Исключение из правил - Наталья Лукьянова Страница 3

Голова его ударилась о плитку, раздался глуховатый, противный стук. От этого звука Светочке стало дурно.

Девушка беспомощно оглянулась по сторонам. Как назло, вокруг ни души. Девочки из регистратуры ушли на чаек, новый охранник словно сквозь землю провалился. И ни одного больного. То не выгонишь до самого закрытия этих назойливых стариков и старушек, мечтающих вылечиться от старости с помощью волшебных таблеток, а тут, как назло, никого.

Что делать? Перед ней лежал окровавленный человек, собирающийся отдать концы прямо у нее на глазах. Вон какой бледнющий, просто ужас. И глаза закрыл. Медлить нельзя ни секунды, а что делать — неизвестно. Вся медицинская подготовка Светочки мгновенно растворилась в страхе и отчаянии. Что она может сделать, когда из человека кровь хлыщет без остановки? Сразу и понять невозможно, сколько нанесено ран этому несчастному и какой тяжести. К тому же, падая, он так страшно ударился головой, что ко всем его проблемам наверняка прибавилось сотрясение мозга.

Светочке стало так плохо, что она практически перестала соображать. Подсознательно понимала, что если будет продолжать бестолково топтаться возле раненого и не найдет решения, каким образом оказать несчастному помощь, то человек долго не продержится. Это было так страшно — неизвестный без сознания, кругом кровь и нет выхода. Каждая минута может быть последней для этого человека, а она не знает, что сделать. Как страшный сон. Только любой самый неприятный ночной кошмар закончится, наступит утро, и твои страхи останутся где-то далеко и могут никогда не вспомниться. А этот кровавый бред происходил наяву. Сейчас человек умрет, умрет на ее глазах, и ей придется жить с этим всю жизнь. Да, она его видит впервые, она его не знает, но какая разница? Ему сейчас экстренная помощь нужна, а не ее страхи и путаные рассуждения. Светочка опять оглядела помещение в надежде, что хоть одна живая душа появится, но вокруг не было никого. Страх, собственное бессилие, жалость к умирающему и почему-то обида на то, что никого нет рядом, сделали свое дело.

Светлана неожиданно для себя завизжала, да так, как будто это ей досталось несколько ударов ножом, а не этому бедолаге, который без памяти валялся у ее ног на кафельном полу и собирался отдать Богу душу. Про первую доврачебную помощь, про то, что есть на свете такая нехитрая, но очень полезная штука, как телефон, она забыла напрочь, впрочем, про все забыла. Светочка визжала без остановки и находилась практически на грани обморока.

Самое удивительное, что этот нечеловеческий визг произвел неожиданный и, что самое важное, действенный эффект. Не успела она перевести дыхание, как в холл влетел охранник, из кабинетов на первом этаже стали выходить врачи и медицинские сестры. В считаные секунды вестибюль наполнился людьми.

Светлана захлопнула рот и уставилась неподвижным взглядом на раненого. Ей показалось, что он уже не дышит. Несчастного со всех сторон обступили врачи, захлопотали над ним, но выглядело это как-то суетливо и непрофессионально. Вокруг царила паника и полная неразбериха. Спасибо, прибежал хирург, видимо, кто-то сообразил позвонить ему в кабинет, расположенный на третьем этаже. Он первым делом разогнал растерянных, сгрудившихся у раненого людей и стал отдавать четкие команды. На счастье, довольно быстро приехала «скорая», за ней подоспела милиция. У кого-то хватило ума вызвать спасательные службы.

Не прошло и двадцати минут, как все закончилось и холл опустел. Раненого увезли в больницу, встревоженный и взбудораженный чрезвычайным происшествием народ разошелся по своим кабинетам. Уборщица попыталась замыть кровавые пятна на полу, но милиционеры ее остановили. Если бы не эти зловещие пятна и представители закона, которые деловито сновали туда-сюда, трудно было бы себе вообразить, что тут что-то произошло. Милиционеров было четверо, но лишь один из них в форме, остальные — в гражданской одежде. Один, с бородкой, беспрестанно щелкал фотоаппаратом, остальные, по мнению Денисовой, вообще зря зарплату получали. Побегали с умным видом, теперь собрались в кружочек и спокойно покуривают. Даже на улицу не удосужились выйти для такого важного дела. С воспитанием у родной милиции не очень. Вот один оторвался от компании и уверенно шагнул в ее сторону:

— Девушка, расскажите, пожалуйста, что тут у вас произошло?

Вопрос, конечно, хороший. И задан был вполне доброжелательным тоном. Светочка и рада была бы рассказать все, что видела. Только как объяснить этому умнику, что она не может произнести ни слова? Мало того что горло свело от противной боли, как при сильной ангине, так еще и челюсть забастовала не на шутку. Зубы девушки ни с того ни с сего с противным лязгом застучали друг о друга. Номер не для слабонервных, если честно.

— Да не волнуйтесь вы так, — участливо произнес милиционер, — все уже позади.

Пока доблестный сыщик пытался привести Светочку в чувство, к ним подошел еще один страж порядка, чуть постарше первого.

— Андрюха, — обратился он к коллеге, — ну, что там у тебя? Есть что-нибудь? — Глянул на Светочкины мучения и все понял без слов. — Да-а-а-а, — разочарованно протянул он. — Придется подождать. Девочку нужно в чувство привести, а то проколупаемся тут до поздней ночи.

«Интересно, как это они собираются меня в это самое чувство приводить? — отстраненно и тоскливо подумала Светочка. — Перебинтуют мне челюсть? Тогда я тем более ничего не смогу рассказать».

В голове ее нехорошо шумело. Начало противно подташнивать. Ходящий ходуном подбородок лишал последних сил. Она оперлась о стенку своего киоска. Увы, это не помогло. С дурнотой справиться таким способом невозможно. Непослушные ноги Светочки вдруг подкосились, и тело по стеночке съехало на пол.

«Надо же, — совсем растерялась она, — все органы почему-то отказывают по очереди. Сначала подбородок, теперь вот ноги…»

После этого в ее голове стало совсем муторно, перед глазами заплясали крупные черные точки, поплыли удивительные по своей красоте радужные разводы, тошнота усилилась. Светочка неуклюже и некрасиво стала валиться на бок. Ей показалось, что она стремительно падает в какую-то мертвую и страшную глубину. Она еще раз ожесточенно лязгнула зубами и потеряла сознание.

— Черт, — выругался младший милиционер, — допросили свидетеля, называется. Девица-то сознание потеряла. Медицина, а от вида крови в обморок брыкнулась. И чему их только в институтах учат, непонятно, — снисходительно подвел он итог.

— А чего ты хотел? — равнодушно отозвался другой. — Девка молодая еще совсем. Крови близко никогда не видела, а тут такой концерт по заявкам. Давай-ка поднимем ее да отнесем в любой кабинет. Надо девчонке помочь. Чего ей на холодных плитках валяться. Ей и так сегодня досталось, будь здоров, не кашляй. Придется выписать ей на завтра повестку. До завтра точно оклемается и начнет давать показания, а сегодня с ней разговаривать бесполезно. Шок у нее самый настоящий. Ничего не добьемся, только запутаемся и время потеряем.

Светочка пришла в себя от резкого и очень противного запаха.

Нашатырь, машинально отметила она про себя, непроизвольно дернула головой и попыталась приподняться.