Легенда любви - Нэн Райан Страница 31

Подняв подбородок и поведя обнаженными плечами, Элизабет проговорила:

– Я буду рада помочь вам. – Она улыбнулась и добавила: – Подойдите немного ближе, мистер Квотернайт.

Вест сделал три шага вперед. Он встал так близко, что ей пришлось бы задрать голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Но Элизабет не смотрела на него, ей не хотелось вновь попасть в сети его опасных серых глаз. Она стояла, не поднимая головы, глядя лишь на петлицу его серого пиджака. Стараясь просунуть цветок в петлицу, она чувствовала, что пальцы не слушаются ее.

– Спасибо, миссис Кертэн, – поблагодарил Вест, когда Элизабет наконец удалось закрепить цветок.

Она подняла голову в тот самый момент, когда Вест опустил свою, чтобы взглянуть на цветок. Они легонько столкнулись носами, а их губы были менее чем в дюйме друг от друга. Элизабет почувствовала его теплое свежее дыхание.

– Извините, – прошептал Вест. Едва не касаясь губами ее щеки, он проговорил: – Я не задел вас?

Элизабет покраснела до корней волос. Она оттолкнула Веста, словно он нападал на нее.

– Нет, нет, конечно нет, – ответила она, сделав шаг назад и тем самым увеличив расстояние между ними. – И вы никогда… – начала было Элизабет.

– И вы никогда что? – спросил Эдмунд, с улыбкой выходя из соседней спальни.

– И я никогда не разочарую миссис Кертэн, – ответил за нее Вест. – Ваша невестка сказала, что слышала о том, что я лучший проводник на Территории Нью-Мексико. И я ответил, что постараюсь не разочаровывать ее. – Он взглянул на Элизабет и улыбнулся, ожидая, что она либо согласится с этим, либо опровергнет его слова.

Элизабет спокойно продолжила:

– А я сказала мистеру Квотернайту, что он слишком скромен. Я уверена, что мы никогда не разочаруемся в нем. Ведь правда, Эдмунд? – Она повернулась к Весту и одарила его улыбкой. Он заметил в ее сияющих голубых глазах искры гнева.

– Все говорят, – начал Эдмунд, направляясь к Весту, – что мы попали в хорошие руки.

– Я постараюсь оправдать свою репутацию, – ответил Вест.

Предложив собравшимся выпить по бокалу вина, Эдмунд подошел к подносу, уставленному всевозможными напитками. Элизабет села на кожаный диван, а Эдмунд в это время разливал рубиново-красную мадеру. Вест Квотернайт продолжал стоять.

Поднеся один фужер с вином Элизабет, а другой – Весту, Эдмунд предложил гостю сесть.

Элизабет подумала о том, что с ее стороны было опрометчиво сесть как раз посередине дивана и теперь уже поздно пересаживаться. Вест Квотернайт непременно сядет рядом с ней, в этом не было сомнений. Вест направился к дивану, Элизабет напряглась. Ее пальцы крепко сжали тонкую ножку хрустального фужера.

Вест сел в одно из кресел, откинувшись на спинку и вытянув вперед длинные ноги. Элизабет с удивлением взглянула на него. Его серые глаза пристально смотрели на нее, словно посылая сигнал за сигналом, от которых по всему ее телу пробегала дрожь.

Эдмунд сел рядом с Элизабет и сказал:

– Вест, мы очень рады поужинать сегодня с вами. Нам необходимо обсудить очень многое.

Пока мужчины говорили о предстоящей поездке, о пропавшей экспедиции Дэйна и о том, что их ожидает впереди, Элизабет не проронила ни слова. Она поймала себя на том, что повернула голову в сторону Веста Квотернайта, когда он с хладнокровным спокойствием говорил о судьбе ее мужа.

– Я не особо верю в легенды о золоте Грейсона. Скоро вы узнаете, что мексиканцы и индейцы очень суеверные люди. Они верят в привидения, и в злых духов, и в сказки о крылатых демонах ночи. – Сделав глоток мадеры, он продолжил: – Мне знакомы каждая скала, каждое дерево, каждый ручеек, встретившийся на пути экспедиции Кертэна – Ланкастера. Я думаю, испанцы не зря называют этот маршрут Дорогой смерти. Весьма негостеприимная страна. – Глаза Веста остановились на Элизабет. – Может быть, вы все-таки останетесь здесь, в Санта-Фе, миссис Кертэн?

– Мы уже обсуждали этот вопрос, – ответил за нее Эдмунд. – И я, и Мартин Эксли пытались уговорить Элизабет остаться, но она твердо решила ехать. – Он повернулся к Элизабет. – Не так ли, моя дорогая?

– Да, решила, – подтвердила Элизабет с меньшим энтузиазмом, чем раньше. Она была готова пойти на попятную.

– Ну, это ваше дело, – сказал Вест. – Но мы должны с вами кое-что оговорить. Если вы пожелаете вернуться, ну, скажем, с полдороги и не захотите дойти до конца, вам все равно придется заплатить, причем полную сумму.

– Ну разумеется, – заверил его Эдмунд.

Официант прибыл с обедом. Все трое уселись за круглый стол, покрытый ажурной шелковой скатертью золотисто-бежевого цвета и сервированный посудой в оранжевых тонах и тяжелым столовым серебром. Официант, одетый в белый жакет, ввез в номер сервировочный столик.

Сначала подали консоме, [1]затем ростбиф с жареным картофелем, стручковой фасолью и поджаренными хлебцами.

Еда была отменная, но Элизабет не получала удовольствия от ужина, потому что мужчина, сидевший напротив и не сводивший с нее своих дерзких глаз, казался ей до боли знакомым. Его присутствие смущало ее. В нем было нечто такое, что заставляло испытывать одновременно и возбуждение, и чувство вины.

Элизабет нервничала, явно нервничала. Это было заметно. Она даже уронила вилку на пол. Сначала вилка, выскочив у нее из рук, с шумом ударилась о тарелку, а затем упала на бургундский ковер.

Вест Квотернайт покачал головой и, вперив в нее свои серые глаза, улыбнулся. Не прошло и пяти минут, как она пролила каплю красного вина на свое палевое платье. И вновь серые глаза пронзили ее пристальным взглядом, а затем быстро переместились на красное пятнышко от вина как раз над ее левой грудью.

Элизабет хотелось провалиться сквозь землю.

Подали кофе и десерт. Но теперь Элизабет просто боялась дотрагиваться до аппетитного яблочного пудинга с горячим сиропом и взбитыми сливками. Положив руки на колени, она нетерпеливо ожидала, когда же закончится этот проклятый затянувшийся ужин. Прошло немало времени, прежде чем мужчины покончили с десертом и допили бренди и кофе. Вест Квотернайт объявил, что ему пора уходить. Элизабет вздохнула с облегчением.

Она поднялась так быстро, что ее чашечка с остывшим кофе опрокинулась, и кофе разлился. Но не на нее. Струйки кофе быстро устремились в сторону Веста Квотернайта. Он заметил это, но не успел отодвинуться, темно-коричневая жидкость залила его белоснежную рубашку и протекла на его серые брюки.

Извиняясь за свою неловкость, Элизабет схватила салфетку и стала вытирать кофе с рубашки Веста, машинально спускаясь с рубашки на брюки, пока с ужасом не обнаружила, что неистово трет ткань брюк непозволительно низко.

Она тотчас отдернула руку и, не поднимая глаз на Веста, произнесла: