Нечто греховное - Сюзанна Энок Страница 30

– Значит, он задумал сперва устроить для тебя экскурсию, – предположила маркиза, – а после нее – пикник. Великолепно! Как ты думаешь, доченька, его брат к вам присоединится?

– Вряд ли. Герцог Мельбурн – очень занятой человек, ему не до пикников с юными леди, он решает государственные вопросы. И почему ты вбила себе в голову, вопреки общему мнению, что герцог непременно женится во второй раз? Говорят, что он решил остаться вдовцом.

– Этого никто не может знать наверняка, доченька, – промолвила маркиза. – Надень зеленое муслиновое платье и жемчужное ожерелье.

– У меня нет обыкновения надевать на пикник жемчуга, мама! Мне казалось, что вы рекомендовали мне стараться соответствовать лондонским традициям, а не становиться всеобщим посмешищем.

– Делай как знаешь, – вздохнула маркиза и ушла, обмахиваясь веером.

Сарала взглянула на каминные часы. До полуденной встречи с Шарлеманем оставалось чуть больше двух часов. Ее охватила нервная дрожь.

Разумеется, ему следует прекратить с ней флиртовать и отнестись к этому делу серьезно. Пока же Сарала не была уверена, чем обернется их рандеву. Ситуация выглядела довольно курьезной, прежде ей никогда не доводилось участвовать в подобном торге. Пожалуй, отношения с Шарлеманем все больше напоминали своеобразное развлечение. И оно начинало доставлять ей удовольствие.

К завтраку леди Хелен почему-то не вышла, отец же распорядился, чтобы яичницу с ветчиной ему подали в кабинет. Это было скверным предзнаменованием: очевидно, маркиз был огорчен ухудшающимся положением дел с покрытием семейных долгов, из-за которых им приходилось даже продавать имущество. Жизнь в Лондоне резко отличалась от той, которую они вели в Дели. Если в Индии в их доме всегда был достаток, то в Англии им стало трудно сводить концы с концами. Пополнять дырявый семейный бюджет им пока помогал оставшийся от дяди Роджера антиквариат. Вот и сегодня Сарале было поручено продать несколько ценных безделиц. В дверях возник дворецкий и доложил:

– К вам посетитель, миледи!

У Саралы учащенно забилось сердце. Кто бы это мог нанести ей столь ранний визит?

– Он представился? – спросила она у Блэнкмана, зная наверняка, что это не Шарлемань, которого она ожидала только в полдень.

Дворецкий протянул ей на серебряном подносе визитную карточку с виньеткой, посередине которой значилось витиеватыми буквами имя – леди Элеонора Деверилл, а в левом верхнем углу был изображен миниатюрный грифон, свидетельствующий о принадлежности указанной особы к королевской фамилии. Чем же она обязана вниманию знатной персоны? Что побудило леди Элеонору навестить ее в половине десятого утра?

– А где она меня ожидает? – спросила Сарала у дворецкого, встав из-за стола и обтерев кончики пальцев от масла салфеткой.

– В утренней гостиной, конечно, – удивленно ответил Блэнкман. – Я провожу туда всех почтенных гостей.

Сарала усмехнулась, предположив, что обыкновенных посетителей он сопровождает в погреб, и сказала:

– Благодарю вас, Блэнкман. Пожалуйста, подайте туда нам чаю.

С этими словами она торопливо пошла по коридору, на ходу поглядывая в зеркала и оправляя на себе платье. Двери гостиной были распахнуты, поэтому гостью она увидела издалека: одетая в безупречное роскошное голубое платье, чудесно сочетающееся с темно-синей мантильей с сапфировыми застежками, эта жгучая брюнетка была прекрасно причесана и светилась жизнерадостностью, как и положено одной из богатейших и красивейших молодых родовитых англичанок.

– Доброе утро, миледи! – мелодично приветствовала Сарала маркизу и сделала вежливый реверанс.

– Здравствуйте, леди Сара, – хорошо поставленным голосом ответила гостья. – Примите мои извинения за столь ранний визит.

– Но я давно уже на ногах, миледи, вы ничуть меня не потревожили. Я как раз собиралась отправиться к господину Пули.

– Вы имеете в виду торговца антикварными изделиями?

– Да, его самого, – подтвердила Сарала, удивленная тем, что маркиза осведомлена о существовании в Лондоне этого мелкого дельца, торгующего старинными вещицами. Напрасно она упомянула его имя! Леди Деверилл вовсе не обязательно знать, что семья Карлайл вынуждена продавать вещи из своего наследства.

Элеонора Корбетт взглянула на Саралу так, словно бы ожидала от нее приглашения составить ей компанию в этой поездке к антиквару. Но, не дождавшись его, она с улыбкой проворковала:

– У меня остались наиприятнейшие впечатления от нашей вчерашней встречи на музыкальном вечере, и я подумала, что было бы чудесно пообедать вместе послезавтра. Ко мне придут некоторые мои близкие друзья, я представлю им вас. Уверена, что вы друг другу понравитесь. У вас природный дар легко сходиться с людьми.

Сарала была польщена и тронута ее словами. В круг друзей маркизы входили избранные члены высшего лондонского общества. Знакомство с никому не известной девицей, родившейся за границей, не делало им чести, но для Саралы, не имевшей в городе подруг, это был прекрасный шанс повысить свой статус в свете и обзавестись друзьями. Тем не менее интуиция подсказывала ей, что не надо обнаруживать радость.

– Это очень любезно с вашей стороны, миледи, но я… – пролепетала было она, однако Элеонора ее перебила:

– Обращайтесь ко мне просто по имени. И пожалуйста, не отказывайтесь!

Это было произнесено так искренне, что Сарала тотчас же согласилась и сказала:

– Кажется, в эту пятницу я свободна.

– Прекрасно! – Маркиза улыбнулась. – В половине первого вас будет ожидать мой экипаж.

Сарала благодарно улыбнулась.

Удовлетворенная ее согласием, леди Деверилл продолжала:

– Буду с нетерпением ожидать нашей скорой новой встречи!

– Благодарю вас, Элеонора! – поклонившись, сказала Сарала.

После ухода маркизы она еще несколько минут пребывала в задумчивости. Визит Элеоноры не только приятно удивил, но и насторожил ее. Однако угадать, нет ли подвоха в ее приглашении на званый обед, Сарале так и не удалось. Оставалось только радоваться открывающимся для нее возможностям, уверив себя в том, что маркиза ищет ее дружбы без всяких задних мыслей.

– Ты здесь, Сарала? – спросил у нее отец, заглянув в гостиную.

– Мне вернули мое настоящее имя! Ура! – воскликнула она.

– Напрасно радуешься, доченька! Ты по-прежнему Сара, прости меня, – сказал он. – Право же, не стоит обращать внимание на это маленькое сокращение. Это сущий пустяк!

– Честно говоря, папа, я не вижу никакого смысла в перемене моего имени, – сказала Сарала. – Уж если маме взбрело в голову придать ему более английское звучание, то Нужно было позаботиться об этом еще до нашего возвращения в Англию. Теперь же с ним возникла нелепая путаница, которая порой ставит людей в неловкое положение. Что прикажешь им отвечать, когда они спрашивают, как меня лучше величать?