Помни меня - Дэнис Аллен Страница 3

– Люди подумают, что это твой ребенок, – опасливо заметила Нэн.

– Мне наплевать, что подумают люди! – решительно заявила Аманда и, подойдя к камину, изо всех сил дернула за шнурок звонка. – Я всего лишь хочу, чтобы у ребенка была семья, а слухи меня не интересуют.

– Но для этого вовсе не обязательно привозить его сюда, Аманда Джейн, – вмешалась Прис. – Ты думаешь о себе хоть сколько-нибудь? Тебе нужен братец или сестренка, чтобы заботиться о ком-то? А если нет, тогда для чего?

Аманда задумалась. Неужели она так эгоистична? Хочет ли она поселить в этом доме брата или сестру? Может быть, она хочет воспитывать приемного ребенка, не будучи замужем и не имея собственных детей? Она очень любит своих тетушек, но они не всегда будут с ней. Уже сейчас они не очень-то нуждаются в ее заботе… Может быть, она хочет, чтобы ребенок – ее сводный брат или сестра – заполнил надвигающуюся пустоту?

– Пока меня не заботят причины, по которым я действую, – проговорила она. – Время покажет. Кто знает, что случилось с ребенком после того, как ему перестали посылать деньги… Сначала я должна убедиться в том, что ребенок в полном порядке, а потом приму решение относительно его будущего.

Дверь открылась, и на пороге возник дворецкий.

– Вы звонили, мисс?

– Да, Хенчпенни. Мне нужно, чтобы вы кое-что для меня сделали. Я отправляюсь в путешествие.

– За город, мисс?

– Нет, Хенчпенни. Я уезжаю на несколько дней.

Дворецкий и глазом не моргнул, хотя Аманда никогда не ездила дальше Иденбриджа, да и то лишь после своего неудачного сезона в Лондоне четыре года назад.

– Тогда вам понадобится фаэтон, мисс. Сколько вам нужно сопровождающих?

– Двое. Харли и Джо вполне достаточно. Если Тео еще болен, скажи ему, что я обойдусь без него.

– Слушаюсь, мисс. – Дворецкий поджал губы. – Хотя полагаю, что после таких ваших слов Тео поднимется и со смертного ложа. Приказать вашей горничной, чтобы она собрала вещи?

– Нет, Хенчпенни. – Аманда взяла с пола письмо, которое до сих пор валялось на ковре. Когда она подняла голову, на щеках ее вспыхнул румянец, то ли от смущения, то ли от чувства свободы, которое наполнило ее сердце и придало уверенности ее поступкам. Впрочем, ей было все равно. – Скажи Айрис, чтобы она собрала только мои вещи.

Тетушки с трудом сдержали возмущенный вздох.

– Э… Тогда я прикажу Айрис собрать вещи для мисс Нэнси и мисс Присциллы? – Хенчпенни выглядел обескураженным.

– Нет. Я еду одна.

– Аманда Джейн, но ведь это безумие! – заволновалась Прис.

– Ехать одной опасно. – Нэн поднялась с дивана. – Я еду с тобой!

– Я не желаю обрекать вас на столь опасное путешествие, тетя. И если учесть его деликатный характер, то чем меньше людей будет в него вовлечено, тем лучше. – Аманда повернулась к Хенчпенни: – Я предоставляю своим тетушкам право объяснить вам, куда я отправляюсь и зачем. Но я буду отсутствовать, сколько потребуется, и надеюсь, что вы все поведете себя достойно. Разумеется, мне придется довериться Тео, но больше никому. Когда я вернусь с Торни-Айленда – возможно, не одна, – мы подумаем, как поступить дальше. Вы все меня поняли?

– Я обо всем позабочусь, мисс, – ответил Хенчпенни, ошарашенно глядя на хозяйку.

– Поторопись. – Аманда последовала за ним в холл. – Я хочу выехать до темноты, а уже половина пятого. Луна сегодня полная, и если не пойдет дождь, то мы сможем ехать и после захода солнца. Я остановлюсь в полночь в придорожной гостинице и продолжу путешествие на рассвете. И не нужно смотреть на меня так мрачно, Хенчпенни. Все будет хорошо.

Дворецкий проводил взглядом Аманду, которая чуть ли не бегом устремилась в свою комнату, и повернулся к тетушкам:

– Простите, но какой дьявол вселился вдруг в мою госпожу?

– Потрудитесь сделать все, как приказано, а потом мы с мисс Присциллой все вам объясним.

Хенчпенни удалился с хмурым видом. Тетушки молча проследили за ним, а потом глубокомысленно переглянулись.

– Я все ждала, проявится ли в девчонке наша порода, – ухмыльнулась Нэн. – Я уже начала бояться, что ее отец так же сокрушил ее, как и Клоринду.

– Знаешь, Нэн, – задумчиво промолвила ее сестра, – чем больше я думаю об этом, тем больше мне хочется иметь в нашем доме ребенка.

– Да, – кивнула Нэн после некоторого размышления. – Ребенок куда лучше, чем ежегодные каникулы на острове.

* * *

Придорожная харчевня «Пятнистый пес» насквозь пропахла потом, перегаром и коровьим навозом. Джексон Монтгомери, виконт Дарем, развалившись в кресле, считал пустые стаканы, стоящие перед ним на столе. Он никак не мог сосредоточиться, и ему все время казалось, что некоторые стаканы он посчитал дважды.

– Раз, два, три…

– Пятнадцать. Тридцать девять. Какая разница, сколько ты выпил, Джек? – с обезоруживающей беззаботностью перебил его Роберт Гамильтон. – Пей, ешь и веселись, старина, ведь завтра ты… женишься.

– Да, ты прав. – Джек опустил голову на руки, и в глазах у него задвоилось – похоже, перед ним сидит не один, а два друга… две светлые челки над бесстыжими глазами, осененными густыми ресницами. – Так почему бы тебе не составить мне компанию, дружище? Ты ведь почти ничего не пил, Робби.

– Но ведь я-то не женюсь, Джек. Это ты у нас счастливчик!

– Сдается мне, что ты надо мной издеваешься! – нахмурился Джек.

– Брось, лучше выпей, Джек! – ухмыльнулся Роб. – Допей, что у тебя осталось, и я прикажу подать еще.

Джек послушно опустошил стакан «Блю Руина» и вытер рот тыльной стороной ладони.

– Не годится идти к алтарю, когда тебя не держат ноги и шатает из стороны в сторону, знаешь ли.

– Да ладно, Джек. – Роб взмахнул рукой – или двумя руками? – Считай, что Шарлотта у тебя в кармане, как и все остальные девицы в Лондоне. Она будет ждать тебя у алтаря независимо от того, прилетишь ли ты, пританцуешь или приползешь к нему. Хотелось бы и мне так же уметь покорять женщин, как это получается у тебя, – с оттенком зависти, но вполне добродушно заметил он.

– Ты нравишься Шарлотте, Роб, – отхлебнув из стакана, заявил Джек.

– Но не так, как ты.

– Я бы не возражал, чтобы она нравилась мне так же, как я ей, – угрюмо отозвался Джек.

– Если ты не любишь ее, тогда почему не оставишь ее мне?

– Не думаю, что я вообще могу в кого-нибудь влюбиться, Роб. Никогда со мной такого не случалось, а мне в прошлом июне исполнилось уже тридцать два. – Он прикусил губу, стараясь сосредоточиться. – Или тридцать три? Впрочем, не важно. А Шарлотта очень хороша, правда, Роб?

– И богата, – буркнул его друг.

– Это не имеет значения, – отмахнулся Джек.