Пробуждение чувств [= Дорога страсти ] - Джуд Деверо Страница 31

— Я не хочу больше говорить о моей матери, профессор Монтгомери, — резко сказала Аманда.

Хэнк внимательно смотрел на нее.

— И я тебя не виню. Она такая ужасная женщина. Обсудим что-нибудь приятное. Например, когда ты выйдешь замуж?

— Скоро, — ответила она, подбирая последние кусочки с тарелки.

— Еще торта? — предложил он. — Или на сегодня достаточно? — Его глаза сверкали.

Аманда знала, что ей следует отказаться от торта, но не смогла.

— Поговорим о чем-нибудь нейтральном, — предложил он. — О любви, ухаживаниях или твоей первой брачной ночи с Тейлором.

Аманда застыла в шоке.

— Лимонада? — невинным тоном спросил он, протягивая стакан. — Ты, конечно, так много учишься, что уже все знаешь о мужчинах и женщинах. Да, а занятия любовью Тейлор обычно включает в расписание, или у него это происходит спонтанно?

— Он не… — начала она гневно, но остановилась. — Тейлор — настоящий джентльмен.

— И будет вести себя как джентльмен и в вашу первую брачную ночь. А ты не задумывалась, что он настолько любит образованных женщин, что может разочароваться, обнаружив, что его невеста так мало осведомлена о… скажем там, физиологической стороне брака?

— Тейлор — мой учитель, и он научит меня всему, что мне следует знать.

— Значит, он останется твоим учителем и после замужества? Это не прекратится сразу после церемонии? Ты будешь жить по расписанию до конца дней своих?

Аманда резко поднялась и посмотрела на Хэнка сверху вниз.

— Вы невыносимы, профессор Монтгомери.

Хэнк продолжал сидеть, и его взгляд упирался в ноги Аманды — длинные, изящные ноги в черных чулках.

— Аманда, — прошептал он, и руки сами поднялись, чтобы обнять ее.

Но Аманда уже натягивала на себя еще не высохшее платье. Через минуту она была одета и укладывала волосы в тугой узел. Она отошла подальше от покрывала, где расположился Монтгомери вместе с едой.

— Я хочу поехать домой. Немедленно, — произнесла она так холодно, как только могла. Он сердито посмотрел на нее.

— Домой, в объятия того, кто тебя любит?

— Профессор Монтгомери, моя личная жизнь вас не касается. Как мне заставить вас понять это?

Одним движением он вскочил на ноги и оказался лицом к лицу с Амандой.

— Я пойму это, когда твоя жизнь будет твоей жизнью. А сейчас я вижу перед собой не женщину, а щенка, и Тейлор тянет тебя за поводок, заставляя делать то, что хочется ему.

— Это абсурд! Я сама распоряжаюсь своей жизнью. Я…

, — Докажи! — с вызовом сказал Хэнк. — Докажи, что Тейлору нужна ты, а не ранчо твоего отца, и я оставлю тебя в покое.

Она отступила назад. Он произнес вслух то, чего она втайне боялась.

— Ну конечно, ему нужна я, — чуть слышно произнесла она. — Тейлор любит меня и доказывает это каждый день. Каждый вечер он составляет для меня расписание. Он распоряжается моей едой, одеждой, он направляет обучение, он…

— Выполняет свою работу, для которой, собственно, и был нанят, — отрезал Хэнк. — Твой отец не может уволить его, пока он является твоим учителем. Тебе уже двадцать два, Аманда. Когда же закончится обучение? Когда с тебя снимут поводок и отпустят на свободу?

Он смутил и одновременно разозлил ее.

— Из-за вас у меня разболелась голова, профессор Монтгомери. Пожалуйста, отвезите меня домой.

— Домой, к этому ожившему автомату, которого, как ты говоришь, ты любишь? Да у моей машины больше чувств, чем у Тейлора Дрисколла.

Смущение покинуло Аманду, и ею полностью овладел гнев.

— И какие доказательства вам нужны? — резко спросила она. Она была готова сделать все, лишь бы он прекратил свои нападки. — Скажите, что нужно сделать, чтобы доказать, что Тейлор — это человек, которого я люблю.

— Страсть, — быстро ответил Хэнк. — Этот человек не способен на страсть. Если даже ты выйдешь за него замуж, все равно умрешь старой девой.

Она покраснела, уже не от гнева, а от смущения.

— Я попрошу его…

— Нет, ничего не проси у него. Пригласи к себе в комнату. Обними его. Сядь к нему на колени и перебирай пальцами волосы.

Аманда призвала на помощь все воображение, чтобы представить себя сидящей на коленях у Тейлора, но не смогла. Она отвернулась от Монтгомери и пошла к машине.

— Вы — испорченный человек, — сказала она.

Хэнк схватил ее за руку и притянул к себе, покрывая поцелуями, в которых желание мешалось с гневом.

Возможно, гнев Аманды заставил ее ответить ему, но она обняла его, притягивая к себе, а губы открылись навстречу ему, и она отдавалась поцелую с такой же готовностью, с какой всегда принимала от Монтгомери еду. Ее грудь прижалась к его груди, его колено проникло между ее колен, и Аманда потянулась к нему, позволив поддержать ее, так что касалась земли лишь кончиками пальцев левой ноги.

Хэнк оторвался от ее губ и начал целовать шею.

Тело Аманды горело и дрожало, сердце бешено билось, но ей удалось оттолкнуть Хэнка.

— Это вы называете страстью, профессор Монтгомери? — удалось ей произнести.

В его глазах было столько ярости, что он мог бы убить взглядом. Он ничего не сказал, только потянул покрывало за край и начал сворачивать его вместе с едой и тарелками. Затем запихнул все в коробку, которую забросил в машину.

— Садись, — скомандовал он, распахивая перед Амандой дверцу. Девушка повиновалась.

Он гнал машину к ранчо Колден слишком быстро, а потом долго возился в гараже с тормозами. Аманда начала выбираться из машины, но он остановил ее.

— Мы заключили пари, помнишь? Аманде не хотелось смотреть на него. Его руки, его губы, его еда, его слова — все превращало ее жизнь в ад.

— Ты должна заставить Тейлора проявить страсть, — сказал он.

— Профессор Монтгомери, я считаю…

— Зови меня просто Хэнк. Мы достаточно сблизились для этого.

Она по-прежнему смотрела только перед собой, мечтая, чтобы он навсегда убрался из ее жизни, и она смогла бы вернуться к тому, что знала и понимала.

— Это было сказано под влиянием момента, и я не думаю…