Уроки куртизанки - Дженна Питерсен Страница 31

Он принялся кружить вокруг нее.

– Сегодня я объявил Рию своей любовницей, – мягко сказал он. Она стояла не шевелясь и упрямо не смотрела на него, пока он с наслаждением оглядывал ее красивое тело. – К следующему собранию, на котором мы появимся, все уже будут в курсе, что ты моя.

Ее плечи напряглись.

– Так скажи им, что я тебе больше не нужна.

Он покачал головой:

– Если я откажусь от тебя, интерес к тебе растает, как мираж в пустыне. И потому я хотел бы, чтобы ты подтвердила мое заявление. – Он остановился в нескольких дюймах за ее спиной и наклонился так близко, что от его дыхания заколыхались тонкие завитки у нее над ухом. – Во всех смыслах.

Едва заметная дрожь пробежала по телу Виктории. От этого легкого движения у Джастина все свело внутри. Черт подери, как же он хотел эту женщину! Более того, он хотел, чтобы она день и ночь изнывала по нему и отдавалась ему. Хотел увериться, что когда она покинет Лондон, воспоминания о нем останутся выжженными в ее памяти на всю жизнь.

Жестокое желание, при том, что он не собирался жить с ней, быть ей мужем не только на бумаге. Это осталось неизменным. Все еще существовали препятствия, которые не позволяли им быть вместе в прошлом. Он больше, чем когда-либо, сомневался в ее мотивах. И все же он хотел, чтобы она уступила ему на всех фронтах.

Он и вправду невыносимый ублюдок.

Виктория медленно повернулась и взглянула на него. Ее нижняя губа дрожала, в глазах стояла поволока.

– Не думала, что ты берешь содержанок, Джастин. Что скажут люди?

Он пожал плечами:

– Что ты самая желанная женщина во всей империи, – вкрадчиво сказал он. – А я беру самое лучшее.

Она отвела взгляд.

– Ты не считаешь, что я самая желанная женщина во всей Британии, – сказала она так тихо, что он едва расслышал ее даже на таком близком расстоянии.

– Да?

Она качнула головой:

– Ты никогда так не думал.

Он удивленно склонил голову и пристально всмотрелся в ее лицо. Она вздернула подбородок, будто говоря: ну же давай, попробуй возразить. Но за бравадой и презрением он почувствовал глубоко спрятанную боль. Он сомневался, что она когда-нибудь признается в ней.

Ему стоило так это и оставить. Пусть она думает, что он никогда не желал ее дольше, чем на несколько мгновений. Но какая-то часть его не могла позволить ей остаться при этом убеждении.

– Ты ошибаешься, – пробормотал он, запуская пальцы ей в волосы и охватывая затылок. Нежным движением он заставил ее взглянуть ему в глаза. – Ты очень-очень сильно ошибаешься.

Он наклонился и поцеловал ее. Он собирался соблазнить, потребовать и взять, но все пошло не так. Вместо этого он понял, что ему хочется быть нежным. Обнадежить ее. Чтобы Виктория знала, как она желанна.

Он обнял ее за талию и привлек к себе. Она трепетала под его губами, и он знал, что завоевал ее тело. По крайней мере, его. О, как же он желал это тело! Он будет обладать ею. Если ему удастся уговорить ее участвовать в новой игре, изображать его любовницу на людях и в спальне, он сможет брать ее так часто, как ему захочется.

Он нежно массировал ей кожу головы. Шпильки посыпались из волос.

– Это позволит обезопасить тебя во время нашего расследования, – вкрадчиво сказан он и наклонился, чтобы осыпать легкими поцелуями ее щеку. – И… разве ты сама не хочешь меня?

Она помедлила, замерев. Его губы прочертили линию от скулы к уху. Он чувствовал, что она борется с собой, с их прошлым. Обречена на поражение. Джастин знал, потому что уже прошел через эту войну.

– Хочу, – призналась она с прерывистым вздохом. – Отрицать это – все равно, что отказываться дышать.

Он не ответил, наслаждаясь ощущением близости ее стройного тела, нежным запахом ванили от ее волос и вкусом ее поцелуя на губах.

– Для меня тоже, Виктория, – прошептал он.

Ее глаза распахнулись. Зелень сгустилась до роскошного изумрудного оттенка. Этот взгляд пронзал его душу насквозь.

– Не надо играть со мной, Джастин.

– Я могу играть с тобой в сотни игр, но только не в эту. – Он отвел со лба упавший на глаза локон. – Страсть к тебе охватила меня, и я не в силах противиться этой волне. Позволь мне утонуть в ней, Виктория. Хотя бы ненадолго. И может быть, когда мы разгадаем тайну пропавшей Хлои, это безумное желание остынет и все вернется на круги своя. Мы будем жить как прежде.

С ее губ сорвался краткий стон. Она попробовала вырваться, но он не дал ей сбежать, отдалиться.

– Стань моей любовницей, – мягко попросил он. – На время.

Она взглянула на него. Их лица разделяло не больше нескольких дюймов. Но по ее непроницаемой маске он ничего не смог прочесть.

– А если я скажу «да», ты поможешь мне найти Хлою?

Джастин нахмурился. Неужели она просто предлагает ему свое тело в обмен на желаемое? Нет. Она искренне говорила, что хочет его. Просто она достаточно умна, чтобы вести переговоры, несмотря на потребности своего тела.

Он уважал ее за это.

– Да, – пробормотал Джастин.

– Но я буду тебе любовницей, а не женой, – подчеркнула она.

Он приподнял брови.

– Никто не знает, что ты моя жена, если ты об этом.

Она покачала головой:

– Я имею в виду, что ты будешь обращаться со мной как с любовницей, а не с женой. Только страсть. Ты не станешь ждать от меня каких-то чувств.

Он отступил. Ее слова потрясли его. И он не мог понять, для чего она это говорит.

– А ты хочешь чувств?

Виктория едва заметно вздрогнула.

– Нет. Больше не хочу.

Он нахмурил брови. Значит, некогда хотела. Ему стоит радоваться, что ее предпочтения изменились. Разве нет?

– Тогда между нами будет только страсть – и никаких чувств, – пообещал он.

Она поставила ему совсем простое условие. Выполнить его будет легко. Отчего же тогда эти слова застревали в горле? Разве это не он должен сохранять между ними дистанцию и говорить ей, что ему не нужно ничего, кроме ее тела?

– Тогда я буду твоей любовницей, – прошептала она.

И неуверенно приблизилась к нему и обвила его шею руками. Она привстала на цыпочки, чтобы прижаться ртом к его губам.

Она никогда прежде не целовала его сама. Нежное, почти невинное прикосновение ее мягких губ потрясло самые глубины его существа. Он ответил на ее поцелуй, и она продолжила с еще большим энтузиазмом.

Джастин обнял ее крепче, растворился в объятиях со всей страстью, что сжигала его изнутри с тех пор, как они в последний раз занимались любовью. Возможно, она дремала в нем еще дольше… с первой брачной ночи, когда ее невинность потрясла его и даровала ему такое глубокое удовлетворение, о каком он прежде и помыслить не мог.