Гавайская рапсодия - Дебора Тернер Страница 32

— В кафе теперь другой повар. И кофе я сейчас не хочу, спасибо, — прохладно ответила Констанс.

Фрэнк посмотрел на нее как на свою собственность.

— Я правда хочу знать, как ты живешь, Кон-станс. Идем посидим немного.

Когда-то она пошла бы за ним куда угодно. А теперь ей не хочется даже перейти через дорогу. Черт бы подрал Сиднея! Из-за него она даже не может выпить кофе с кем-то другим. Назло самой себе она согласилась.

— Хорошо, но у меня только десять минут. Мне нужно забежать в магазин, а потом меня ждут в агентстве.

— Ладно. — Он машинально взял ее под локоть и повел в кафе.

Когда они сели за столик и им принесли кофе, Фрэнк спросил:

— А теперь скажи, как у тебя на самом деле дела, дорогая?

Чего он ждет от нее? Чтобы она сказала, что уже все пережила и забыла, что он предпочел карьеру ее любви? Или, наоборот, хочет услышать, что она по-прежнему любит его и страдает? Ей не хотелось говорить ни о том, ни о другом. Эта тема ей была уже неинтересна.

— У меня все о'кей, — ответила Констанс весело и непринужденно. — Дела у меня действительно идут неплохо. А как ты?

Его улыбка погасла.

— Кажется, ничего. — Он помолчал. — Я часто вспоминаю о тебе, — сказал он с неподдельной тоской.

Констанс пожала плечами.

— Думаю, это совершенно бессмысленное занятие, особенно с тех пор… как… — Как ты женился, хотела закончить она, но промолчала.

— Я так и не смог забыть тебя, — сказал Фрэнк, всматриваясь в ее лицо.

— Копаться в прошлом — занятие бесполезное, — резко повторила Констанс. — Что было, то прошло. А что ты делаешь в Нью-Йорке?

— Работаю… У нас переговоры в Генеральной Ассамблее, — безразлично ответил он. — Я пробуду здесь еще пару недель. Послушай, а может, встретимся как-нибудь вечером?

Она не задумалась ни на секунду.

— Это было бы неразумно, — сказала Констанс, поставив нетронутую чашку с кофе на блюдце. — Ты женат, Фрэнк.

— О Господи! — Он измученно посмотрел на нее. — Как все нелепо! Я не должен был терять тебя, Констанс. Не должен был позволять, чтобы что-то встало между нами. Наверное, твое происхождение действительно могло бы затруднить мое продвижение по службе. Но, честно говорю тебе, с тех пор как мы расстались, мне очень плохо. Понимаешь, я чуть не сломался. Мне пришлось даже брать отпуск, чтобы все пережить. Я не мог работать.

Так как Фрэнк ждал ее реакции, Констанс сказала:

— Я не знала… Но теперь у тебя все хорошо, кажется?

Фрэнк подался вперед, в его взгляде была мольба.

— Да, я выжил. По крайней мере, физически. Но… Констанс, мне так больно, что ты не со мной. И больнее всего из-за того, что я сам заслужил свое несчастье, — волнуясь, сказал он. — Я оказался трусом. Я отказался от самого лучшего, что было в моей жизни, у меня не хватило мужества отстоять тебя.

Констанс не понимала, зачем он говорит все это. Может, полгода назад она и обрадовалась бы его признанию, но теперь испытывала одно лишь безразличие.

Фрэнк снова заговорил:

— Мы встретились не случайно, Я ждал тебя. Она никогда не любила его по-настоящему, поняла Констанс, и эта мысль потрясла ее. Она вежливо сказала:

— Прости. Если бы даже мои чувства к тебе сохранились, я все равно не стала бы встречаться с женатым человеком.

— Дорогая, — потрясение заговорил он. — Констанс, моя женитьба не имеет никакого значения. Иден вышла за меня потому, что пришло время устраивать свою жизнь, и я женился на ней по тем же причинам. Мне было все равно, на ком жениться, раз я не могу жениться на тебе. Мои родители сочли, что она прекрасная партия, все-таки дочь графа. — Несмотря ни на что, в его голосе прозвучала гордость при упоминании о происхождении жены.

— Прости, — снова сказала Констанс, желая поскорее уйти. — Возможно, вы с женой и не любите друг друга, но все же вы поклялись друг другу в верности.

Его лицо вспыхнуло.

— Я сам во всем виноват; — горько произнес он. — И теперь пожинаю плоды. Так, да? Констанс мягко сказала:

— Желаю тебе всего хорошего, Фрэнк.

— Значит, у тебя появился кто-то другой. Я в этом не сомневался, но все равно решил попытать счастья. — Фрэнк встал, в глазах его застыло отчаяние. — А ты заслуживаешь того, кто сможет за тебя бороться, Констанс, — сказал он. — Надеюсь, ты будешь счастлива.

Он наклонился, легко поцеловал ее в губы и вышел из кафе.

Начался учебный год в школах и университетах, и народу на улицах заметно поубавилось. Констанс старалась бороться со своей тоской с помощью работы. Она не отказывалась ни от каких предложений.

— Хочешь подработать к отпуску? — спросила ее Хьюги.

Констанс кивнула.

— Куда едешь отдыхать?

Она сама понимала, что это звучит глупо, но все же сказала:

— Хочу посмотреть, насколько изменилась Австралия за десять лет, что я там не была.

С врожденным высокомерием жителя Нью-Йорка Хьюги спросила:

— А что там делать, в Австралии? Любоваться пейзажами?

— И это тоже, но не главное. — Пришла пора встретиться со своим кошмарным прошлым лицом к лицу и найти некоторых знакомых. За исключением миссис Ренни, соседки, которой она все еще посылала открытки к праздникам, Констанс больше ни с кем не поддерживала связи.

— Когда думаешь ехать? Констанс улыбнулась.

— В феврале. Там будет лето, так что вернусь загорелая.

— Загорать можно и на Карибских островах, и выйдет это гораздо дешевле. Констанс рассмеялась.

— Но я родом не с Карибских островов.

— Значит, ты едешь искать свои корни, — кивнула Хьюги. — Кстати, вчера пришел запрос из гавайского отеля «Гранд Каскаде». Они просят прислать тебя на пару недель.

Констанс была рада, что могла сказать:

— Но ведь я буду в это время работать в Чикаго, верно?

— Да… Я предложила им вместо тебя Карен, они согласились, но потом пришла телеграмма с отказом.

— Значит, еще одна встреча в верхах сорвалась, — пожав плечами, отозвалась Констанс.

Ей меньше всего хотелось возвращаться туда. Воспоминания о времени, проведенном с Сиднеем, все еще были свежи в памяти и доставляли страдания.

Она больше никогда не увидит Сиднея, разве что злая судьба снова подстроит им случайную встречу. Но теперь Констанс надеялась, что переживет все это так же, как пережила разрыв с Фрэнком.

Конечно, когда-нибудь настанет время и она сможет думать об этом человеке без боли в сердце. Но она всегда будет любить его.

Месяц спустя после встречи с Фрэнком Констанс как-то вернулась домой с очень напряженного международного семинара, где ей пришлось переводить часами без отдыха. Она только налила себе чая со льдом, как вдруг раздался телефонный звонок.