Женский клуб по вторникам - Лиза Бэт Коветц Страница 3

Она обожала цвет. Мать считала Брук жалкой неудачницей потому что та предпочла карьеру художницы перспективному замужеству. Лакс смутилась под пристальным взглядом Брук. Ей не нравилось, когда на нее так смотрели. И хотя в этом было что-то завораживающее, одновременно было и нечто пугающее. Она хотела ругнуться матом или сделать какую-то глупость, чтобы заставить Брук думать, что она хуже, чем она есть, и отвести взгляд. Лакс откинулась на спинку стула и небрежно набросала в блокноте несколько строк:

Структура произведения: Что это за хрень?

Брук лесбиянка?

Не писать больше «ха-ха!» — почему?

Пока Лакс писала, ее уши краснели. Злость? Стыд? Эйми надеялась, что она не даст выхода этим эмоциям за общим столом.

«Вот почему, — сказала себе Эйми, — я не приглашала секретарш в клуб. Они не умеют сдерживать эмоции. У них нет чувства юмора и иронии». Эйми испытывала сильную потребность в глубоких, осмысленных чувствах и личном общении, но лишь на безопасном расстоянии. Безопасность и отстраненность были теми качествами, которые привносила в боль искусство, делая ее прекрасной. В данный момент она решила, что лучше забыть про Лакс и продолжать, как ни в чем не бывало.

— Марго, похоже, ты хотела поделиться чем-то с нами. Может, сделаешь это сейчас, пока не сгорела от нетерпения?

— С удовольствием. Я Марго Хиллсборо. В основном я работаю с корпоративными делами и иногда занимаюсь контрактами, хотя начинала я с управления имуществом по доверенности.

— Я Брук, одна из начальников отдела по оперативному созданию и обработке документов.

— Да-да, мы все знаем, кто мы такие, — отмахнулась Эйми, стараясь перевести разговор на другую тему. Она начала учиться на юриста, когда поняла, что никогда не заработает достаточно денег, будучи фотографом. Брук, давняя подруга по художественной школе, помогла ей получить работу в «Уорвике». Будучи начальником отдела по оперативному созданию и обработке документов, Брук сидела за большим столом в окружении множества крошечных столиков сотрудников, которые набирали и редактировали документы, и решала их проблемы, связанные с компьютерными программами, адвокатами или рабочим расписанием.

Работа Эйми, имеющей незаконченное образование, была очень похожа на работу адвоката-новичка, за исключением того, что она получала только часть оклада и вероятность ее продвижения по служебной лестнице была очень мала. Брук работала на полставки, наращивая свой трастовый капитал. Это позволяло ей принимать приглашения на вечеринки в последнюю минуту в такие отдаленные места, как Бали или Румыния. Эйми работала полный рабочий день, чтобы оплачивать еду и жилье.

— Так. Э-э-э, я записала это сегодня утром, перед тренировкой. Это просто маленькая фантазия, которая преследует меня снова, и снова, и снова, — начала Марго. Она вытащила свою рукопись и прочла первое, идеально напечатанное предложение:

— «Было что-то в его мебели, вызывающее у нее желание раздеться».

Из всех сидящих здесь у Марго была самая высокооплачиваемая должность: работая 60–80 часов в неделю, она имела годовой доход немногим меньше четверти миллиона долларов. Ей некого было обеспечивать, и она обожала ходить по магазинам. Приближаясь к менопаузе, Марго видела, что в конце автобана ее ждет пропасть, огромный провал. Что она будет делать, когда перестанет ходить на работу? Она не была партнером в «Уорвик и Уорвик», не владела ни единым кусочком бизнеса, который помогла построить, и поэтому не могла стопроцентно ручаться за свою жизнь. Однажды, в незримом будущем, они попросят ее больше не приходить на работу.

— Ты будешь делать то, что делаешь по выходным, — говорила ей мать. — Ты перестанешь работать, и жизнь станет одним сплошным выходным.

Но Марго работала почти каждый выходной день в своей жизни. Когда у нее было свободное время, она искала одежду для работы. Даже в путешествия или поездки с любовниками она всегда брала с собой дипломат, забитый документами по текущим делам, в которые могла уйти с головой, когда все надоест и разочарует. Дипломат был своего рода рогом изобилия, из которого Марго черпала такие блага, как уважение, осознание собственной личности и цели, так же, как и квартира с арендной платой 4000 долларов в месяц, шикарный гардероб, интересные поездки и очень хорошая подтяжка лица. Она находила любовников благодаря дипломату. (Адвокат стороны противника оказался великолепным любовником после закрытия дела.) Все чаще выпадавшие на ее долю месяцы, когда она не обнаруживала пятен крови на трусиках, напоминали ей, что все в мире со временем замедляется. Эта мысль заставила ее вписать жирным шрифтом новые пункты в список того, что нужно сделать:

Найти хобби/любовника.

Стараться сидеть тихо.

Найти друзей получше.

Эта маленькая, изводящая ее сексуальная фантазия, которая снова и снова прокручивалась в ее сознании, закупоривала — другие мысли и всплывала в самый неподходящий момент, и стала ее первым опытом в поиске новых друзей. Она полагала, что, записав ее, убьет одни выстрелом двух зайцев. Маленький литературный сеанс с горсткой новых подружек, конечно же, изгонит эту фантазию навсегда. Она ошибалась.

— Он стоял в углу кухни, — продолжала Марго, — большой изящный китайский шкаф из красного дерева эпохи Луи XIV, искусно выполненный, уставленный фарфором из Лиможа и хрусталем баккара.

Лакс выронила пилочку для ногтей.

— Она любовалась им во время поздних собраний: за ужином, которые заканчивались выпивкой и добродушным подшучиванием. И пока коллеги обсуждали прибыль за последний квартал или играли в бридж, ее мысли заинтересованно кружили вокруг этого огромного произведения искусства. Интересно, что бы она почувствовала, прижавшись к нему голым задом?

Женщины удивленно переглянулись, и в комнате повисла тишина. Быть может, ее эротическая одержимость мебелью казалась им странной? Она еще даже не перешла к самой сумасбродной части, той, где она села на выступающий край, собираясь заняться любовью с Тревором. Неужели они не верят, что ее старая задница может уместиться на полке китайского шкафа? Или для них это слишком? Если они так стыдливы, зачем было делать клуб эротическим? Марго аккуратно сложила напечатанный текст на коленях. Она подняла глаза и встретилась взглядом с Лакс.

— Все в порядке? — спросила Марго. — Я не хочу никого смущать.

— Это чудесно, — сказала Брук. — Продолжай.

Марго огляделась. Все смотрели на нее и ждали, даже жаждали услышать продолжение. Марго встрепенулась.

— Его кухня было чудом архитектуры, а он — шеф-поваром. Однажды ночью, после паштета и шампанского, она забыла об осторожности и, уронив бюстгальтер на пол, шагнула по кафелю, обнаженная, прямо в его жаждущие объятия.

Слушая историю Марго о сексе на неустойчивом предмете антикварной мебели, Лакс гадала, была ли Марго когда-нибудь в квартире Тревора.