Шелковая бабочка - Сандра Мартон Страница 32

Арианна облизнула губы.

— Я видела, что мой сын…

— Наш сын, — поправил Доминик.

— Я увидела, что он начинает к тебе привязываться. И что ты… ты тоже любишь его.

— И это две решающие причины скрыть от меня и мальчика правду.

— Из нашего брака не получалось ничего хорошего, — продолжала Арианна, пропуская мимо ушей его саркастическое замечание. — Я думала, что он скоро рухнет, и…

— Ты на это надеялась?

— Нет, — быстро возразила она, — это не так. Я знала, что придется сказать тебе, но я думала…

— Что же ты думала?

В комнате стояла духота, обычная для середины лета, но Арианна начала дрожать.

— Я думала, — прошептала она, — что ты отберешь у меня сына. А когда произошла авария и я поняла, что на самом деле испытываю к тебе, я никак не могла выбрать подходящий момент.

— Это потому, что ты слишком долго выбирала, Арианна. В тот день, когда ты поняла, что беременна, ты должна была начать поиски.

— Постарайся посмотреть на это с моей стороны, — умоляла она, — я думала…

— Я знаю, о чем ты думала. Что ты можешь принимать решения за меня. За своего сына. Что ты можешь разлучить нас.

Арианна смотрела на него невидящим взглядом.

— У тебя все просто, ведь так? Но как ты себе это представляешь? По-твоему, я должна была нанять частного детектива? Позвонить в твою дверь, представиться и сказать: «Эй, ты меня помнишь? Пару месяцев назад мы провели пару часов в постели, и, кстати, я беременна».

— Ну хотя бы.

— Не изображай из себя святошу! Подумай, как бы ты отреагировал на подобное заявление. Помнишь, что ты говорил о всех тех женщинах, которым нужны только твои деньги? И ты хочешь, чтобы я поверила, что ты не принял бы меня за одну из них? — Она сделала шаг вперед, не сводя с него горящего взгляда. — Будь честен, Доминик. Что бы ты сделал, если бы я пришла к тебе пять лет назад?

Доминик попытался унять гнев, который пылал у него внутри, и обдумать ее слова.

Что бы он тогда сделал? С готовностью впустил ее в свою жизнь? Вероятней всего он бы растерялся, разозлился, не поверил ей. Он бы подверг свое отцовство сомнению, потребовал бы проведения теста на ДНК… Обеспечил бы финансовую поддержку. Навещал бы сына по выходным. Человек, выросший без отца, не может поступить иначе со своим отпрыском.

Любить ребенка, которого знаешь, — одно. Любить комочек плоти в животе незнакомки — совсем другое. И он не может этого не признать.

Единственное, что он не в силах простить, — это поведение Арианны за последние полтора месяца. Она больше не была ему чужой. Она стала его законной женой. У нее было столько времени, чтобы рассказать ему о Джованни, но она этого не сделала. Страх ли заставил ее молчать… или его намерение усыновить Джованни подтолкнуло ее во всем признаться?

И подумать только, он воображал, будто влюблен в нее. Он верил, что она тоже его любит. Как он жалок! Для нее он стал такой же легкой добычей, как когда-то для него карманы доверчивых туристов.

Но он не ребенок. Даже самая умная женщина не сможет обвести его вокруг пальца, он этого не позволит. Он отнюдь не беспомощен. Вся его карьера всегда зависела от способности принять быстрое верное решение.

Сейчас самое время принять такое решение.

Его жена оказалась матерью его сына. К тому же она удивительно хороша в постели. Два неоспоримых достоинства, холодно подумал он. Решение очевидно.

Обернувшись к ней, он встретил ее взгляд, пытавшийся прочесть свою судьбу в его глазах.

— Ты права, — сказал он. — Я могу отнять у тебя Джованни.

— Если ты только попробуешь, я буду сражаться за него из последних сил!

Доминик не мог не признать ее мужества. Она смертельно побледнела, ее сотрясала дрожь, она знала, что в его руках все козыри… и тем не менее она была готова защищать сына.

— Мы в Италии. Это моя страна. Мои законы. Мои связи и мои деньги. — Его улыбка лезвием полоснула ее по сердцу. — Что ты можешь сделать? — Он помедлил, давая ей возможность осознать его слова. Увидев, что ее глаза полны страха, он продолжил: — Но если разлучить вас с Джованни, он будет переживать, а я слишком люблю своего сына, чтобы допустить это.

Арианна вздохнула с облегчением.

— Я тоже люблю его слишком сильно, чтобы позволить ему страдать, — тихо сказала она. — Я знаю, будет тяжело, но мы с этим справимся.

— Справимся с чем? С тем, что я его отец? Или с тем, что ты лгала? — Доминик отрицательно покачал головой. — Я так не думаю.

— Я лгала, потому что мне пришлось. Разве ты не понимаешь?

— Да нет, я понимаю очень многое. — Он начал подходить к ней, наслаждаясь тем, как она испуганно от него попятилась. — Не переживай, cara. Я всегда был прагматиком. Именно поэтому я признаю, что все чудесным образом устроилось. У меня есть Джованни. У него есть я. И у него есть ты, его мать, которую он любит. — Он натянуто улыбнулся. — И у нас есть кое-что, чтобы подсластить пилюлю. Твоя постельная техника, Арианна. — Доминик поднял руку ко лбу в шутовском приветствии. — Мои поздравления. Ты была столь же незабываема, как и во время первой нашей встречи.

В ее глазах мука сменилась яростью. Это был Доминик Боргезе во всей красе, и она ненавидела его со всей страстью, на какую была способна.

— Ты отвратителен, — сказала она дрожащим голосом. — Как я могла так в тебе ошибиться!

— Cara, ты меня не слушаешь. Я пытаюсь сказать, что оставлю тебя при себе.

— Черт возьми, не называй меня так… — От изумления Арианна открыла рот. — Что ты сказал? Что ты оставишь меня при себе?

Доминик лениво пожал плечами.

— Так будет разумней всего. Я не разведусь с тобой и не потребую единоличной опеки над своим сыном. — Он говорил очень мягко, но в его словах безошибочно угадывалась стальная решимость.

Она поняла все, что необходимо было понять. То, что он жесток и мстителен, то, что он ни перед чем не остановится. У нее заныло сердце при мысли о том, как прошлой ночью она лежала в его объятьях, о том, как она отдала ему свое тело и душу.

— Я презираю тебя, — прошептала она. — Ты чудовище, как о тебе говорят. Ты меня слышишь? Ты…

— Я человек, который видит тебя насквозь. — Его лицо сделалось суровым. — И я предупреждаю тебя, Арианна. Веди себя как следует, будь хорошей матерью моему сыну и страстной любовницей в моей постели, и тогда я не выброшу тебя на улицу. Мне бы не хотелось терять женщину, столь неистовую в сексе.

Она сделала быстрый выпад рукой, и ее кулак нашел свою цель. Это был хороший короткий удар в челюсть. Он не мог не восхититься этим ударом и вызовом, горевшим в ее глазах.

— Женщина многих достоинств, — сказал он, схватил ее за шею и поцеловал.