Дети Афродиты - Вера Колочкова Страница 3

– А вот, смотри, предлагаемый график… А вот планируемая прибыль инвестора…

– И что? По-моему, нормально… Все, как обычно…

– Нет, Марк, не совсем. Вот тут я сделала обратный анализ… Смотри внимательно. Сначала все хорошо, видишь? А вот здесь, на этом этапе, мы явно и неизбежно плюхаемся, судя по графику. Очень жестко плюхаемся. Откровенно. А вот санкции, которые предлагает инвестор… И если посчитать… Вот смотри, что у нас по санкциям получается. Впечатляет?

– Ого… Это что же? Это мы столько должны будем заплатить? За что?!

– Да в том-то и дело, что ни за что, Марк. Так устроено по документам. Фишка такая.

– И… И что? Выходит, мы с этим проектом оказываемся в полной?.. В полной?!..

– Да, именно в ней, Марк. Правильно мыслишь. Можешь даже вслух не произносить, не резать грубостью наши с Таней нежные ушки. Мы и без того тебя понимаем.

– Ничего себе, Оль. Это что, а? Как это называется? – тихо произнесла Татьяна, глядя в бумаги. – Это подстава, что ли?

– Ну да. Вроде того. Говорю же, фишка такая, незаметно прописанная.

– Надо же. Как грамотно сделано. А я не поняла. Хотя я бы тоже своим бухгалтерским глазом заметила, но потом, позже, конечно. Ну, ты даешь, Ромашкина. Да у тебя талант прозорливости, дорогая моя! С тобой опасно дело иметь.

– Да никакой особенной прозорливости нет, Тань. Просто обостренный аналитический склад ума. Ну, и еще фамилии насторожили.

– Так я и говорю – талант! – повторила Татьяна и, развернувшись к Марку, со всей дури хлопнула по столу ладонями: – Нет, правда же, Марк, Ольга у нас талантливая? Раз – и алмазом в чужой хитрый глаз! И сразу все увидела! Нет, я на нее просто изумляюсь, Марк! Чего молчишь? Похвали своего финансового директора! Тоже изумись ради приличия!

– Да, Оль, ты молодец, конечно… – морщась, сжал виски ладонями Марк и даже простонал тихо и жалобно от «приступа» головной боли. – Может, мы за твой финансовый гений не просто так изумимся, а того… По сто грамм для пользы дела. А, Оль? Ну сил же никаких нет.

– Да наливай, чего уж! – махнула рукой Татьяна. – Давай, сообразим на троих. А что, имеем право, в конце концов! Чего нам, таким умным и талантливым, не устроить расслабуху в конце тяжелого трудового дня? Кто нам запретит мелкие радости?

– Ага, я сейчас, – с готовностью поднялся из кресла Маркуша. – Погодите, я исчезну на минуту. Только секретаршу домой отпущу, чтоб не болтала лишнего.

Марк скрылся за дверью кабинета, было слышно, как он что-то бубнит секретарше. Вернувшись и провернув ключ в двери, сел на место, бережно выудил из стола коробку с французским коньяком, огладил со всех сторон, даже к щеке прижал на секунду с нежностью. Татьяна вздохнула, спросила тихо:

– Ты его наливать будешь или гладить, как бабу? Стаканы у тебя в хозяйстве есть?

– А это что? – резво указал Маркуша на поднос с минералкой и высокими стеклянными стаканами.

– А, ну да… Я и не заметила. А они чистые? Что-то я не наблюдала, чтобы кто-нибудь из них пил… Ты, Марк, извини меня, конечно, иногда так начинаешь буйствовать на совещаниях, что и в голову никому не приходит руку протянуть и водички себе налить. Суров ты больно, хозяин.

Ольга кашлянула, слегка тронула под столом Татьянину лодыжку концом туфли. Молчи, мол. Наш Маркуша такого юмора на трезвую голову не понимает. Пусть выпьет сначала.

