Речная нимфа - Элейн Кроуфорд Страница 3

— Папа, ты же обещал!

— Обещал и слово свое сдержу, — заговорил отец монотонно, словно отвечая затверженный урок. — Ты должна верить мне, дорогая. Начиная с послезавтрашнего дня ни единая капля проклятого зелья не смочит мои губы. Но ведь завтра Четвертое июля! Пойми, малышка, кто не празднует День независимости, тот не патриот. — Он бросил украдкой взгляд на дочь и тяжело вздохнул. — Только не говори Кэди, что нашла меня в салуне, ладно? Он такой упрямец… в точности как оба его старших брата. Ну что, не скажешь?

Жоржетта высвободилась и с минуту молча смотрела на отца. Не выдержав этого пристального осмотра, он адресовал ей умоляющую улыбку, против обаяния которой она была бессильна.

— Ладно, я буду молчать, папа. Но ты не должен был так поступать. Ведь если Кэди узнает, он откажется уезжать, а в Натчезе его ждут.

— Я знаю, знаю, — поспешно согласился Луи Пакуин. — Мои мальчишки все как один пошли в мать, упокой Господь ее душу. Порой эта золотая женщина могла быть тверже камня, но будь я проклят, если это мне не нравилось! Вот и сыновья наши знают, чего хотят, и умеют добиваться своего. Ру и Дюла еще при жизни Элен обзавелись отличными посудинами… и слава Богу, верно?

Жоржетта поспешно отвернулась и зашагала дальше, не желая, чтобы отец увидел в ее глазах жалость.

— Ну да, — грубовато согласилась она. — Лучшие первопроходцы как раз и получаются из таких, как мои братья. Здесь настоящая свобода и столько возможностей! А реки! Их не сосчитать, и они такие живописные, такие своенравные!

— Ты и сама как мальчишка, Жорж. — Отец дернул за обвисшие поля шляпы, нахлобучив ее дочери чуть ли не на глаза.

— Дождаться не могу, когда мы наконец расстанемся с этим неуклюжим корытом и снова будем плавать на судне вроде нашего.

— Я тоже часто вспоминаю «Сью Элли» и то, какие виды открывались с ее верхней палубы, — задумчиво произнес отец.

— Ничего, все вернется, вот увидишь.

— Не знаю, не знаю… Все было совсем иначе при жизни твоей maman…

Бог знает почему, после этих слов Жоржетта впервые заметила, как сильно постарел отец за прошедшие три года.

— Я когда-нибудь рассказывал о том, как впервые увидел ее? — спросил он. — Помнится, она сидела на качелях и тихо раскачивалась. На ней было легкое светло-зеленое платье, и она показалась мне прекрасной, как летний полдень. А я тогда шел мимо по дороге на Натчез, к дому старого Роблина, с которым договорился насчет хлопка. И вот представь, сидит девушка, совсем одна, на качелях, подвешенных на толстой ветке старого дуба, а солнечный свет пробивается сквозь крону, и крохотные зайчики, сияющие, как только что отчеканенные пенни, ложатся на ее медно-рыжие волосы… Да… такой она мне предстала тогда, моя Элен. Увидела меня и улыбнулась. Никогда не забуду ту ее улыбку, сколько бы ни прожил. Она была дочкой богатого лавочника, а я… что я? Я просто гонял баржи по реке, пока не встретил мою Элен. И как только мне удалось уговорить ее пуститься со мной в бега? Должно быть, сама судьба мне тогда помогла. — Он покачал головой, словно отказываясь этому верить. — Да, видно, именно так.

— Не судьба, а твой хорошо подвешенный язык! — Жоржетта невольно улыбнулась. — Мама не раз говорила, что ты любую пташку выманишь из гнезда.

— Пташку! Вот потому-то я и хотел назвать тебя Ласточкой Элен.

Глаза его внезапно заволокло слезами, и Жоржетта ощутила стеснение в горле.

— Голосок у тебя был такой нежный и звучный, прямо как у пташки. Но Элен умела настоять на своем, если что-то было ей не по сердцу. Она сказала, что это будет фривольное имя… Фривольное, подумать только! Вот так ты и стала Элен Жоржеттой, в честь матери и тетки разом. Правда, от Элен тебе досталось не только имя, но и волосы. Ах, эти чудесные волосы! — Отец дотронулся до ее шляпы и с неудовольствием сдвинул брови. — Тебе надо бы гордиться ими, выставлять напоказ, а не прятать. Твоя maman всегда хотела…

— Я помню, папа. И знаешь, я как раз подумываю о том, чтобы завтра принарядиться.

— Превосходно! — Отец снова опечалился, думая о своем. — Как жаль, что от матери ты унаследовала только роскошные волосы и длинные ноги. — Он попытался улыбнуться. — Во всем остальном ты пошла в своего непутевого отца, но клянусь, Жорж, когда тебе приходит на ум одеться, как подобает девушке, ты держишься совсем как Элен… с врожденной элегантностью.

Видя, с какой легкостью сошло на нет его недолгое оживление, Жоржетта заторопилась к сходням.

— Что ж, решено, — весело произнесла она с тягучим южным акцентом, чересчур слащавым на ее вкус. — Завтра я разоденусь в пух и прах, чтобы сразить всех мужчин, которые окажутся в пределах досягаемости.

«И быть посему!» — добавила она мысленно и улыбнулась, ощутив радостное волнение, от которого быстрее побежала кровь.