Компромисс возможен - Луиза Аллен Страница 3

— Я леди, сэр, — ответила она с достоинством. — И не позволю, чтобы со мной так грубо обращались.

— О чем ты говоришь, женщина? Думаешь, я тебе поверю? Посмотри на себя! — Он окинул ее презрительным взглядом с головы до ног: от растрепанных волос до заляпанных грязью башмаков.

— Прошу вас, следите за выражениями, милорд, — холодно сказала Антония, грациозно опускаясь на стул, словно она находилась в светском салоне, а на самом деле пытаясь скрыть, что у нее дрожат колени.

Он отвесил ей преувеличенно галантный поклон.

— Нижайше прошу принять мои извинения, сударыня. Мне сразу следовало понять, что я имею дело с аристократкой.

Антония покраснела и, опустив голову, оглядела себя: из-под рваного подола выглядывали башмаки, на которые налипли комья глины. Старое, выцветшее платье было порвано и заляпано следами фазаньей крови. Из рваного рукава торчал голый локоть. Не покрытые шляпой волосы были спутаны и висели сосульками.

Она перевела взгляд на лорда Эллингтона. На нем все еще был роскошный костюм для верховой езды, выгодно подчеркивавший его широкие плечи и стройные мускулистые ноги. Рассердившись на себя за эту вспышку интереса к своему обидчику, Антония отрезала:

— Неудивительно, что я так выгляжу. Меня грубо протащили через грязь и колючие кусты за то, что я всего лишь шла по лесу.

— Вы нарушили границы частного владения, и к тому же вас поймали на месте преступления с фазанами в руках, — жестко ответил он. — Я слежу за тем, чтобы мои егеря не зря ели свой хлеб, сударыня.

— Я ничего не нарушала, милорд. Я была на земле Рай-Энд-холла.

— Она не является таковой уже пять лет. А что вам известно о Рай-Энд-холле? — вдруг заинтересовался он.

— Это мое поместье, — сказала она. А что, если отец продал поместье без ее ведома? От этой мысли она пришла в ужас.

— Вы, кажется, удивлены, сударыня? — уже более мягко спросил он. — Вас не обманули, когда вы покупали Рай-Энд-холл?

— Я его не покупала, милорд. Поместье перешло ко мне по наследству от моего отца.

— Вашего отца? — Настала его очередь изумляться. — Неужели вы дочь сэра Хэмфри Дейна?

— А что здесь удивительного? — гордо заявила Антония, вскинув подбородок. Что бы ни сделал ее отец, род Дейнов был старинным и благородным. Она выпрямила спину и расправила плечи.

Маркус Эллингтон уже не сомневался в том, что она говорит правду. Он даже начал улавливать фамильное сходство. В детстве он знавал ее деда — седого патриарха, — часто навещавшего их поместье и внушавшего боязливое почтение гордой осанкой.

— Вы должны признать, мисс Дейн, что ваш внешний вид и обстоятельства, при которых мы встретились, говорят не в вашу пользу. Разрешите предложить вам чего-нибудь освежающего, а потом вы расскажете мне, чем я могу вам помочь.

Только сейчас Антония почувствовала, как проголодалась.

Дворецкому с трудом удалось скрыть изумление, когда ему приказали принести шерри и печенье для особы, которую только что привели сюда через черный ход, как преступницу.

Антония набросилась было на угощение, но опомнилась и стала деликатно грызть миндальную вафлю.

— Вы очень добры, милорд, но я не нуждаюсь в помощи.

У Маркуса Эллингтона была неприятная привычка поднимать одну бровь. Он промолчал, но эта бровь и еле заметная усмешка, искривившая губы, говорили сами за себя.

Девушка вспыхнула и пустилась в объяснения, которые ей вовсе не хотелось давать:

— Вас удивляет мое платье, сэр, но согласитесь, что для долгого путешествия в дилижансе вряд ли кто наряжается в лучшее. — Обратив внимание на то, что он смотрит на ее разорванный рукав, она поспешила добавить: — Это ваши люди разорвали…

— Нет… он порвался, когда на дороге опрокинулся дилижанс.

— Однако, когда меня притащили сюда, вы и виду не подали, что узнали меня.

— Вы должны меня извинить. Я запомнил рваный рукав, а вот вас — нет, к сожалению. Впрочем, вы, кажется, были в шляпе и накидке. Я не ошибся?

— Я сняла их в лесу, как раз перед тем, как ваши люди схватили меня.

— Чтобы было удобней ловить моих фазанов.

— Я же вам сказала, что не считала их вашими. И не я их поймала… Я… я их нашла на тропинке. — Она была твердо намерена не выдавать мальчишек.

— Тс, тс, мисс Дейн, — покачал головой лорд Эллингтон, — лгать вы явно не умеете. Давайте прекратим эти игры. — Его голос вдруг посуровел. — Я не верю ни в то, что вы ловили фазанов, ни в то, что вы их нашли. Опишите того, кто вам их дал. Не стоит укрывать преступника.

— Вы обвиняете меня во лжи, сэр? Я всего лишь немного покривила душой для того, чтобы избавить от вашего суда несчастных людей, вынужденных заниматься браконьерством, дабы не умереть с голоду. — Антония дрожала от гнева.

— Между прочим, это не мои люди умирают с голоду, мисс Дейн. — Лорд Эллингтон подошел к Антонии и оперся руками на подлокотники. Встретившись с его холодным взглядом, она еле сдержалась, чтобы не отпрянуть назад. — Когда вы доберетесь до вашего поместья, сударыня, оглянитесь вокруг. И прежде чем читать мне нотации, постарайтесь узнать, до какого плачевного состояния ваш отец довел своих арендаторов.

Антония не знала, что ответить: он был слишком близко, слишком подавлял ее своей мужественностью.

Внезапно он быстрым движением наклонил голову и поцеловал ее в губы властным, чувственным поцелуем. Сначала она застыла, но тут же резко отпрянула и дала ему пощечину.

— Я это, по всей вероятности, заслужил, — сказал он удрученно, потирая щеку, — но должен признаться, мисс Дейн, что ваша… скажем так… эксцентричность лишила меня благоразумия.

Взметнув юбками, девушка вскочила с кресла.

— Позвольте вам не поверить, сэр! Вы настолько самоуверенны, что любую свою блажь немедленно приводите в исполнение. Не утруждайте себя и не вызывайте дворецкого, милорд, я найду выход сама.

Она уже взялась за ручку двери, когда услышала за спиной тихий голос:

— Мисс Дейн.

— Что?

— Позаботьтесь о своих арендаторах, мисс Дейн, тогда им не придется красть мою дичь, чтобы прокормиться.