Брачная ночь - Николь Джордан Страница 30

Аврора вспыхнула. О чем это он? Хочет завести любовницу? Но почему это задело ее за живое? Для мужчины его темперамента вполне естественно желать женщину. Она не вправе требовать от него верности.

— Я знаю, — с вымученной улыбкой произнесла Аврора, — что многие женатые мужчины имеют любовниц. Ты тоже можешь ее завести. У меня на сей счет возражений нет.

— А ты, значит, заведешь себе любовника?

— И не подумаю. Не беспокойся.

— Всю жизнь будешь хранить целомудрие? Не слишком ли тяжкое испытание? Особенно для такой страстной женщины, как ты.

Аврора встала, испытывая беспокойство и неловкость. Разговор принял весьма опасный оборот.

— Да, я вспомнила, — сказала она, доставая из выдвижного ящика комода книгу в драгоценной обложке. — Это книга, которую передала тебе мать Равенны. Подарок твоего отца.

— Дорогой подарок, как видно.

— Да, пожалуй. И довольно… старинный.

— Так о чем эта книга?

— Это дневник пленной француженки, ставшей наложницей султана.

— Ты ее читала? — прищурившись, спросил Николас.

— Да, — покраснев, призналась Аврора. — Чтобы решить, можно ли ее отдать Равенне.

Николас остановил на ней долгий взгляд. В глубине его глаз прыгали искорки смеха.

— Думаю, — после долгой паузы сказал он, — что Равенне рано ее читать. Слишком много эротики для девушки, получившей строгое воспитание. Как, впрочем, и для тебя.

Аврора молчала. Подробности казались шокирующими и одновременно весьма притягательными. Настолько притягательными, что ни воспитание, ни стыдливость не могли помешать ей с увлечением глотать главу за главой. Она читала и перечитывала дневник, а некоторые абзацы заучила едва ли не наизусть. Хотя признаваться в этом Николасу не собиралась.

— Раз уж ты здесь, могу отдать книгу тебе. Сам решай, когда Равенна для нее созреет.

— Буду ждать этого момента с нетерпением. Итак, на чем мы остановились?

— На том, что у каждого своя жизнь.

— Но до этого мы говорили о твоем темпераменте. О том, что ты не сможешь быть счастлива, соблюдая обет целомудрия.

Авроре не хотелось обсуждать этот деликатный вопрос с Николасом.

— А это уже тебя не касается, — холодно проговорила она. — Тем более что от тебя я не требую никаких обетов. Так что можешь идти.

— Еще нет.

— Что ты имеешь в виду? — Аврора была на пределе.

— До того как дать обет, подумай, от чего ты отказываешься. Подойди ко мне.

— Зачем?

— Я хочу тебя поцеловать.

— Ты шутишь.

— Нисколько. Вчера все пошло не так, как надо, Я начал с обвинений. А теперь хочу извиниться.

Аврора попятилась.

— Николас, ты должен уйти. Немедленно. Ты не имеешь права здесь находиться.

— Напротив, имею полное право. Я твой муж. И имею законное право делить ложе с женой.

— Ты мне не муж. Всем известно, что четыре месяца назад я овдовела.

— Хочешь, чтобы слуги узнали о том, что я здесь? — Его улыбка раздражала ее. Выводила из себя. Возбуждала. — Стоит мне только крикнуть и…

— Ты не посмеешь.

Аврора посмотрела на него и поняла, что ошибается. Что он, не задумываясь, осуществит свою угрозу.

— Кричи. А я сдам тебя властям. Вот они обрадуются.

— Не думаю, что ты на это решишься, — с мрачным блеском в глазах произнес он. — Не захочешь, чтобы у меня на шее затянулась петля.

Аврора была вне себя. Конечно, она не выдаст его. И он этим пользуется. И не допустит скандала, который непременно возникнет, если его обнаружат у нее в спальне.

— Ты знаешь, что я не могу тебя выдать, — сдавленно пробормотала она. — Не хочу, чтобы твоя смерть была на моей совести.

— Я знал, что ты женщина с душой.

— А я думала, ты — джентльмен, — со злостью выпалила Аврора.

— Я и есть джентльмен.

— Нет. Джентльмен умеет держать слово.

— Ты о чем? О том, что я обещал любить тебя, стоя перед алтарем?

— Мы согласились стать мужем и женой на одну ночь.

— Мне одной ночи мало, — сказал он.

— А мне достаточно. Я не собираюсь с тобой развратничать.

— Аврора, поцелуй меня, пока я не закричал, — сказал он, протянув ей руку.

— Это шантаж!

— Возможно.

— Ты просто наглец!

— А ты так же красива, как в ту ночь… даже красивее, потому что грусть исчезла из твоих глаз. Подойди, я не буду требовать от тебя исполнения супружеского долга. Всего один поцелуй…

Голос его был нежен, как бархат.

— Один поцелуй, и ты уйдешь?

— Да, если ты этого захочешь.

— Клянешься?

— Клянусь.

Напряженная, словно туго натянутая струна, Аврора подошла к нему и встала перед кроватью. Николас взял ее руку и поднес к губам, продолжая смотреть ей в глаза. Затем взял ее указательный палец в рот и стал его сосать. Ощущение было столь острым, что Аврора тихонько вскрикнула.

— Ты сказал, один поцелуй, — дрожа всем телом, прошептала она.

— Тебе ведь приятно, ты не можешь этого отрицать, — тоже шепотом произнес он. — Я даже слышу, как сильно бьется у тебя сердце.

— Прекрати, слышишь?

— Потерпи немного, — беззаботно ответил Николас.

Он привлек ее к себе, опрокинул на кровать и лег сверху. Она чувствовала силу его гибкого мускулистого тела… Он ничего не делал, просто смотрел на нее.

— Что дальше? — спросила она, задыхаясь, стараясь не поддаваться искушению поцеловать его красивый чувственный рот.

— Спрячь коготки, сирена. Я просто хочу напомнить тебе о том, чего ты хочешь себя лишить. О наслаждении, которое ты испытываешь в моих объятиях, — шептал он, прильнув к ее губам.