Хозяйка дома - Инга Деккер Страница 30

— А семья очень важна для тебя, верно? Гийом говорит, что ты хочешь родить кучу детей.

— Да, верно.

— Но, увы, мой брат не осмелится их иметь. Ладно, может быть, вы и вправду друг другу не подходите, но ты подарила ему немало радости. И я еще здесь, время пока есть. Для тебя и для меня. Гийому надо почаще смеяться, я ведь за тем и приехала, чтобы убедиться, что он может быть счастливым, несмотря на всю ответственность за имя и наследство нашей семьи. Думаю, ему и правда неплохо в одиночестве, но от сегодняшней ночи я жду еще волшебства. — И с этими словами Бланш направилась к Жерару.

Когда пробило полночь, Беатрис поняла, что она имела в виду. Беатрис танцевала с Гийомом, а гости один за одним выходили из зала. Наконец они остались одни и музыка смолкла.

— Как тихо…

— Очень, — ответил молодой человек, не выпуская ее из объятий.

— Мы можем больше не танцевать, музыки-то нет, — прошептала Беатрис ему в плечо.

— Нет, не можем.

Беатрис непонимающе посмотрела ему в глаза, в которых отражался свет луны.

— Не можем?

— Не можем. Если мы перестанем двигаться, придется делать что-то еще. Некоторое время назад сестра вышла и заперла за собой дверь.

— Бланш?

— Она очень любит устраивать сюрпризы. И всегда любила.

— И чего она ждет от нас?

— Что мы будем вынуждены бороться с собственными желаниями и, может быть, проиграем…

— Гийом… — как-то придушенно сказала Беатрис.

— Что? — немедленно отозвался он, притягивая ее ближе к себе и гладя рукой шелковистые волосы. — С тобой все в порядке, милая?

Она кивнула. Но это было не совсем правдой. Осознав, что она вдвоем с Гийомом в пустом и полутемном зале, молодая женщина едва не задохнулась от силы собственного желания. Идти им некуда, от собственных мыслей не сбежать.

— Просто — продолжила она, — не очень хорошо выходит бороться с собой. Гийом немедленно отпустил ее.

— На самом деле выход есть. Выход есть всегда. Кроме того, Бланш слишком добра, чтобы загонять людей в ловушку, не оставляя ни малейшей лазейки. Просто она хотела облегчить нам выбор, хотела, чтобы ее желания исполнились. Но видишь, окна здесь достаточно большие, так что выберемся запросто. Пойдем. Я провожу тебя.

Но мысль о том, чтобы вот так попрощаться и вернуться в пустую комнату, показалась очень неприятной. Завтра ее здесь уже не будет — работа кончена, все довольны результатами. Но почему же тогда так больно и пусто внутри?

Иногда невозможно сделать мудрый выбор, осознала Беатрис, ну так что же? Судьба выбирает за тебя. А в данном случае судьба выбрала любовь. Любовь, которой не суждено стать счастливой, но любовью она от этого не перестает быть. Так что бороться бесполезно, тем более что любовь — Господень дар. А такие дары не отвергают.

Что ж, назвать этого человека своим спутником в жизни ей не суждено, но пока-то они вместе и осталась одна ночь. Ночь волшебства, сказала Бланш. И в самом деле так. Поцелуй-другой, чтобы он не думал, что воспользовался своим положением. Чтобы вспоминал ее с улыбкой.

Тем временем Гийом протянул руку, чтобы помочь ей вылезти из окна — делать это в длинном пышном платье было на редкость неудобно.

Беатрис вложила в его ладонь руку, приподнялась на цыпочки и прошептала:

— Поцелуй меня, Гийом.

Он внимательно посмотрел ей в глаза.

— Не хотелось, чтобы ты потом жалела.

— Тогда проводи меня в мою комнату. Но до этого — поцелуй. Один, или два, или дюжину раз. Завтра еще не настало, и, кроме того, я гостья из прошлого, разве не видишь? — Она широким жестом обвела свое платье, одежду самого Гийома и весь зал. — И ты тоже. Завтра мы снова станем Беатрис и Гийомом, наемным работником и работодателем. Но сегодня, мессир д'Эссиньи, попробуйте угодить даме и исполнить ее желание.

— Непременно, донна, как я могу отказаться, — ответил молодой человек, обнимая Беатрис и находя жаждущим ртом ее губы.

Один… Два… Дюжину раз…

Лестницы в проклятом доме слишком длинные, с раздражением думал Гийом, спускаясь к завтраку на следующий день. Вчера он едва не потерял рассудок, когда наконец испил нектар блаженства из губ Беатрис, но, к счастью для всех, он сумел обуздать себя и остановиться вовремя, так что им теперь не о чем жалеть.

Никогда больше не коснуться ему этих губ, никогда не почувствовать ее рук. Сегодня она уедет, скажет «прощай».

Но все же ты поступил правильно, приятель, сказал себе молодой человек. Так что потерпи еще немного, и жизнь пойдет своим чередом. Надо быть мудрым и не подчиняться голосу чувства, неожиданного и нежеланного. Скоро все будет хорошо.

Однако сейчас отовсюду слышался ненавистный шум, извечно сопровождающий подготовку к отъезду. Да уж, его помощнице сегодня снова нелегко придется — следить за малышкой и укладывать вещи, тем более что у Этьен сегодня своих дел по горло.

Наверное, теперь уже ей не помешает моя помощь, решил Гийом. Я могу посидеть с Марго, пока она собирается. К тому же с малышкой тоже надо попрощаться. Сестре он скажет «до свидания» попозже. Омерзительно — одни расставания! Теперь ему никак нельзя касаться Беатрис, а напоследок надо вежливо произнести: «Было очень приятно познакомиться, желаю счастья в жизни» — и улыбнуться.

Потом они еще встретятся, конечно. Случайно, на узких улочках Каркассонна, где угодно. И станут мило беседовать при встрече, как старые друзья. Время лечит все, даже если это и самое медленное из лекарств.

Так что теперь самое время разорвать тонкие ниточки, привязывающие его к малышке Марго. Они посмеются, поиграют с плюшевым кроликом. А когда Беатрис все аккуратно уложит, они распрощаются окончательно.

Гийом поднялся в комнату, где за последние три недели освоилась маленькая племянница Беатрис. Он заглянул в открытую дверь и увидел, что девочка сидит в кроватке и трет кулачками глазки — видимо, тетя уложила ее поспать, чтобы без помех собраться, а его тяжелые шаги разбудили крошку.

— Прости, солнышко, но я, кажется, явился не вовремя.

Но она все равно протянула ручки к нему. Гийом поднял малышку и отнес в кресло в углу комнаты.

— Давай я тебе что-нибудь почитаю. Может быть, ты снова уснешь.

При слове «почитаю» девочка явно оживилась и принялась показывать на полки, где хранились ее книжки — яркие, с картинками.

Гийом опустился на колени перед полками и через некоторое время остановил свой выбор на «Мышке и печенье». Видимо, это была одна из любимых книг Марго, поскольку она очень обрадовалась и стала требовать, чтобы он немедленно начал читать, беспрестанно повторяя «тита, тита», и даже Гийом сумел понять, что имеется в виду.