Летняя улыбка - Айрис Джоансен Страница 31

Луг, заросший красными маками, казалось, уходил в бесконечность. Алый шелк лепестков еще дрожал под тяжестью хрустальной росы и порывами легкого ветерка.

— Как здесь хорошо! — Голос Зайлы был таким же тихим, как и мир вокруг них. Солнце только поднималось над темнеющими вдали тамарисковыми зарослями, расцвечивая небо розовым и золотым. — Никогда не видела такой божественной красоты! — Она подняла голову, подставляя лицо прохладному ветерку, получая наслаждение через зрение, осязание и обоняние сразу. Она вдыхала запах земли, нежные ароматы тамариска и маков. Это было так замечательно, что у нее кружилась голова. — Почему ты раньше не привез меня сюда?

— Не хотел рисковать, уезжая далеко, — ответил Дэниел, спрыгивая с седла и перебрасывая поводья через голову крупного гнедого коня. — Я не был уверен, что ты достаточно окрепла. Этот луг начинается сразу за тамариском, окружающим пастбище, но я не так ловко держусь в седле, чтобы помочь тебе в случае необходимости. Старый Доббин и я — мы пока еще не очень доверяем друг другу.

Зайла подняла брови.

— У тебя все прекрасно получается, несмотря на то, что ты тренируешься всего неделю. — Она соскользнула со своей серой кобылы прямо ему в руки, автоматически напрягаясь в ожидании того острого волнения, которое всегда охватывало ее при его прикосновении. Друзья. И хотя она всегда помнила о тех правилах, которые он установил, сегодня, в этом райском уголке, соблюдать их было не так просто.

Дэниел покачал головой:

— Мы оба знаем, что из меня выйдет не более чем посредственный наездник. Единственное, что заставляет этого упрямца меня хоть как-то слушаться, это пара крепких ног, которыми я могу достаточно сильно его сдавить, чтобы показать, кто хозяин.

Зайла натянуто улыбнулась:

— По-моему, Пандора так тебя запугала, что ты стал чересчур осторожен. Я обнаружила, что, когда затронут ее материнский инстинкт, она проявляет преданность и заботу волчицы. Она прямо задавила меня своей опекой за последнюю неделю.

— Еще бы, она даже не пускает меня в твою комнату, — возмущенно сказал Дэниел. — Филипа это просто потрясло. Он подозревает, что ты использовала гипноз.

— Не гипноз, а просто доброту, — тихо сказала Зайла. — И ему бы не мешало попробовать это средство.

— Мне кажется, что он немного боится ее поощрять. Пандора может быть стихийным бедствием, если ее не ограничивать. — Он многозначительно посмотрел на Зайлу. — Возможно, именно это и есть проявление его доброты к ней. Он совсем не хочет, чтобы она страдала.

Был ли скрытый смысл в его словах? Неужели она вела себя так откровенно, что заслуживала предупреждения? Зайла никогда не умела скрывать свои чувства.

— Пандора будет страдать в любом случае, — возразила она, отворачиваясь. — Но тогда ей хотя бы будет что вспомнить. Хорошие воспоминания уравновесят плохие. — Она обернулась к нему через плечо и улыбнулась. — А я хочу оставить хорошие воспоминания от нашей встречи. Ты когда-нибудь бегал по маковому лугу, Дэниел?

Он покачал головой, не сводя с нее глаз.

— Кажется, нет.

Лучик солнца играл в его волосах, превращая их в шелковистое золото. Он был одет в синюю клетчатую рубашку, обрисовывающую широкие плечи и тонкую талию. Поношенные джинсы были заправлены в замшевые сапоги. Это будет еще одним воспоминанием: Дэниел, освещенный восходящим солнцем.

— Я тоже не пробовала. Ну, побежали! — Она повернулась и со всех ног понеслась по лугу. Ветер холодил щеки, цвета и запахи сливались вокруг нее в нечто расплывчато-сверкающее. Она слышала за спиной хриплое дыхание Дэниела. Ее легкие тоже болели, но она не желала сдаваться. Она вообще никогда не остановится!

— Зайла, остановись! — Голос Дэниела звучал властно, и это поразило ее. Ее шаг немного замедлился.

— Если не остановишься, я сам тебя остановлю.

Она резко остановилась и повернулась к нему:

— В чем дело?

Он нагнал ее двумя шагами. Его руки тяжело легли ей на плечо.

— Ты ведешь себя, как сумасшедшая. Ведь только что ты была серьезно больна, забыла? А теперь мчишься так, будто готовишься бежать стометровку на Олимпийских играх. — Он легко встряхнул ее. — Я уже подумал, что ты пробежишь весь луг.

— Почему же ты меня раньше не остановил? Конечно, вся эта красота слегка опьянила меня, но я же разумный человек, со мной можно было поговорить.

— Я не мог тебя догнать, черт возьми! — Его лицо было хмурым. — Понимаешь, моей сильной стороной является выносливость, а не скорость.

Зайла откинула голову и радостно засмеялась.

— Дэниел, ты чудо, таких больше нет. Ты всегда говоришь правду, даже если это задевает твое самолюбие. — На его лице появилось странное выражение, и она сразу перестала улыбаться. — Ну а теперь-то что случилось?

— Я никогда не слышал раньше, чтобы ты смеялась, — просто ответил он. — Это так здорово!

Зайла замерла.

— Тогда я постараюсь делать это почаще. Я и не знала, что кажусь занудой. — Она опустилась на колени среди маков. — Но ты, наверное, прав. Мои ноги все-таки устали.

Он сел на траву рядом с ней.

— И мои тоже. — Его взгляд не отрывался от ее лица. — Ты совсем не зануда. Ты никогда не бываешь мрачной, а всегда спокойно улыбаешься. — Он потянулся и нежно погладил пальцем ее щеку. — И ты такая красивая! Очень красивая, мой старый друг.

Вот еще одно дорогое воспоминание. «Старый друг». В этот раз его обращение опять звучало как признание в любви.

— Пандора не посчитала бы это комплиментом, — сказала Зайла слегка дрогнувшим от волнения голосом. — Она думает, что красивые женщины хороши только для одной цели. — Опустив глаза, она сорвала один из маков, цветущих вокруг. Зря она это сказала. Сразу же представился Дэниел, сильный и обнаженный, занимающийся с ней любовью на широкой кровати, застеленной прохладными атласными простынями. А она ведь никогда не видела его во время любви. Тогда, в пещере, вокруг царила кромешная темнота, наполненная страстью. Зато уж страсти было хоть отбавляй.