. Хочу вас поблагодарить за то, что вчера составили мне компанию и побывали со мной у Рейвенспиров. Блейк для меня как брат.

Изабель потупилась и пробормотала:

— Я думала, что вы, возможно, рассердились на меня из-за того, что за обедом я слишком распустила язык.

— Когда начали перечислять моих возможных недругов? Но ведь у вас была весьма уважительная причина для скверного настроения, не так ли?

Изабель промолчала, хотя и поняла, что он намекал на ее встречу с Симоной Уинстон.

— Я понимаю также и то, что ваша разговорчивость отчасти объяснялась влиянием шерри, — добавил Маркус.

Изабель поморщилась и пробурчала:

— Возможно, вам приятно будет узнать, что я проснулась сегодня с ужасной головной болью.

Маркус посмотрел на нее с веселой улыбкой и проговорил:

— А я все гадал: как же леди Изабель чувствует себя сегодня?

Она рассмеялась и спросила:

— Значит, перемирие?

— Ну, какой же мужчина может отказаться от подобного предложения? — Он взял ее руку и поднес к губам.

Этот его поцелуй был весьма целомудренным, но Изабель показалось, что по телу ее прокатилась горячая волна, сердце же ее гулко забилось в груди.

Тут он поднял голову, и взгляды их встретились. Затаив дыхание, Изабель смотрела в его темные бездонные глаза, и ей казалось, что она вот-вот проникнет в них, вернее — прочтет то, что он мысленно ей говорил…

Внезапно дверь отворилась, и в комнату вошла пожилая женщина с подносом, на котором стояли фарфоровые чашки и серебряный чайник с чаем. Поставив поднос на край стола, она взглянула на Изабель, и ее морщинистое лицо расплылось в дружелюбной улыбке. Маркус же откашлялся и проговорил:

— Изабель, прошу познакомиться. Это моя преданная домоправительница миссис Маклафлин.

Девушка тут же поднялась и с улыбкой сказала:

— Рада с вами познакомиться, миссис Маклафлин. Ваши услуги будут для меня бесценными, когда мы с Маркусом поженимся. Надеюсь, вы не станете возражать, если я стану обращаться к вам за советами.

Миссис Маклафлин просияла:

— Для меня это будет огромной честью, миледи. Я говорю от имени всех слуг. Мы все с нетерпением будем ждать, когда вы войдете в дом в качестве хозяйки.

Когда домоправительница ушла, Маркус с ухмылкой заметил:

— Похоже, вы очаровали и Дженкинса, и миссис Маклафлин.

Изабель рассмеялась:

— Возможно, вас это удивит, но большинству людей я нравлюсь.

— Мне ив голову не приходило в этом усомниться, моя дорогая.

Маркус взял с подноса блестящий серебряный чайник, собираясь налить Изабель чаю, но она покачала головой:

— Нет-нет, спасибо. Может быть, попозже. Сначала я хотела бы осмотреть дом, в особенности — вашу коллекцию картин.

Маркус отставил чайник и с улыбкой воскликнул:

— Отличная мысль! Не часто у меня появляется возможность показать свою коллекцию художнику.

Они вышли из библиотеки и, миновав несколько дверей, оказались в просторной комнате, где помещалась коллекция Маркуса. Переступив порог, Изабель сделала несколько шагов и осмотрелась. В центре комнаты стояли статуи и бюсты на пьедесталах. Из высоких окон струился яркий солнечный свет. Единственными предметами мебели были только шезлонг и изящный стол вишневого дерева, стоявший в углу. И почти все стены были украшены чудесными картинами. Достаточно было лишь окинуть их взглядом, чтобы понять: здесь собраны прекрасные произведения искусства. Тут были картины, написанные маслом, но имелись также акварели и рисунки углем. Что же касается сюжетов, то они были самые разные — и сцены из спортивной жизни, и изображения животных, и пейзажи. Но, как ни странно, портретов не было вовсе.

С удивлением взглянув на Маркуса, Изабель пробормотала:

— А я считала вас знатоком живописи Томаса Гейнсборо.

Он с улыбкой кивнул:

— Так и есть.

— Но я не вижу здесь портретов, а Томас Гейнсборо прославился как портретист.

— Да, верно. Но его подлинной любовью были именно пейзажи. А портреты знати он писал только ради заработка. Поэтому я и хотел приобрести «Морское побережье с рыбаками». Эта картина так поражает воображение, что вам, глядя на нее, может показаться, что вы ощущаете на лице соленые морские брызги.

Изабель со вздохом пробормотала:

— Как жаль, что мне не удалось ее увидеть, когда она еще не была украдена.

— Да, очень жаль, — кивнул Маркус.