Сокровища сердца - Конни Мейсон Страница 30

Глубокий восторг зарождался внутри Кэсси. Ее руки помимо воли обнимали и ласкали спину Коуди, а затем опустились к твердым, как железо, ягодицам. Она сжала их изо всех сил, привлекая Коуди ближе к себе и находя в его движениях все новые и новые истоки наслаждения.

Коуди проникал теперь глубже, сильнее. Она слышала его тяжелое и прерывистое дыхание, ощущала влажность его тела. В ней нарастал какой-то небывалый всепоглощающий жар, который становился все упоительное, все острее… Откуда-то прилетела мысль, нет, возникло смутное понимание того, что она должна чего-то достичь… прийти к чему-то за пределами ее разумения… К чему-то такому, чего ей еще никогда не приходилось испытывать. Она была уже близко… близко…

— Коуди!

— Да, милая, да!

Ослепительная вспышка пронзила Кэсси. Взрыв волнами растекался по телу, ее сотрясали мягкие и сильные накаты тепла. Мозг опустел, в нем вертелись лишь какие-то красочные обрывки, сменявшие друг друга с калейдоскопической быстротой…

«Это прекрасно!» — бессвязно думала Кэсси, глядя на склонившееся над ней темное лицо; оно было яростным, великолепным в своем всеобъемлющем мужском забытьи, когда Коуди с протяжным стоном разрядился внутри нее. В изнеможении он опустился на Кэсси всем своим весом, затем приподнялся на локтях, глядя на ее отрешенное, запрокинутое лицо. Его грудь бурно вздымалась, и он пытался успокоить дыхание. Кэсси почувствовала, что он начинает расслабляться, ощутила громкое биение его сердца у своей груди и познала момент глубочайшего, совершеннейшего счастья: она доставила ему такое же наслаждение, каким он так щедро одарил ее! Коуди медленно уселся на постели, продолжая молча смотреть на Кэсси. Его глаза все еще были затуманенными, движения неуверенными. На его лице застыло ошеломленное выражение.

— Ох, дерьмо! — постепенно приходя в себя, смачно произнес он свое любимое словечко. — Почему ты мне ничего не сказала? Если бы я знал, что ты девушка, то был бы осторожнее. Я бы не взял тебя так грубо! — Я же тебе говорила! — возмущенно ответила Кэсси. — Но ты мне не верил.

— А как, к дьяволу, я мог тебе поверить, когда видел тебя у Сэл! И она сказала, что ты не для таких, как я. Вот я и подумал, что ты предназначена для особых клиентов, а метис тебе просто не подходит.

— Сэл имела в виду, что я вообще не предназначена для увеселения мужчин, — сказала Кэсси все еще нетвердым голосом. — Я была у нее просто горничной, ни больше ни меньше. И мне неплохо платили. Сэл знала, что меня не интересует работа другого рода в ее заведении, и опекала меня. Вот что она хотела тебе сказать.

— Но не сказала же! — Коуди посмотрел на нее долгим загадочным взглядом. — Знаешь, я не собираюсь просить у тебя прощения. Не могу даже припомнить, когда я получал такое удовольствие, занимаясь любовью. Если бы я сам не убедился в твоей невинности, то мог бы поклясться всеми святыми, что ты искушенная в любовных утехах, опытная женщина. Я просто в восторге от того, как ты угадывала каждое мое желание, подхватывала каждое движение… Черт, у меня никогда еще не было девственницы! — добавил он хрипловатым голосом.

— А что, девственницы чем-то отличаются от других?

— Ты отличаешься. Я не могу сравнить тебя ни с кем. Ты больше женщина, чем я предполагал.

Он вытянулся рядом с ней и рывком привлек ее к себе.

— Все еще хочешь меня застрелить?

— Теперь у меня просто руки чешутся это сделать! — вспылила Кэсси. — Ты соображаешь, что испортил невесту? Невинность была единственным моим достоянием.

— У тебя еще есть четверть Каменного ранчо.

— Да, есть. Жаль, что Баку не пришло в голову завещать мне его полностью.

Коуди улыбнулся. Его взгляд снова замер на ее груди, глаза застлала пелена зарождающегося желания. Почувствовав, как напряглось его тело, Кэсси посмотрела вниз и убедилась, что возбуждение Коуди достигло грозных размеров. Пульс ее участился. Коуди выглядел таким беззастенчиво красивым, таким опасным в своей ненасытности, что она немедленно попыталась вызвать у него гнев — в качестве защитной меры против нарастающего в нем вожделения: второго акта любви с Коуди она, наверное, просто не выдержит.

— А мне действительно будет принадлежать все ранчо, если ты каким-то образом исчезнешь отсюда?

Ее медовый голосок, буквально пропитанный ядом, насторожил Коуди. Он посмотрел на Кэсси сузившимися глазами, пытаясь сообразить, чего она добивается.

— Ты и вправду так меня ненавидишь? Да, возможно, я и не стал бы принуждать тебя спать со мной, если бы знал, что ты невинна. Но это ни о чем не говорит; то, что случилось, должно было случиться неминуемо — это был только вопрос времени. Ведь ты сама недавно сказала, что между нами существует некое притяжение, которое никогда не исчезнет. Поэтому совершенно не имеет значения, что я знал и чего не знал. Я хочу тебя, Кэсси, до сих пор хочу — вот единственная правда. Эта чертова боль внутри меня не проходит.

Он протянул руку с намерением обнять Кэсси, но девушка увернулась:

— Интересно, что ты скажешь завтра?

— Завтра я буду тоже тебя хотеть. И послезавтра, И после-послезавтра…

— А как же твои дети?

— Они не… А при чем тут дети?

— Они же неглупые! И, конечно, заметят, что между нами происходит. Наверное, мне придется отсюда уехать. Если я буду находиться где-нибудь далеко, искушение, возможно, исчезнет.

— Черта с два оно исчезнет!

Предложение Кэсси напугало его. Куда она собирается ехать? И что станет там делать?

— Ты никуда не поедешь, Кэсси. Кричи на меня, ругайся, можешь даже меня застрелить, если тебе будет от этого легче, но ты останешься здесь.

Вспомнив, что он предлагал Кэсси деньги за «услуги», Коуди внутренне передернулся. Как же он ее оскорбил! Внезапно он замер, подумав о том, сегодняшняя ночь вполне может иметь последствия, которые окажутся для Кэсси гораздо серьезнее, чем потеря невинности. Ведь он отнюдь не проявил осторожности. Впрочем, может, это и к лучшему. Коуди хитро улыбнулся.

— А что, если ты уже забеременела? — нарочито испуганным голосом спросил он. — Ты же понимаешь, такое вполне могло произойти.

— Этого не может быть! Нет! — побледнев, прошептала Кэсси.

— Ну а если все-таки?..

— Тогда… я разберусь с этим, когда придет время, — уже более твердо проговорила она.

— Я в этом не сомневаюсь. Он снова привлек Кэсси к себе. — Что это ты делаешь?!

— Собираюсь снова заняться с тобой любовью, малыш. Я не хочу, чтобы меня застрелили просто так!

— Если я тебя убью, Коуди Картер, у меня будет для этого чертовски хорошее оправдание. Сегодня я нарушила клятву, которую дала себе давно. Я поклялась, что никогда не позволю мужчинам обращаться с собой так, как они обращаются с девочками Сэл.

— Обещания даются для того, чтобы их нарушать, — прошептал Коуди прямо ей в губы. — Но раз уж мы заговорили о клятвах… Клянусь, что буду дарить тебе наслаждение каждый раз, когда буду любить тебя.