Сосновый замок - Айрис Денбери Страница 31

— О, все против меня! Кроме тебя, Пьера и Хэрри, конечно. Остальные мечтают, чтобы я уехала. Оказывается, я чуть ли не распутница, соблазнительница и вообще особа, которая компрометирует вашу семью…

Помолчав, Селия тихо сказала:

— Хэрри будет скучать по тебе. И я тоже.

— Но я же не навсегда уезжаю, во всяком случае, собираюсь вернуться. Пусть твоя родня передохнет от меня, а Хэрри — от моих занятий. Ему полезно проявлять самостоятельность.

— Что ж, если действительно хочешь поскорее уехать, — вздохнула Селия, — давай хотя бы с пользой проведем время, пока ты здесь.

Она заказала машину, и они отправились путешествовать.

Машину вел Матью, зато Селия по своему усмотрению выбирала маршрут. Будь рядом кто-нибудь из мужчин, наверняка самим своим присутствием они нарушили бы безмятежный покой, которым наслаждались сестры.

— Когда я уеду, не позволяй Бертеллям давить на себя, обещаешь? — умоляла Рейчел. — По крайней мере, не робей перед деспотичной Франсин.

— Пойми, теперь я ношу фамилию Бертелль. И если даже я и не вполне влилась в семью, хотя бы ради мужа не имею морального права качать права. Не хочу, чтобы он нервничал…

Рейчел ничего не сказала в ответ. Она всем сердцем сочувствовала сестре, но понимала: перед ней истинно любящая женщина, которая скорее принесет в жертву себя, чем станет рисковать здоровьем любимого человека.

От раздумий обо всем этом Рейчел отвлек удивительный пейзаж за окном. Ее поразили вершины гор, расцвеченные в ярко-желтые тона.

— Неужели камни бывают такой раскраски?

— Это не камень, а желтый ракитник. Сейчас кустарник как раз в полном цвету. Однажды мы с Пьером пытались пробраться через его густые заросли — почти невозможно, но аромат необыкновенный. Напоминает миндаль, только запах более сильный. Правильно считают — средиземноморский ракитник куда эффектней северных его разновидностей, наших английских например.

Рейчел почувствовала внезапное сожаление при мысли, что вскоре окажется вдали от чарующих пейзажей Оверни. Она знала: наверняка будет по ним скучать.

В течение нескольких следующих дней сестры совершили еще несколько автомобильных прогулок. Однажды, возвращаясь домой, они проезжали мимо замка Фонтенаков, на сей раз Рейчел увидела его не с фасада, а совсем с другой стороны. Здесь господствовала мощная, тяжелая, массивная, как мастодонт, башня с узкими, похожими на бойницы окнами.

— Похоже на темницу для узника, правда? — сказала она Селии. — Или на убежище призрака, ты не находишь?

— Оставь, пожалуйста. Откуда ему взяться? У тебя голова забита причудливыми фантазиями только потому, что замку уже триста лет.

Рейчел оставила эту тему. Селия оказалась совершенно бесполезной в решении мучившей ее загадки. Люсьена она только ею разозлила, а Вал с легкостью свел все к шутке. Кого бы еще спросить?

— Пьер, — как-то вечером обратилась она к зятю, — что это за старик, которого Люсьен держит взаперти в своем доме? Его отец?

— Отец Люсьена умер более двенадцати лет назад.

Пьер потянулся к пепельнице и осторожно стряхнул пепел со своей любимой сигары, но Рейчел обратила внимание, что он избегает ее взгляда.

— Значит, кто-то другой… — начала она, еще не зная, как закончить фразу.

— Вполне возможно, что у Люсьена живет один или пара старых слуг, которые больше не могут работать, но Люсьен слишком добр, чтобы отделаться от них и отослать куда-нибудь.

Такое объяснение не приходило Рейчел в голову.

— Мы делаем то же самое, — продолжал Пьер, — если слуга проработал у тебя всю жизнь, а иногда даже не одно его поколение, мы не бросаем таких людей на произвол судьбы. Например, мать нашего шофера Матью. Она очень старая и почти слепая, а пришла сюда молоденькой девушкой лет пятнадцати — шестнадцати. Куда ей деваться, если у нее нет своего дома? Все, что необходимо для жизни, — комната, немного пищи, одежда — наша забота. Не можем же мы лишить старую женщину элементарных вещей…

Красноречие Пьера ослабило подозрения Рейчел или, скорее, умерило игру воображения. Она решила выбросить все это из головы, хотя ее по-прежнему мучило, почему человек, встреченный ею случайно в замке Люсьена, выглядел так пугающе, если он всего лишь бывший слуга…

Франсин выслушала новость о скором отъезде Рейчел с самодовольным добродушием.

— Ты, несомненно, мудрая девушка. Молодые люди обычно устают от единожды заведенного порядка и одного и того же окружения. В твоем возрасте необходимы перемены, волнения, а мы все здесь такие скучные, ведем тихую, размеренную жизнь.

Рейчел что-то вежливо ответила, думая про себя о том, что представление Франсин о тихой, размеренной жизни сильно отличается от ее собственного. Конечно, Бертелли не часто выезжали в рестораны, казино или устраивали вечеринки, но их достаток, материальные возможности позволяли им куда больше получать удовольствий от жизни, чем выпадает, например, на долю такой скромной девушки, как сама Рейчел.

Когда у Пьера было свободное время, он забирал Хэрри и они отправлялись к ближайшему озеру, лежавшему в небольшой чаше вулкана, кататься на яхте. Несколько раз брали с собой и Рейчел. С каким наслаждением, сидя на палубе, она подставляла лицо встречному ветру. С какой завистью смотрела на любителей водных лыж. Она в душе понимала, почему мальчик пристает к отцу — ему тоже не терпелось попробовать свои силы. Но Пьер был неколебим.

— Анри, ты должен дождаться, пока как следует окрепнут руки и ты подрастешь. Тогда сможешь попытаться.

— А сколько ждать?

— По крайней мере, лет до восьми.

Мальчик, сосчитав по пальцам, откровенно расстроился.

— Четыре года — это очень долго.

Рейчел расхохоталась:

— Потерпи, дружок, время летит быстро, да ты, возможно, увлечешься не водными лыжами, а чем-нибудь другим.

— Не исключено, — сказал Пьер. — Овернь может предложить почти все виды спорта как на воде, так и на земле — скачки и гольф, рыбная ловля — летом, а зимой — горные лыжи, сани.

— Фантастика! — развела руками девушка.

— Нам, правда, повезло с нашей маленькой провинцией, — гордо кивнул Пьер. Спустя несколько секунд он добавил: — Жаль, что ты не хочешь остаться подольше. Что тебе не сидится на месте, Рейчел?

— Не хочу злоупотреблять гостеприимством, — ответила та.

— Тогда обещай, что, если соскучишься, вернешься сюда быстро.

Рейчел знала, как будет скучать по уголку земли, к которому прикипела душой, чего уж никак не ожидала. С другой стороны, ее что-то беспокоило внутри, вернее, даже тревожило, мучило необъяснимыми предчувствиями. Она почему-то именно здесь чаще думала о своей судьбе, задаваясь вопросами, которые не сулили однозначных ответов…