Ох уж эти мужчины! - Холли Джейкобс Страница 3

И зачем, спрашивается, ей это надо?

Паркер Диллон никакая не официантка.

Паркер Диллон — принцесса.

Настоящая принцесса с голубой кровью. И его задание как раз и заключалось в том, чтобы разузнать, почему она не желает возвращаться домой и выполнять свои королевские обязанности. А заодно обеспечить безопасность Его Высочества Марии Анны Паркер Микович Диллонетти из Элиасона.

— Мы правда не можем позволить вам оплатить наш завтрак. Я представляю, как трудно жить на зарплату официантки.

Ну вот, он напомнил, что теперь ей нужно экономить. Беречь свои деньги, а не разбрасывать их куда попало!

— Нет, мне действительно будет очень приятно как-то вас отблагодарить. Рыцари в наше время встречаются не часто. А если уж я заговорила о встречах, то скажите, пожалуйста: мы не виделись с вами раньше? Мне что-то знакомо ваше лицо.

— Нет.

Ее, видимо, поразил его односложный и несколько грубоватый ответ.

Она немного помолчала, но, не услышав продолжения, поняла намек.

— Что ж, ладно. Позовите, если вам понадобится еще что-нибудь.

— Обязательно. Все прекрасно, — ответил Джейс.

Бобби привстал и открыл рот, чтобы что-то сказать, но Джейс бросил на него предупреждающий взгляд, и племянник тут же тихо опустился на свое место.

Паркер Диллон ушла, не проронив ни слова.

Джейс с интересом наблюдал за ней.

Принцесса прошла за стойку и окинула взглядом зал: не надо ли кого еще обслужить.

Она тут возится с клиентами, недоумевал Джейс, а тем временем ее отец Антонио Поль Капелли Микович Диллонетти, король Элиасона, пытается понять, почему его дочь ушла из дома. Ну и дела!

— Мама, привет! — Во время обеденного перерыва Паркер уединилась в маленькой конторке в задней части кафе. — Это я. Мне сказали, что звонил папа и хотел поговорить со мной.

— Вы снова ссоритесь? — В голосе матери звучала озабоченность. В прошлом ее мама была обыкновенной девушкой из маленького городка. Теперь она королева. Но как все женщины хотела, чтобы в ее семье все были счастливы и ладили друг с другом.

Однако и отец и брат Паркер были известными упрямцами и снобами, поэтому немудрено, что ссоры нет-нет да вспыхивали. Но все старались держать свои обиды при себе. По негласному договору никто из них никогда не жаловался друг на друга. Поэтому Паркер постаралась как можно более спокойно ответить:

— Не понимаю, о чем ты говоришь, мама. Я звоню, чтобы поговорить с ним. Разве дочка не может просто соскучиться по своему отцу?

На другом конце провода раздалось совсем не королевское фырканье.

— Доченька, ну кому ты пытаешься морочить голову? Я же тебя насквозь вижу.

— Так, отца, похоже, нет. А как ты? — быстро спросила Паркер, не дав матери сформулировать более многословный ответ.

— У меня все хорошо. А у тебя?

Они немного поговорили о разном. Обычный непринужденный разговор. Ее мать рассказала о своей благотворительной деятельности и об отце. А также сообщила, что брат Паркер, Майкл, отправился в короткую дипломатическую поездку.

— Он будет в Соединенных Штатах и собирается заглянуть к тебе. Он тоже соскучился. — Возникла легкая пауза, после которой ее мать тихо добавила: — Мы все скучаем.

Паркер подозревала, что Майкл приедет к ней отнюдь не просто так. Солидарный с отцом, он считал детским капризом решение сестры отказаться от королевских обязанностей. Ничего, мол, это у нее от молодости. Перебесится и образумится. Если она правильно понимала ситуацию, то во время своего визита к ней Майкл постарается научить ее уму-разуму. От мысли, что ей придется выслушивать наставления брата типа «Пора повзрослеть, ты уже давно не девочка» и «Принцесса обязана печься о своих подданных», ей стало невыносимо скучно. Но надо что-то ответить матери.

— Я тоже, конечно, скучаю.

— Даже если ты не собираешься возвращаться в Элиасон, то можешь по крайней мере пообещать, что приедешь к нам погостить, хорошо?

— Я приеду. Скоро. Обещаю.

— Ладно. Я сейчас позову отца.

Мать немного помолчала и, прежде чем уйти, добавила:

— И помни, Паркер, я очень люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, мамочка.

— Только постарайся с ним не ссориться.

— Почему, мама, ты думаешь, что мы обязательно будем ссориться?

И снова ее мать фыркнула.

Паркер ждала у телефона, стараясь психологически подготовить себя к разговору с отцом. Это будет не такой простой разговор, как с матерью.

Когда-то она делилась с отцом всеми своими мыслями. Он сажал ее к себе на колени, и они долго обо всем беседовали.

Жаль, что те времена давно прошли. Теперь они едва разговаривали. А когда это случалось, отец в основном ставил ей ультиматумы, которые она оставляла без внимания.

Такая ситуация разрывала ей сердце, но как сделать, чтобы отец смирился с тем, что она никогда не сможет быть такой, как он хотел? Вопрос, не имевший ответа.

Паркер не годилась на роль принцессы, как бы ее отец этого ни желал.

— Добрый день, Мари Анна, — раздался в трубке его густой бас.

В детстве она очень любила слушать, как он говорит. Не важно что, ей нравилось, как раскатывались звуки в его горле.

— Паркер, папа. Теперь я Паркер.

Она перестала быть принцессой Мари Анной, когда убежала из Элиасона. И специально приехала на родину своей матери в маленький американский городок Эри на берегу озера с тем же названием. Здесь никто не узнает о ее прошлой жизни принцессы.

Она теперь обыкновенная девушка — Паркер Диллон, официантка из кафе «Монарх».

— Ты всегда будешь моей маленькой Мари Анной, — заверил ее отец. — Моей принцессой.

Паркер вздохнула. Когда она спорила с отцом, у нее возникало впечатление, будто она бьется головой о каменную стену. Ни стену не прошибешь, ни от головной боли не убережешься.

— Что тебе нужно, папа? — стараясь сохранять терпение, спросила она.

— Мне нужно, чтобы моя дочь вернулась домой.

Настойчивый. Ее отец был самым настойчивым, целеустремленным человеком из всех, которых она когда-либо встречала. Именно эта его способность добиваться поставленной цели во что бы то ни стало и сделала его выдающимся политическим лидером. Но в личной жизни та же черта характера превращалась в упрямство и очень мешала общению с дочерью. Уж если какая идея возникнет, никогда от нее не откажется!

Разумеется, мать утверждала, что в этом отношении дочь с отцом — два сапога пара! От этой мысли девушка улыбнулась.

— Я люблю тебя, папа, — тихо произнесла она, а потом еще тише добавила: — Но я не вернусь домой.