– Сейчас, девчонки, сейчас. Устроим себе резкое понижение давления и расширение сосудов! Чего зря мучиться-то? Имеем право на расслабление.

Для расслабления им хватило сорока минут и половины бутылки «Реми Мартен». Кто-то из сотрудников периодически норовил вторгнуться в кабинет, вдохновленный отсутствием секретарши в приемной, и это обстоятельство почему-то страшно огорчало Марка. Вытянув руку в сторону двери, он качал головой, изнывая немым вопросом в глазах – ну что за люди, а? Нет, ну как, как с ними работать?

Они с Татьяной лишь молча переглядывались, хотя никакого смысла в тех переглядках уже и не было. Так, по привычке. Тем более, на Татьянином лице было написано крупными хмельными буквами – а что, Оль, Маркуша-то прав по большому счету… Надо, надо сосуды расширять, и чем шире, тем лучше.

А Ольга чувствовала себя не очень комфортно. Не нравились ей эти посиделки. Настроение было паршивое. Тем более, «расширять» ей ничего не требовалось, организм чувствовал себя физически здоровым от головы до пяток. Даже на алкоголь особо не реагировал.

– Не злись, Оль… – вдруг тихо произнесла Татьяна, будто увидела глазами ее недовольство. – По крайней мере, от французского коньяка никому еще плохо не было. Расслабься, посмотри на нас с Маркушей, как нам хорошо.

– Машину придется у офиса оставлять, – грустно прокомментировала свое состояние Ольга, глядя, как Марк разливает по стаканам очередную порцию сосудорасширяющего.

– Ой, да тебе до дома три шага! – махнула рукой Татьяна. Жест получился расплывчатый, будто она приветствовала толпу встречающих, собравшихся с цветами у трапа самолета.

– Нет, Тань. Я теперь далеко живу. В другой район переехала. Придется на такси добираться.

– А когда ты переехать успела? Квартиру, что ли, новую с Иваном купили? Хоть бы похвасталась. Вот все у тебя так. Молчишь, молчишь, а потом раз – и в глаз.

– Да никто ничего не покупал…

– А зачем тогда переехала?

– Так надо было.

– С Иваном, что ли, поссорилась? К маме сбежала?

– Да к какой маме… Я вообще сирота. Ни мамы, ни папы не помню. Меня бабушка воспитывала. У меня никого нет, кроме нее.

– Иди ты… Надо же, а я и не знала.

– И я не знал, Оль… – подперев щеку, грустно проговорил Марк. И поглядел на нее с жалостью. – Надо же, сирота. Ты, Оль, никогда о себе ничего не рассказывала.

– А зачем, Марк? Вот она я, вся перед тобой. Ты же сам всегда твердишь, чтобы в офисе – ничего личного. Только работа.

– Ну, между нами-то можно… Мы ж не чужие… Вот, выпиваем сидим. Хорошо, между прочим, сидим. Жена мне, глянь, обзвонилась вся, а я ни на один вызов не ответил.

– Так ответь…

– Перебьется. Я и без того слишком положительный. Веревки из меня вьет, зараза. Надоела уже. Вот как вы думаете, девки, не пора мне жену менять? В каком возрасте мужики обычно жен меняют, а?

– Та рано тебе, молодой ишшо, – хохотнула Татьяна, игриво оглядев Марка. – Вот лет через пятнадцать-двадцать – самое то. Твоя вторая жена аккурат успеет из пеленок вырасти. Все по плану, Марк, все по плану. Нынче это ужасно модная тенденция, чтобы разница в возрасте охренительная была. Причем неважно, в чью сторону. Мой бойфренд, например, с которым я живу, моложе меня на… Ой, даже не буду говорить, на сколько… Много, в общем.

Они с Марком уставились на Татьяну озадаченно. И впрямь, не было у них принято, чтоб до таких откровений дело доходило. Всяко сиживали, бывало, – и на корпоративах, и с целью расширения сосудов, – но до четко определенных границ…