Синдер & Элла - Келли Орам Страница 31

– Что?! – Я с недоверием рассмеялась. – Это же смешно!

– Ну, вообще-то нет. Прежде всего, ты – папина настоящая дочь. И она волнуется, что теперь ты станешь его любимицей.

Немного помедлив, она добавила:

– Я бы соврала, если бы сказала, что меня это не беспокоит.

Вот это да! Джульетта и Анастасия завидовали тому, что Рич – мой биологический отец! Как будто это имеет какое-то значение. Все равно он всегда любил их больше, чем меня.

– Во-вторых, у тебя на теле есть шрамы и ты хромаешь, но несмотря на это, ты действительно красивая. Многие наши друзья так думают. Плюс ко всему, все считают, что ты забавная.

– Что? Как они могут так считать? Они ведь ничего обо мне не знают.

– Когда мы узнали о твоем блоге, Ана разболтала об этом всей школе. Ну, чтобы показать, какая ты зануда, – усмехнулась Джульетта. – Но ее план с треском провалился. Твой блог всем очень понравился. Половина наших друзей уже на него подписаны.

Ребята из школы подписаны на мой блог? Я не знала, что на это ответить. Невероятно! Джульетта заметила выражение моего лица и покачала головой:

– У тебя гораздо меньше ненавистников, чем ты думаешь. Да, есть люди, которые действительно плохо к тебе относятся, но все остальные тебя уважают.

– Уважают?

В это я уж точно не могла бы поверить.

– Над тобой издеваются в школе, но ты никогда на это не реагируешь, никогда не жалуешься и никому не устраиваешь из-за этого проблем. Сегодня все только и обсуждали, как круто, что ты не стала предъявлять Джейсону обвинений. А еще ты сторонишься остальных, вся такая загадочная, а людей это привлекает. И ты начинаешь им нравиться. Роб Локсли, например, вообще без ума от тебя. Поэтому Ана так и взбесилась – и натравила на тебя Джейсона. Она думала, Роб пригласит ее на вечеринку, а вместо этого он спросил у нее, пойдешь ли ты с ним на танцы.

Я была поражена. Даже представить себе не могла, неужели такое возможно, но Джульетта вряд ли стала бы придумывать, чтобы поиздеваться надо мной. Анастасия – вполне, но не Джульетта. Она не любила врать.

Джульетта снова вернулась к урокам, давая мне время обдумать ее слова. Через минуту, не поднимая глаз от учебника, она произнесла:

– Если хочешь, я могу передать Робу твой номер. Он хороший парень. По мне, так слишком тихий, но тебе, наверное, понравится.

Я задумалась, но Джульетту, видимо, не особо заботило, отвечу я или нет. Я не знала, как реагировать на новость о том, что кто-то от меня без ума. Не готова я пока к отношениям. Не могу носить одежду с коротким рукавом и уж тем более не хочу, чтобы какой-либо мужчина смотрел на мои шрамы или прикасался ко мне.

Мой молодой человек даже не сможет взять меня за руку: здоровой рукой я должна держать трость, а больную ни за что никому не дам.

– Не знаю, – ответила я наконец. – Надо подумать.

– Как скажешь.

Мы больше не разговаривали до тех пор, пока Дженнифер не позвала нас ужинать. Джульетта выключила телевизор и начала собирать свои вещи. Я не хотела ее раздражать, но раз уж она сама начала со мной говорить, мне нужно было задать еще один вопрос.

– Джульетта? Я знаю, мы никогда не сможем стать друг другу родными сестрами и все такое, но я не хочу враждовать с вами. Ты уже сказала, почему Анастасия ненавидит меня, а что не устраивает тебя?

Джульетта застыла с учебником в руке и посмотрела на меня. От ее обычного равнодушия не осталось и следа, и я увидела злость в ее глазах.

– Меня бы все устраивало, если бы ты не вела себя так гадко по отношению к маме с папой. Они хорошие родители. Из кожи вон лезут, чтобы тебе было хорошо. Папа едва не лишился работы, когда сидел с тобой в больнице в Бостоне. Сделал ремонт в твоей комнате. Они дают тебе все, что нужно. Пытаются сделать тебе приятное в надежде, что это хоть немного поднимет твое настроение. Оба изо всех сил пытаются помочь тебе, а ты постоянно отвергаешь все, что они для тебя делают.

Я почувствовала себя так, как будто на меня вылили ведро ледяной воды. Мне даже в голову не приходило, что Джульетте могло быть обидно за папу и Дженнифер. И когда она говорила об этом, я услышала в ее словах не только ярость, но и боль.

– Ты обращаешься с нашими родителями не лучше, чем Ана с тобой, – продолжала Джульетта. – Особенно с папой, а он этого не заслужил. Он – хороший человек. Да, он мне не родной, но он – мой настоящий папа. Он растил меня с семи лет и никогда не относился как к чужой. Он всегда любил меня как родную.

Во мне поднялась буря противоречивых эмоций. Во-первых, слова Джульетты шокировали меня. Мне никогда не приходило в голову, что я ужасно себя веду. Может быть, Джульетта преувеличивает, пытаясь защитить родителей? Но если она права… Это на меня совсем не похоже. Я никогда не обращалась так с другими людьми. Всегда считала себя доброй. И уж точно не хотела бы, чтобы меня сравнивали с таким человеком, как Анастасия.

В то же время, я ужасно разозлилась. Какое право Джульетта имела рассуждать о моих отношениях с отцом? Это вообще ее не касается. Но больше всего меня расстроило то, что у них с папой были такие отношения, о которых я лишь могла мечтать, и она говорила об этом так, как будто это естественно.

– Это неправда, – прошептала я. – Он любит тебя гораздо больше, чем родную, потому что я – его родная дочь, и он никогда меня не любил. Ты знаешь, он даже не попрощался, когда ушел? Мне было всего восемь. Я пришла домой из школы – а он исчез.

Ни записки, ни звонка – ничего. И больше я его не видела.

– Я выросла без отца, потому что мой папа был здесь, и обнимал вас, и укладывал вас спать по вечерам, и любил вас как родных дочерей вместо меня. Расскажи мне о том, как кого-то отвергают! Как я себя, по-твоему, должна чувствовать, когда вижу, как вы все счастливы вместе? Ты хоть представляешь, как мне больно каждый раз, когда вы называете его папочкой? Как больно думать, что он любит вас по-настоящему, очень сильно любит? Я – его дочь, и он взял меня к себе только из чувства долга.

Я перевела дыхание и затолкала книги в рюкзак. Не хотелось больше продолжать этот разговор.

– Я не говорю, что у тебя нет оснований злиться, – согласилась Джульетта. – Просто ты спросила, что меня не устраивает, вот я и отвечаю. Мы были очень счастливы, пока ты не приехала. А теперь родители стали чаще ссориться, а мы с Аной почти не разговариваем – если не считать скандалов. Я понимаю, у тебя проблемы и ты себя плохо чувствуешь, но это не отменяет того, что ты делаешь несчастными всех вокруг. Ты разрушаешь мою семью.

Я встала и надела рюкзак.

– Прости меня. – Я постаралась сказать это без злобы, потому что правда почувствовала себя виноватой. – Если бы я знала, как это исправить, я сделала бы все, что в моих силах.