Прекрасная воительница - Бертрис Смолл Страница 3

В зале послышалось бормотание, и Мэгги едва не расхохоталась, заметив, какие изучающие взгляды бросают на нее мужчины. Поскольку все догадывались, что лэрд Браг-Ашера подыскивает внучке мужа, многие лорды из других кланов явились сюда со своими сыновьями, достигшими брачного возраста. А некоторые лэрды и сами были холостяками или вдовцами в поисках второй или даже третьей жены.

— Отличный выбор, — пробормотал над ухом двоюродный дед-священник. — Брат лорда Хея кажется вполне подходящей тебе парой.

— Я предпочитаю более молодого человека, чтобы он мне подчинялся, — негромко ответила Мэгги. — Такого, кто с удовольствием позволил бы мне делать все необходимое, и пусть ставит это себе в заслугу. Мне не требуется ничье признание, я просто хочу как следует управлять Ашер-нам-Брегом. Если я смогу зачать сына и всему его научить, так и сделаю. Но не похоже, чтобы хоть у одного из этих мужчин была хоть капля мозгов.

— Нельзя судить только по внешнему виду, — заметил дед. — Пусть волынщик играет, а ты потанцуй с некоторыми. Может, будешь приятно удивлена.

— Скорее я буду разочарована, но все равно последую твоему совету, дед, — ответила Мэгги, встала и крикнула: — Кто со мной потанцует, милорды?

Спустившись с возвышения, она тут же оказалась в окружении нескольких нетерпеливых мужчин. Окинув их дерзким взглядом, Мэгги усмехнулась и обратилась к юноше с белокурыми волосами.

— Для начала ты подойдешь, — сказала она и грациозно протянула ему руку.

Он страстно вцепился в ее руку и произнес задыхающимся голосом:

— Калум Линдсей, мистрисс Мэгги.

Другой рукой он обнял Мэгги за талию. Волынщик заиграл прелестную мелодию. К несчастью, юноша оказался никудышным танцором. Сначала он наступил на ногу себе, потом Мэгги. На вид ему было лет шестнадцать, не больше. Юноша пытался сосредоточиться на быстрых движениях контрданса, и его кадык возбужденно прыгал вверх и вниз. Калум ни разу не решился посмотреть в глаза Мэгги, и было ясно, что он ее побаивается.

Каштановые кудри Мэгги разлетались в разные стороны. Вовлечь Калума Линдсея в беседу тоже оказалось невозможно — Мэгги видела, что если он заговорит, то окончательно запутается в танце. Она почувствовала искреннее облегчение, когда перед ней появился более взрослый партнер. Впрочем, юноша тоже явно обрадовался. Мэгги посмотрела прямо в лицо джентльмену, узнав красный плед клана Хеев.

— А ты?.. — спросила она.

— Юан Хей, — коротко ответил тот и, резко повернувшись в танце, приподнял Мэгги и снова опустил на пол. — Мне двадцать восемь, никогда не был женат, я третий сын и собираюсь завтра утром обратиться к твоему деду.

— Понятно, — отозвалась Мэгги. — И ты думаешь, что сумеешь перегнать меня верхом и бегом и победить в поединке, Юан Хей?

— Да ты же просто женщина, ради всего святого, — ответил он. — О, я наслышан о твоей славе, но всем понятно, что ты всего лишь бахвалишься, и больше ничего.

Мэгги засмеялась:

— Ох-ох-ох, сэр, ну ты и болван, если так считаешь! И все-таки милости прошу, поговори с моим дедом. Ничто не доставит мне большего удовольствия, чем победить тебя во всех трех состязаниях.

Лицо Юана Хея потемнело от гнева.

— Посмотрим, насколько честно ты состязаешься. А когда я поставлю тебя на место и женюсь на тебе, в нашу первую брачную ночь я возьму крепкий ореховый прут и выбью из тебя всю гордость. Ты поймешь, как должна себя вести приличная жена.

— Я бы не вышла за тебя, даже если бы ты был последним мужчиной на земле! — сердито выпалила Мэгги. — Вспомнишь мои слова, когда мой меч окрасится твоей кровью.

Когда музыка кончилась, она вырвалась и вернулась на возвышение.

— Ты раскраснелась, — заметил Дугалд Керр. — Возможно, младший брат лорда Хея сказал тебе что-нибудь неприятное?

— Он будет просить моей руки, побьет меня во всех трех состязаниях и выпорет меня ореховым прутом в нашу первую брачную ночь, чтобы я знала свое место, — сообщила Мэгги деду и его брату.

Лэрд резко вскинул голову и осмотрелся. Отыскав Юана Хея, он гневно посмотрел на него.

— Я не приму его сватовства, — сердито сказал Дугалд.

— Нет, пусть попытается меня победить, — ровным ледяным тоном произнесла Мэгги. — Этот человек просто жаждет публичного унижения, и я ему с удовольствием его обеспечу. Пусть ублюдок попробует взять верх в честном поединке. Я с радостью опозорю его перед остальными.

— Будь осторожна, племянница, — предостерег ее Дэвид Керр.

— Буду, дядя, — заверила его Мэгги и снова встала. — А сейчас, господа, прошу меня извинить. На сегодня я сыта по горло. Прошу вашего разрешения покинуть зал.

— Конечно, — ответил дед. — Отдохни хорошенько, дитя мое.

Мэгги покинула большой зал, ловко и быстро лавируя между столами. Она поужинала очень скромно и выпила совсем мало. Завтра, когда Юан Хей попросит ее руки, Мэгги сразу же заставит его состязаться. Она могла бы победить его и в более выгодных обстоятельствах, но он уже влил в себя немало эля, и Мэгги ни секунды не сомневалась, что после их знакомства он напьется как свинья — да он свинья и есть. Она лукаво усмехнулась. Нужно лечь спать прямо сейчас. Ей необходим хороший ночной отдых, чтобы преподать младшему брату лорда Хея столь необходимый урок.

Гризель уже дожидалась Мэгги и внимательно выслушала все подробности о прошедшем вечере.

— Этот парень Хей слишком наглый, на мой взгляд, — сказала она.

— Завтра утром он перестанет быть таким наглым, — мрачно отозвалась Мэгги.

— Будь осторожна, девочка моя. Боюсь, с такими, как он, шутки плохи, — предостерегла ее Гризель. — Говорят, эти приграничные Хеи вообще люди упрямые и бессердечные.

— Разбуди меня с первыми лучами зари, — попросила Мэгги, переодевшись.

Она умыла лицо и руки, почистила зубы и забралась в удобную постель, задернутую розовыми бархатными занавесками.

— Обязательно, — пообещала Гризель, убрала одежду госпожи и вышла из спальни.

Мэгги задула горевшую у кровати свечу.

Несколько часов спустя, едва небо начало светлеть, Гризель вернулась и разбудила юную госпожу. Мэгги тотчас встала, отдохнувшая и готовая к борьбе. Дав распоряжения служанке, она натянула штаны, заправила в них сорочку и тщательно зашнуровала белую льняную рубашку. Потом села, чтобы надеть светлые шерстяные носки и поношенные кожаные башмаки.

— Я спущусь в кухню и позавтракаю кашей, — сказала она Гризель, выбегая из спальни.

Кухарка наложила ей полную миску исходящей паром овсянки. Мэгги полила ее медом и жирными сливками, взяла ложку и быстро начала есть.

— Кусочек свежего деревенского хлеба, мистрисс? — спросила кухарка.

— Только овсянку. Сегодня утром мне придется побегать, — ответила Мэгги.