Жара - Кейт Петти Страница 31

— Но у нее был великолепный учитель, — добавил он.

Снова крики, бешеные аплодисменты… Я страшно краснела, но должна сказать, было ужасно приятно. Мы спустились со сцены, сели на свои места сбоку и приготовились к последнему, классическому акту концерта.

Адела вывела на сцену свой квартет. Это был все тот же маленький, но такой гениальный эльф — от катастрофы прошлой ночи не осталось и следа. Я услышала громкие аплодисменты откуда-то сзади, оглянулась и увидела элегантную блондинку, которая показалась мне знакомой… Конечно! Мама Аделы, Селия Барнес. Как и дочка, она была миниатюрной, особенно рядом с крупной женщиной, которая сидела на соседнем кресле. Ее я тоже, без сомнения, раньше видела: это мама Дональда. И тут, когда я уже отворачивалась, я заметила третью женщину с раскрасневшимся лицом. Мама! Сидит радом с Селией!

Квартет начался. Я пыталась сосредоточиться на музыке, но это было сложно — Дональд выводил пальцем загадочные узоры на моей ладони.

Никакими словами нельзя описать то, что творилось в зале, когда квартет закончил, а уж когда они сыграли на бис… На сцену вышел Козленок и поблагодарил нас всех, сказал, каким удовольствием был для учителей камерный концерт, особенно потому, что это исключительно работа самих детей. Потом он пригласил всех на лужайку на чай и посочувствовал тем несчастным родителям, которые пропустили камерный концерт.

Мы прошли к столам под деревьями. Я высматривала маму, все еще не веря, что она здесь. Я не знала, хочу ли я, чтобы она видела нас с Дональдом вместе.

Но она ждала меня. И что-то изменилось, мама выглядела по-другому.

— Ханна! Я ни за что на свете не пропустила бы этого! — И она обратилась к Дону, как будто мальчики держали меня за руку каждый божий день: — Молодцы, это было просто здорово. Я так горжусь Ханной и вами всеми…

— Спасибо, — тепло сказал Дон, — увидимся позже, Ханна. Пойду искать своих. До свиданья, мама Ханны.

И он усмехнулся мне с таким выражением: «Ну, я же тебе говорил». Я ждала, что мама начнет комментировать, но она не сказала ни слова. Она просто взяла и обняла меня. Я даже не знаю, отчего у меня так перехватило дыхание.

— Папа успеет к концерту, — сказала она. — Он еще пожалеет, что пропустил твой джаз, особенно когда я расскажу, какая ты у нас звезда. Знаешь, Ханна, ты была такой естественной и спокойной там, на сцене. Даже завидно! — Все еще ни слова о Дональде. — Я поняла, что грядет нечто особенное, когда Селия Барнес сообщила, что лучшие друзья ее дочери будут играть в джаз-бэнде. А потом эта милая шотландская матушка сказала, что другую такую юную саксофонистку еще поискать, и с гордостью добавила, что это девушка ее сына… — Мама улыбнулась мне. — Не бойся, я молчу. Не хочу тебя смущать.

Так! Вот что было по-другому с мамой: она как будто… понимала меня. Мы пошли к столам, и, слава богу, не пришлось никого никому представлять, потому что приехал папа. С ним был Джей, и даже забавно… он тоже казался другим. Может, у него тоже была неделя, богатая событиями.

— Не успели мы приехать, как со всех сторон только и слышно: «Ах, как блистательна Ханна, ах, Дак изумительна», — сказал Джей. — Что мы пропустили-то? Очередное соло на пикколо?

— Это тебе еще предстоит, — сказала я.

— Вы пропустили блистательную юную саксофонистку, — сказала мама, — которая играет на саксофоне всего несколько дней, но уже сразила всех наповал своей великолепной игрой.

Брат взглянул на меня с уважением.

— Ты?

— Ну да, — самодовольно ответила я.

— Жаль, что я не смог уйти с работы пораньше. А я думал, у тебя днем конференция, дорогая, — удивился папа.

Я вопросительно посмотрела на маму.

— Не думаю, что они скучали без меня. Мне просто захотелось послушать Ханну.

— Мама!

— Я и не подозревала, что за радость меня ждет. Мораль — правильные решения всегда вознаграждаются, да?

Концерт закончился полным триумфом, а выступление Аделы было настоящим шедевром. Козленок попрощался с нами после концерта и сказал, что, по его мнению, это были очень успешные десять дней. Я думала об Аделе и ребятах, о несчастьях, о любви и дружбе и поняла, что согласна с ним, и присоединилась к аплодисментам, крикам и бешеному топоту. Двоих ребят отметили особо и подарили букеты: Джессе — за организацию дискотеки в последний вечер и Аделе — за блестящее выступление. И вот стоят они на сцене, сжимают в руках букеты, и вдруг оркестр заиграл мелодию. И я вдруг поняла, что это тема из мультика про Дональда Дака. Козленок сказал:

— Каждый год мы выбираем звезду камерного концерта. Среди учителей не возникло сомнения, что сегодня эта честь принадлежит Ханне Гросс, саксофонистке.

Ах!!!

Я на ватных ногах вышла к краю сцены.

— Молодец, Дак! — сказал Козленок и вручил мне букет.

Мы с Дональдом заставили своих родителей подождать еще десять минут и в последний раз прошли в наш незапертый репетиционный класс.

— Я знаю, мы расстаемся ненадолго, — сказал Дон. — Нам было так хорошо последние несколько дней, да? Потерпим три недели?

Он прислонился к двери, чтобы никто не вошел. Мы немного увлеклись к тому моменту, как в дверь постучали.

Дон выглянул в коридор. Там стояли Кевин и Джесса, тоже какие-то взъерошенные.

— Идемте, дети мои, — сказал Кевин, — меня попросили согнать всех вниз. Вы не одни заперлись в классе, знаете ли. Давайте посмотрим, кто тут еще…

Он постучал в следующую дверь.

— Пшли вон! — раздался знакомый вопль.

Дверь открылась, и из класса вышла улыбающаяся Адела. Еще более торжествовал Макс. Судя по его раскрасневшемуся лицу, он совершенно пришел в себя.