Красавица с характером - Шэрон Кендрик Страница 3

Эмбер почти не слушала, бросая нервные взгляды на пачку сигарет.

– Ну и в чем дело?

– Дело в том, что теперь этот дом принадлежит мне.

Тут она переключила на него все внимание. В глазах мелькнула растерянность. Эмбер походила на кошку, на которую неожиданно выплеснули ушат холодной воды. Через пару секунд, впрочем, к ней вернулась былая уверенность. Прищурившись, она окинула его надменным взглядом:

– Тебе? Но… дом уже много лет является собственностью отца. Это один из его основных активов. С чего бы, не предупредив меня, он стал продавать его? – Она наморщила лоб. – Да еще тебе.

Коннел усмехнулся, без труда поняв прозрачный намек. Новость не так шокировала бы ее, если бы покупателем оказался богатый аристократ. Эмбер легко обвела бы его вокруг пальца.

– Вероятно, твоему отцу нравится вести со мной дела. Он решил извлечь часть средств из бизнеса, чтобы пожить для себя на старости лет.

Красивая бровь недоуменно изогнулась.

– Не подозревала, что он решил выйти на пенсию.

Стоило напомнить, что планы отца были бы ей известны, если бы она чаще общалась с ним, но Коннел удержался от искушения: он не собирался судить Эмбер. Его задача – предложить ей альтернативу нынешней распутной жизни, пусть даже в нарушение собственных принципов.

– Тем не менее он решил отойти от дел. Теперь домом владею я. – Коннел глубоко вздохнул: – В связи с этим кое-что придется изменить. Главное, что ты больше не сможешь, как раньше, бесплатно жить в квартире.

– Не поняла?

– Ты занимаешь самые престижные апартаменты люкс, за которые не платишь ни пенни, – продолжал он. – Я мог бы сдавать их за астрономическую сумму. С этим пора покончить.

Эмбер взглянула еще надменнее и передернула плечами, словно считала разговор о деньгах невероятно вульгарным. Коннел вдруг почувствовал странное удовлетворение. Он не помнил, когда последний раз женщина осмеливалась перечить ему.

– Вероятно, вы не понимаете, мистер… Девлин, – она выплюнула его имя словно яд, – что я готова заплатить деньги за аренду по рыночной стоимости. Мне надо только связаться с банком.

– Желаю успеха, – кивнул он.

По блеску глаз Коннел понял, что она разозлилась. Алые ногти сжатых в кулак пальцев напоминали когти хищника. Глядя на ее дрожащие губы, он снова почувствовал всплеск адреналина.

– Знакомство с моим отцом и братом не дает права судить о вещах, которые тебя совершенно не касаются, о которых тебе ничего не известно. Например, о моих финансах.

– Представь, я знаю о них больше, чем ты думаешь, и, боюсь, тебе это не понравится.

– Не верю.

– Твое дело, малышка, – тихо заметил он. – Скоро сама убедишься. Впрочем, не стоит отчаиваться. Обещаю, что буду снисходителен, ведь меня связывает с твоим отцом давняя дружба. Я готов помочь тебе.

Эмбер взглянула на него с подозрением:

– Как именно?

– Предлагаю тебе работу. Если примешь предложение, подыщем квартиру, более подходящую для работающей женщины, чем вот это… – Он широко взмахнул рукой. – Согласись, такие апартаменты может позволить себе только миллионер.

Эмбер смотрела на него с изумлением, не веря своим ушам. Вероятно, ожидала, что он пошутил и все снова будет так, как она захочет. Коннел подозревал, что мужчины всегда вели себя так по отношению к ней. При такой внешности она без труда заставляла их выполнять любое желание одним движением ухоженных пальчиков.

– А если не соглашусь?

Он пожал плечами:

– Тогда сложнее… Мне придется дать месяц отсрочки, а потом я сменю замки. Тебе самой придется позаботиться о себе.

Глаза Эмбер бешено сверкнули. Она вскочила, готовая броситься и вонзить в него острые ногти. Удивительно, но какая-то первобытная часть его натуры желала этого. Он представил, как алые ноготки царапают его грудь, опускаются ниже к паху, нежно прихватывают пенис, потом в дело идет язык…

Однако она не двинулась с места. Эмбер замерла: глубоко дыша, она старалась справиться с эмоциями. Придя в себя после эротических фантазий, Коннел вынужден был сделать то же самое.

– Я не очень знакома с законами, мистер Девлин, – холодно процедила она, – но даже мне известно, что никто не имеет права выкинуть арендатора квартиры на улицу.

– Но ты не арендатор, Эмбер, и никогда не была им, – напомнил Коннел, стараясь не выдать злорадства: в ближайшие недели эта избалованная эгоистка почувствует на себе все тяготы самостоятельной жизни. Он старался осторожно подбирать слова: – Твой отец сделал тебе одолжение, разрешив занимать эту квартиру. Ты не подписывала никаких бумаг…

– Конечно нет. Ведь он мой отец!

– Значит, с его стороны это был акт доброй воли. Теперь дом принадлежит мне. У твоего отца нет больше прав на жилье, а значит, нет их и у тебя.

Эмбер в отчаянии тряхнула головой. Черные кудри рассыпались по плечам.

– Он не мог так поступить со мной. Почему он ничего не сказал?

– Насколько я знаю, он известил тебя письмом, так же сделал и банк.

Эмбер бросила растерянный взгляд на пачку запечатанных писем на столе. У нее была ужасная привычка откладывать бумаги в сторону и полностью игнорировать их. Так она поступала с незапамятных времен. В письмах всегда содержались плохие новости, а счета оплачивались банком напрямую. Если с ней очень хотели связаться, то писали на электронную почту. Разве она не для этого существует?

Впрочем, она не собиралась принимать на веру слова небритого незнакомца с насмешливым голосом, вызывающим смутную тревогу. Прежде всего она поговорит с отцом. Скорее всего, произошла ошибка. Или отцу отказали когда-то блестящие мозги. С чего бы вдруг он продал свой самый престижный объект недвижимости этому… жулику?

– Мне хотелось бы остаться одной, мистер Девлин.

Он саркастически поднял темную бровь:

– Значит, тебя не интересует мое предложение? Первая настоящая работа в твоей пустой жизни? Шанс показать миру, что ты непросто бездельница, порхающая с одной светской вечеринки на другую?

– Скорее соглашусь работать на дьявола, чем на тебя, – заявила она, глядя, как Коннел встает с дивана, подходит и мрачно склоняет над ней потемневшее лицо.

– Позвони мне и запишись на прием, когда к тебе вернется здравый смысл, – сказал он, кладя на кофейный столик визитную карточку.

– Не надейся. – Эмбер демонстративно вытащила сигарету из пачки и взглянула на него с вызовом: посмеет ли он помешать ей? – А теперь иди к черту!

– Поверь, малышка, черти не самая плохая альтернатива твоему обществу.

Злость уступила место панике, когда Эмбер поняла, что он говорил совершенно серьезно.