Подкидыш для депутата. Выбор сердца - Вероника Лесневская Страница 31

Обессиленно опускаюсь на диван и некоторое время бездумно помешиваю кофе, в котором даже нет сахара. Гипнотизирую взглядом темно-коричневую жидкость, а мыслями витаю где-то далеко. Вспоминаю ночь, все минувшие дни с Димой, его поведение и слова.

Не могу понять, когда именно успела так привязаться к нему. Потеплеть, растаять.

Сейчас я разбита. Раздавлена морально. Окутана всепоглощающим чувством вины. И только где-то в глубине, на самом дне моей порочной души теплится огонек надежды.

Не знаю, сколько проходит времени, пока возвращается Дима. Выглядит свежо и бодро. Идеально. В противовес мне, сидящей, поджав под себя ноги, в смятой шелковой пижаме, с растрепанными волосами и, наверняка, синяками под глазами.

Не обронив ни слова, Дима молча берет уже остывший кофе и вливает в себя чуть ли не залпом.

— Ты не завтракаешь, — не спрашиваю, а констатирую факт.

— Ты тоже, — хрипло бросает он.

Собирается уходить, но застывает на пороге. Приближается ко мне. Становится напротив и упирается кулаками в край стола, который слегка покачивается от разницы веса. Дима изучает меня настороженно, медлит.

— Кать, — наконец, выдает он, а я нервно сглатываю.

Но его речь прерывает внезапный звонок в дверь. Щукин срывается с места незамедлительно, чтобы скорее открыть и не разбудить Машу.

А я тем временем убираю со стола, решив, что Дима уже не вернется. Но аккуратное прикосновение к плечу уверяет меня в обратном. А неожиданный поцелуй в затылок вмиг выводит из равновесия.

— Дим? — резко разворачиваюсь, оказываясь лицом к лицу с мужчиной.

Так близко, что перехватывает дыхание. Но Щукин быстро разрывает нашу хрупкую связь. Смотрит на меня с заметным напряжением, будто собирается сделать или сказать то, что мне не понравится.

— Держи, — протягивает мне картонную коробочку. — Заказал доставку. В течение трех суток нужно принять, успеваем.

— Ммм, что? — принимаю из его рук непонятную вещь. — Что это?

— Разберешься, котенок, — произносит несколько виновато и целует меня в щеку. — Прости, что так вышло. В следующий раз буду осторожнее.

Так ничего не объяснив, поспешно покидает дом. Словно сбегает от меня. А я задумчиво кручу в руках коробочку, потом вскрываю ее, пробегаю глазами инструкцию. И судорожно вздыхаю. Экстренный контрацептив?

Продуманный Щукин облажался этой ночью, но быстро нашел способ исправить свою ошибку. То, что он не хочет детей, меня ничуть не удивляет. Дима и так до конца не решил, что делать с Машенькой. И со мной. А новая «проблема» ему тем более не нужна. Это логично!

Что ж, лично мне не на что обижаться. Никто не клялся мне в любви и не обещал «долго и счастливо». А я сама нахожусь здесь только для того, чтобы подставить и уничтожить лже-мужа. Мы квиты.

Только почему так больно и трудно дышать?..

Открываю кухонный шкафчик под раковиной — и выбрасываю коробку в мусорку. Мне это точно не пригодится. Ни сейчас, ни в перспективе. Потому что беременность мне больше не грозит…

Смахнув с щек слезы, все-таки предательски выступившие из глаз, возвращаюсь к Маше.

Стараясь не разбудить ее, достаю из шкафа чемодан и бросаю его на кровать. А сама закрываюсь в ванной с телефоном в руке. Включаю воду. На всякий случай. Чтобы приглушить звук собственного голоса.

И выбираю контакт, от которого кровь стынет в жилах.

— Я выхожу из игры, — заявляю уверенно, пока абонент не успел ничего возразить. — Сегодня же уезжаю из дома Щукина…

— Катенька-а, — перебивает меня грубый голос, и я вздрагиваю невольно. — Помнишь, на каких условиях ты пошла на это?

— Помню, и я предоставила достаточно информации для того, чтобы… — пытаюсь говорить смело, но получается жалко.

— Помнишь, что попросила потом? — добивает этим вопросом.

Поднимаю взгляд на закрытую дверь. Там, в комнате, в тепле и уюте спит Машенька. Моя дочь, без которой я не смогу жить.

— Да, — выдавливаю из себя, заранее понимая, о чем речь.

— Что ж, Катенька, если не будут соблюдены условия, то я, к сожалению, не смогу выполнить твою просьбу, — говорит с неискренним сочувствием. — Тогда придется…

— Я поняла, — обрываю на полуфразе.

Не могу слушать, что случится, если я откажусь. Потому что не допущу этого. Не имею права!

— Дата и время, Катенька, когда планируется заключить сделку, — напоминает ехидно. — Все, что мне нужно, — поймать на горячем.

— Я все сделаю, — всхлипываю лихорадочно и отключаюсь, пока не расплакалась прямо в трубку.

Откидываю смартфон на тумбочку, но осторожно: нельзя потерять связь с «мамой». Опираюсь о раковину и смотрю в зеркало, изучая свое отражение. Презираю саму себя, мерзкую и ничтожную.

Реву, надрывно и судорожно. Не понимаю, как могла докатиться до такого. И не знаю, как выбраться из болота, в которое вошла по собственной воле…