Молчаливая роза - Кэт Мартин Страница 32

Джонатан задумчиво стоял около окна квартиры Акеми. Двадцатью этажами ниже мелькали, словно жучки, крохотные автомобили и сновали похожие на муравьев люди, сталкиваясь и расходясь в разные стороны. При этом они ничуть не становились друг другу ближе, а продолжали вести жизнь, исполненную одиночества и отстраненности, точно такую же, как и у него. Стены зданий сверкали россыпью переливавшихся огней, придавая видимость праздничности чернильной холодной ноябрьской ночи.

— Тебе и выпить не хочется, дорогой? — спросила Акеми. — Вино помогло бы тебе расслабиться. — На ней было то же самое, отороченное золотой каймой платье, которое она надела для вечера в галерее «Интрепид».

— Нет, я и так выпил куда больше, чем следовало. — Стаффорд смотрел вниз, переживая заново события этого вечера. Погруженный в свои мысли, он отошел от окна, устало опустился на диван и вытянул перед собой ноги.

— Она очень хорошенькая.

— Кто? — на всякий случай спросил Стаффорд, хотя отлично знал, о ком речь.

Акеми улыбнулась.

— Девон Джеймс. Она писательница, да?

Джонатан кивнул:

— Да. И весьма известная.

Женщина встала у него за спиной и принялась массировать ему плечи.

— Она тебя привлекает. — Расстегнув пуговицы у него на рубашке, Акеми положила руку на обнаженную грудь. Она потянулась к нему, и ее черные, как ночь, волосы коснулись его щеки. — Почему бы тебе не закрыть глаза и не представить, что я — это она?

— Что такое? — воскликнул Джонатан, едва не вскочив с дивана.

— А что? Это чрезвычайно волнующая процедура. — Акеми пожала плечами, продолжая гладить его обнаженную, покрытую колечками тонких черных волос грудь. — Только представь себе, какая она высокая, светловолосая и влекущая. У нее мягкие, чуточку припухшие губы. И это она касается твоего тела, а не я. — Другая рука Акеми скользнула по его телу вниз к молнии брюк. — Думаю, тебе не составит большого труда это представить, — я видела, как ты на нее смотрел.

Джонатан остановил ее руку.

— Не надо, Акеми.

Маленькая японка выпрямилась и посмотрела на него с подозрением.

— Что случилось?

Стаффорд молча поднялся с дивана.

— Джонатан? — Озабоченность, слышавшаяся в ее негромком голосе, заставила его помедлить, но лишь на мгновение. Он подошел к стулу, на котором висел его темно-синий двубортный пиджак, и протянул руку, собираясь его надеть.

— Но это же только игра. — Акеми поднялась с дивана и следовала за ним, словно тень. — В такие игры мы играли с тобой и раньше.

— Знаю. — Чего только они не делали. Акеми владела десятками способов, позволявших продлить удовольствие. — Это не твоя вина. Это… — Он сунул руку в рукав пиджака и натянул его на свои необъятные плечи.

— Надеюсь, ты не собираешься меня покинуть? На улице премерзкая погода, и вообще уже очень поздно.

Он и в самом деле не собирался от нее уезжать. Просто ощутил какое-то странное беспокойство, которое с каждой минутой возрастало.

— Мне предстоит дурная ночь. — Джонатан и Акеми всегда были честны друг с другом, и он не видел причины для того, чтобы нарушать это правило сейчас. Но в чем заключалась истина? Неужели в том, что встреча с Девон пробудила в нем чувства, которым он не отваживался дать пока, названия? Не было сомнения в том, что при виде этой женщины кровь быстрее струилась в его венах и жаркой волной касалась сердца. И это необычайно тревожило его. — Мысли мои за тысячу миль отсюда — вот в чем суть. Я устал, мне надо поспать.

Акеми молча следила за ним темными миндалевидными глазами. В ее взгляде притаилась боль.

— Я позвоню и вызову тебе такси.

Джонатан кивнул в знак согласия. Он повязал галстук, который некоторое время назад отбросил, как ненужную тряпку, принял из рук японки кашемировое пальто и направился к двери.