Бесценное сокровище - Мэри Линн Бакстер Страница 3

Лия ткнулась головой в рулевое колесо, но не потеряла сознания, хотя у нее из глаз посыпались искры и мир вокруг пошатнулся.

Вдобавок она прикусила язык и ощущала во рту соленый привкус крови.

– Эй, леди, вы живы?

Лия медленно подняла голову и устремила затуманенный взор на бородатого мужчину, прижавшегося носом к стеклу. С усилием кивнув ему в ответ, она нащупала ручку дверцы. Мужчина отступил назад и помог ей выбраться из машины.

– Вы не пострадали? – снова спросил он, внимательно вглядываясь в ее лицо.

– Я… кажется, нет.

Лия коснулась пальцами головы, уверенная, что увидит на руке кровь. Как ни странно, крови не было, зато на лбу уже начала вспухать шишка величиной с куриное яйцо.

Мужчина с сомнением покачал головой, но вслух лишь сказал:

– Если так, отойдите в сторонку, а я выведу вашу машину на дорогу.

Через несколько могут «хонда» стояла на обочине, развернутая в нужном направлении.

Шофер, однако, не торопился уходить.

– Может быть, вы нездоровы? – Им овладело замешательство. – Я хочу сказать, вы не обратили внимания на красный свет и вылетели прямо под мой грузовик…

– Понимаю. Простите меня. Я очень виновата. – Лия облизнула пересохшие губы. – Просто задумалась… как-то отвлеклась…

– Мягко сказано, – заметил шофер. – Послушайте, если вы уверены, что можете вести машину, поезжайте-ка прямо домой, вот что я вам посоветую. При такой шишке на лбу головная боль вам обеспечена.

Лия силилась улыбнуться:

– Еще раз прошу прощения за эти неприятности. Спасибо за помощь.

– Да ну, о чем тут толковать. Но вы будьте повнимательнее на дороге, о’кей?

– О’кей, – слабо отозвалась Лия, включая зажигание, но не трогаясь с места.

Грузовик уже давно уехал, а она все еще сидела, глядя перед собой; ее била дрожь.

Господи, ведь она чуть не погибла. Как же она могла так сплоховать? Беспечность? Глупость? Нет. Подавленность и страх – вот в чем причина. Не каждый день женщина узнает, что ее муж неизлечимо болен.

Лии не хотелось вспоминать разговор, который только что состоялся у нее с лечащим врачом мужа, но она не могла совладать с собой, особенно сейчас, после всего, что случилось. Слова врача обрушились на нее как лавина:

– Ваш муж тяжело болен. – Врач помолчал, подыскивая слова. – Ему не суждено выздороветь.

Лии сделалось дурно. Казалось, у нее внутри что-то оборвалось. Приговор медиков потряс ее так сильно, что она едва устояла на ногах.

Доктор Дэн Болтон рванулся к ней, но Лия жестом остановила его.

Когда к ней вернулась способность говорить, она спросила:

– Вы хотите сказать, Дэн, что Руфус обречен?

Доктор Болтон прошелся рукой по густым светлым волосам. На его круглое розовое лицо легла тень сострадания.

– Как ни прискорбно, дело обстоит именно так. Вирус, который он подхватил во Вьетнаме и с которым мы пока не умеем бороться, поразил легкие. К несчастью, лекарства от этого заболевания нет. – Доктор Болтон замолчал, увидев в ее глазах выражение беспредельного ужаса. – В большинстве случаев, если не затронуты жизненно важные органы, с болезнью можно бороться при помощи сильных антибиотиков и других препаратов. Но для Руфуса, при том, что у него от рождения слабые легкие, прогноз неутешителен.

Лия попыталась проглотить слюну, но горло сжимали спазмы.

– Скажите… сколько ему осталось? – наконец выдавила она.

Доктор Болтон со вздохом потер подбородок.

– В лучшем случае – год-другой, но, может быть, процесс пойдет значительно быстрее.

– В зависимости от того, насколько его организм будет поддаваться лечению, если вообще с этой болезнью можно бороться. – Слова Лии прозвучали не вопросом, а прямым утверждением.

– Совершенно верно.

Лия встала с кресла и остановилась у окна, пряча от доктора глаза, полные слез. Прохожие на тротуаре, проносящиеся с ревом машины, нависшие облака – она смотрела на них и не видела.

Этот немолодой доброжелательный человек нанес ей страшный удар, но она не могла, не имела права думать о себе. Руфус – ведь это он смотрит в лицо смерти. У Лии опять подкосились ноги.

– Лия, вам плохо?

Ей хотелось закричать: да, мне уже никогда не будет хорошо, но вместо этого она обратила к Дэну заплаканное лицо и прошептала:

– Обо мне не беспокойтесь.

– Ваше состояние мне не нравится, – строго сказал врач.

– Руфус знает, что его ждет?

– Да, знает.

– Значит, вы сообщили ему это вчера?

Доктор Болтон кивнул.

Лия снова отвернулась к окну.

– Ночью мне показалось, что муж чем-то угнетен, но он не желал говорить об этом, и я не стала настаивать.

– Руфус просил, чтобы я сказал вам все без утайки… Он надеялся, что я сумею как-то смягчить удар.

Достав из сумочки бумажную салфетку, Лия утерла слезы.

– Лучше бы я узнала от него.

– Мы так и предполагали, но Руфус был просто не в состоянии взять такой разговор на себя. Он сказал, что это выше его сил – глядя вам в глаза, сообщить нечто такое, что наверняка окажется для вас страшным потрясением.

На лице Лии мелькнуло подобие улыбки.

– Как это похоже на Руфуса! Он всегда старается оградить меня от любых бед.

– Вам повезло, моя дорогая. Мужчины, подобные вашему мужу, встречаются один на миллион. – Доктор Болтон опять умолк. – В такие минуты я чувствую себя таким никчемным, ведь возможности медицины ограниченны.

В кабинете воцарилось безмолвие. Лия снова села, но не касалась спинки стула; у нее было ощущение, что стоит ей расслабиться – и она просто развалится на куски.

– Как мы теперь должны действовать? – овладев собой, спросила Лия. – Ему будет назначен какой-нибудь курс лечения?

Дэн Болтон водрузил на широкий нос очки и прямо взглянул ей в лицо.

– Помимо огромного количества лекарств, Руфусу будет необходим покой. Полный покой.

– Это означает, что он не сможет работать?

– Если у него есть возможность оставить работу, это пошло бы ему на пользу. – Врач прищурился. – Насколько я понимаю, его работа требует довольно большого напряжения. Это так?

Лия прикусила нижнюю губу.

– Вы правы. Особенно в той строительной фирме, где он сейчас служит. У них там постоянный аврал.

– Ладно, вопрос о работе пока отложим.