Сегодня можно все - Кейт Доули Страница 3

Небо начало стремительно темнеть, как и всегда в мае. Скоро все поглотит непроницаемая темнота. Габриель подумала, что уже пора бы ехать домой. Вот только что ей там делать?

Ее никто не ждал. Родители переехали к старшему брату в Денвер, потому что матери было нужно постоянное наблюдение лучших врачей. Габриель ни с кем так и не смогла завязать длительные отношения — молодые люди не выдерживали долго ее упрямый характер и сбегали один за другим. Вскоре Габриель даже перестала пытаться как-то устроить свою жизнь. Она поставила себе целью создание приюта для бродячих животных и шла к ней, невзирая ни на что. Она могла переступить через все, даже через себя, если это было нужно для ее приюта. А мужчины… Они нужны только для продолжения человеческого рода и удовлетворения некоторых нужд. Все же с природой сложно бороться.

Габриель давно довольствовалась случайными и непродолжительными связями, которые ее ни к чему не обязывали, не заставляли ее открывать душу, кого-то впускать в свои мечты и надежды, чтобы потом бояться, как бы их не осмеяли.

Первые звезды появились на небе.

Что-то я задержалась, подумала Габриель, нельзя поддаваться таким мыслям на стройке! Тем более когда предстоит ехать домой по неосвещенной и незнакомой дороге. И о чем я только думала?! — спросила она у самой себя, и себе же ответила: о всяких глупостях.

Габриель покачала головой, недоумевая, почему вдруг поддалась сентиментальности и грусти. Она — трезвая и рассудительная девушка, которая точно знает, что ей надо от жизни, и которая готова подойти и взять это. Несмотря ни на что.

Какое-то странное у меня сегодня чувство, подумала Габриель, всегда внимательно прислушивавшаяся к своим ощущениям. Еще в детстве родители удивлялись, почему она всегда точно знает не только, что вечером кто-то придет, но и имя нежданного гостя. А с того дня, когда что-то заставило ее раньше времени уйти с вечеринки, закончившейся ужасным пожаром из-за чьей-то непотушенной сигареты, она вообще тщательнейшим образом следила за своими предчувствиями. Загорелась именно та комната, где с удобством расположилась Габриель. Еще полчаса — и кто знает, чем бы для нее закончилась обычная вечеринка? Но вот только сегодня было совсем другое чувство. Как будто ее кто-то звал к себе. А может быть, что-то. Странная смесь новизны и неизвестности захлестнула ее. Габриель старалась сбросить с себя морок, но ничто не помогало.

Габриель завела мотор, включила дальний свет и поехала по темной дороге. Деревья сходились над ее головой как огромный шатер. Ни свет луны, ни звезд не проникал через темные ветви старых лип и дубов, высаженных века полтора назад. Под легким ветерком они шевелились и что-то шептали Габриель. Но она не могла разобрать ни слова и все время убеждала себя, что на самом деле даже не может ничего слышать, ведь все звуки заглушал гул ее мотора.

Благополучно добравшись до выезда на основную дорогу, она с облегчением вздохнула. Основная дорога тоже была пустынна в этот час, но, по крайней мере, вдоль нее не росли эти странные деревья!

Габриель еще успела подумать, что слишком много работает, раз стала такой впечатлительной, как вдруг какой-то силуэт мелькнул в свете фар. И тут же Габриель почувствовала, как правое колесо наехало на что-то мягкое.

Она ударила по тормозам и выскочила из машины. На асфальте лежала, тихо поскуливая, собака.

— Боже мой! — вскрикнула Габриель в ужасе и зажала рот рукой. — Боже мой! — повторила она и бросилась к собаке.

Шотландский терьер глазами, полными боли, смотрел на нее. Габриель осторожно прикоснулась к небольшому тельцу, покрытому черной волнистой шерсткой.

— Как же ты тут оказался, дружок? — спросила она.

Габриель осмотрела собаку и поняла, что ничего непоправимого не случилось. Была сломана задняя лапа, а еще животное сильно испугалось.

— Подожди, милый, — успокаивающим голосом сказала Габриель. Она сняла пиджак и аккуратно переложила на него собаку. — Сейчас поедем ко мне в кабинет, там я тебе помогу. Давай, дружок, только не плачь, пожалуйста, — попросила она, когда собака начала тихо поскуливать.

Габриель иногда казалось, что для нее, если она все же умудрится не успеть раскаяться в своих грехах и попадет в ад, придумано специальное наказание: вечно слышать стоны животных и знать, что она не может помочь им. Ничего страшнее Габриель и представить себе не могла.

Собака, казалось, поняла ее и успокоилась.

Габриель гнала машину, не заботясь о соблюдении правил движения, благо на улицах в этот час было пустынно. В кабинете, который она арендовала у строительной фирмы и превратила в мини-клинику, она положила собаку на операционный стол и ввела обезболивающее.

Вскоре собака мирно спала, а ее лапа была загипсована. Теперь Габриель могла спокойно осмотреть животное. Ей сразу же стало ясно, что животное домашнее, поскольку выглядело очень ухоженным. Видно, собака совсем недавно сбежала от хозяина.

Габриель осторожно, чтобы не потревожить лишний раз пациента, нащупала ошейник и сняла его. На ошейнике висел небольшой медальончик, на котором была выбита кличка собаки.

— Так тебя зовут Тойси? — спросила Габриель. — Можешь не отвечать, — добавила она, увидев, что у собаки дрогнуло веко. Не стоило сейчас будить больную. — А кто твой хозяин? — Габриель перевернула медальон — как она и ожидала, на другой его стороне было выбито имя и адрес хозяина Тойси. — Значит, мистер Э.У. Колдуэл, Мейвин-стрит, восемь. Отлично. Завтра же мы с тобой отправимся к нему, а сейчас, если ты не против, поедем ко мне. Уже почти два часа ночи, и мне надо хотя бы чуть-чуть поспать. — Габриель с удовольствием зевнула и потянулась.

Она положила ошейник на тумбу, стоящую возле стены, и взяла на руки собаку. Тойси так и не проснулась, даже когда Габриель переносила ее в машину.

Здоровый послеоперационный сон, вызванный наркозом, прокомментировала Габриель.

Габриель слишком устала и поэтому не заметила, как, уходя, задела тумбу и ошейник упал за нее.