В плену твоих желаний - Сабрина Джеффрис Страница 30

– Почему? – язвительно спросила она. – Потому что вы меня за это пристрелите?

– Я – нет, – ответил он, снова обернувшись к ней. – Но за хозяйку не поручусь.

Венеция удивленно заморгала.

– Видите ли, Принцесса Макиавелли, единственный человек, который ненавидит вашего отца сильнее, чем я, это вдова Маккейн. Так что, если вы достаточно мудры, предоставьте все разговоры мне.

Девушка упрямо скрестила руки на груди.

– И как же вы объясните ей мое появление здесь вместе с вами и Джейми?

– Никаких объяснений не потребуется. Мы задержимся здесь ненадолго, а Энни достаточно умна, чтобы не совать нос в чужие дела. Я скажу ей, что это ее не касается.

– Но тогда она подумает, что я ваша…

Слово «любовница» потонуло в звучном восклицании хозяйки:

– Кто это там с тобой, Джейми? – Женщина отпустила его и повернулась к карете.

Расправив плечи, словно ринувшись в бой, Лахлан выбрался наружу. Стоило вдове Маккейн его увидеть, как она буквально застыла на месте. Смертельная бледность покрыла ее лицо, окинув приезжего взглядом с головы до ног и обратно, она прошептала:

– Лахлан Росс, провалиться мне на этом месте… Но тебя считали… Я думала, что ты…

– Мертв? – Лахлан грустно улыбнулся. – Не стоит слепо верить тому, что пишут в газетах, Энни. – С виноватым видом он, прихрамывая, подошел к ней и широко раскинул руки.

Но вдова отнюдь не разделяла его чувств. Она сдернула широкополую шляпу у него с головы и принялась хлестать его по голове и плечам.

– Как ты посмел допустить, чтобы я считала тебя мертвым, ты, бесстыжий мужлан!

– Энни, перестань, слышишь? – закричал он, увертываясь от ее ударов. – Понимаешь, это вышло нечаянно. Ну, полно, хватит, ты истреплешь мою лучшую шляпу!

– Ах, истреплю! Да, конечно, устрою тебе трепку, тупоголовый чурбан! – Она швырнула ему шляпу, затем оглядела двор: – Где моя метла? Или лучше охотничье ружье… Ты у меня еще пожалеешь, что не остался в мертвецах!

– Да успокойся ты, черт тебя возьми! – рявкнул Лахлан, обхватив ее сзади за талию. – Ты же знаешь, что я непременно сообщил бы тебе, если бы мог. И моя жизнь теперь зависит от того, насколько хорошо ты сумеешь хранить этот секрет, понимаешь? – Он подождал, пока она перестала вырываться, потом прошептал несколько слов на гэльском, отчего лицо ее смягчилось.

В этот момент Венеция готова была отдать все на свете, чтобы понимать по-гэльски.

– Тебе повезло, что я не спустила на тебя собак, – проворчала женщина.

– Я знаю, знаю, – ответил он таким ласковым голосом, которого Венеция от него никогда еще не слышала. – Можно теперь тебя отпустить?

Вдова согласно кивнула, но когда он разжал руки, она обернулась к нему и отвесила такую звонкую оплеуху, что Венеции было слышно в карете.

– Я рыдала целую неделю, когда узнала, что ты погиб, – задыхаясь, сказала вдова, и слезы потоком хлынули у нее из глаз. – Я ничего не имею против этого обмана, но было жестоко с твоей стороны заставлять своих друзей думать, что ты мертв. Очень жестоко.

К большому удивлению Венеции, раскаяние отразилось на лице Лахлана, и он заключил Энни в объятия.

– Ну, полно, не плачь. Ведь я уже здесь.

Пока Лахлан успокаивал вдову, Джейми подошел к карете, чтобы помочь Венеции выйти.

– Вдова была няней Лахлана, когда он был маленьким, – объяснил Джейми. – И до сих пор так или иначе приглядывает за ним. Она ему вроде второй матери.

Сердце Венеции замерло. Теперь ясно, почему Лахлан так уверен, что эта женщина не станет слушать ее мольбы о помощи.

– Лахлан сказал, что она недолюбливает моего отца.

– Да, она была замужем за его…

– О чем это ты болтаешь, Джейми? – Энни отошла от Лахлана, вытирая передником глаза. – Не знаю, что на тебя нашло… – Она осеклась, заметив Венецию. – И кого же это вы привезли?

Забавно было видеть Лахлана в растерянности.

– Ну, Энни, я… хм… видишь ли…

Венеция насмешливо фыркнула. Пусть попробует сказать своей любимой нянюшке, что «это ее не касается». Мужчина становится таким дураком, когда дело касается женщины.

– Ну, объясните же ей наконец, – небрежно сказала Венеция. – Нам всем хочется это услышать.

– Это слишком сложно, – огрызнулся Лахлан, награждая Венецию сердитым взглядом. – Она путешествует вместе с нами, вот и все дела.

Это было вполне в духе властного, самоуверенного Лахлана. Но очевидно, Энни явно осталась недовольна.

– Это твоя любовница? – Лицо Энни омрачилось, когда она оглядела Венецию и заметила ее мятые юбки и бесстыдно растрепанные волосы. – Должно быть, ты решил, что я по-другому отнесусь к этому, раз ты восстал из мертвых и все такое?

При этих словах Венеция возмутилась:

– Прошу прощения. Я вовсе не любовница.

Энни прищурилась:

– Ох, какие мы важные! Ты думаешь, раз ты англичанка, то слишком хороша для таких достойных и порядочных…

– Во-первых, я шотландка. Во-вторых, я ему не любовница. – Не задумываясь, она выпалила единственную ложь, которая ей показалась разумной. – Я его жена.