Изысканная свадьба - Патриция Уоддел Страница 3

– Вы считаете, что Бог создал нас только женами и матерями? – возмущенно спросила Реджина.

– Именно об этом сказано в Библии, – промолвил Джонатан. Ему нравились ее горячность и готовность защищать свои взгляды. Да, она была бы ему хорошей женой. Больше всего на свете Джонатан ненавидел равнодушных и скучных людей. Мисс Ван Бурен, возможно, не будет самой послушной женой на свете, но с ней не будет скучно.

Реджина нахмурилась.

– Вы придерживаетесь таких же взглядов, как преподобный Хейс. Он человек набожный и питает отвращение к суфражизму. По его мнению, женщины должны довольствоваться той участью, которую им уготовил Бог. Не стоит говорить о том, что я не отношусь к числу таких женщин.

Джонатан невольно улыбнулся. Но вскоре выражение его лица изменилось. Глаза потемнели, и в них снова появилось напряженное выражение. Он почти шепотом произнес:

– Если преподобный Хейс питает и к вам отвращение, потому что вы суфражистка, пусть наденет очки.

В камине затрещали дрова, и сноп искр устремился в дымоход. Голубые глаза Реджины широко распахнулись, и лицо вспыхнуло. Такая реакция на его комплимент вызвала в нем желание немедленно поцеловать девушку. Но Джонатан слишком хорошо знал женщин и себя самого и понимал, что один поцелуй не умерит его аппетит. Удовлетворить его сможет лишь их первая брачная ночь, когда он разденет ее и насладится этим очаровательным телом.

Реджине уже приходилось справляться с мужчинами, которые проявляли к ней повышенный интерес, но сейчас был случай особый. Выскажись другой мужчина столь откровенно, у нее нашелся бы достойный ответ, в данный момент все слова вылетели из головы, и она молча смотрела на Джонатана.

– Скажите, мисс Ван Бурен, – ласково произнес он, – какие еще движения вы поддерживаете?

Реджина поморгала, прогоняя видение: Джонатан Паркер склоняется к ней и целует. Она не была полностью уверена в том, что комплимент, который он ей сделал, может означать нечто большее. Реджине всегда нравилось спорить, если представлялась такая возможность, и к ней быстро вернулось самообладание.

– Я поддерживаю любое движение, которое дает человеку право самостоятельно решать свою судьбу, – откровенно заявила она. – Не важно, касается это мужчин или женщин. Ведь суфражизм распространяется не только на женщин. Речь идет о правах личности. У нас есть дети, работающие на фабриках, мистер Паркер. Дети, которых лишили возможности учиться в школе, потому что деньги, которые они зарабатывают для семьи, важнее, чем их духовное и умственное развитие. А наши города? Нью-Йорк наводнен людьми различных национальностей, и если они хотят стать полезными обществу, преданными гражданами, то должны получить образование. Поэтому их детей нужно окружить вниманием.

– У вас такое доброе, отзывчивое сердце! – заметил Джонатан, восхищенный ее искренностью.

Так приятно встретить молодую женщину, которая в первую очередь заботится о других, а не о себе. Она могла бы стать хорошей матерью. При мысли об этом тело его напряглось. Девушка произвела на него очень сильное впечатление. И ему пришлось пересмотреть свои планы. Сначала он думал как можно скорее объявить о помолвке и через шесть месяцев, к концу лета, сыграть свадьбу, после чего провести свой медовый месяц в Европе. Но теперь Джонатан понял, что ждать первой брачной ночи сможет не больше месяца. Значит, придется изменить расписание. Сегодня восемнадцатое января. Они должны пожениться к концу февраля.

Джонатан и мысли не допускал, что свадьба может не состояться, потому что привык добиваться того, чего хотел. Он не верил в судьбу, удачу или слепой случай. Судьбу мужчины определяют уверенность в себе и здравый смысл.

– Вы можете считать меня бунтаркой, – сказала Реджина, зная, что именно так о ней думают жители Мерриам-Фоллс, особенно мужчины. Если бы не добрая память о ее родителях, ей непременно приклеили бы ярлык ярой феминистки, которая стремится разрушить устои общества.

– Никакая вы не бунтарка, каждый вправе высказать свое мнение, мисс Ван Бурен. Я, например, по многим вопросам согласен с вами, – заявил Джонатан.

– Ах, вот как! – удивилась Реджина. – Но по тем, что не согласны, – то категорически. Правильно я вас поняла? – уточнила Реджина.

– Я – мужчина, – заметил Джонатан. Он широко раскинул руки, как бы предлагая ей в этом убедиться собственными глазами. – Поэтому мой взгляд на мир несколько отличается от вашего. Мужчин воспитывают так, чтобы они были готовы поддержать и защитить тех, кто им доверился. Такую роль им определили природа и история. Мужские представители любого биологического вида всегда крупнее, сильнее и более агрессивны, чем женские.

– Нет правил без исключений, – сказала Реджина.

– Исключения лишь подтверждают правила, мисс Ван Бурен, – заметил Джонатан, которому нравилось, что девушка готова спорить с ним. – Но история знает всего несколько королев и множество королей. Физическая сила имеет очень большое значение, а потребность доминировать так же присуща мужчине, как и любому животному мужского рода.

Реджина не заметила, как разговор с политических прав женщин перешел на отношения между мужчиной и женщиной. Она знала, в чем состоят основные различия между мужским и женским полом, на которые намекал Джонатан. Будь она именно такой женщиной, какой ее хотел бы видеть преподобный Хейс, покраснела бы до корней волос от смущения. Но жар, охвативший ее, был вызван совсем не смущением. Впервые в жизни Реджине захотелось испытать самой, в чем различие между мужчиной и женщиной. Хотелось, чтобы мужчина обнимал и целовал ее. Она жаждала познать тайны страсти и желания. И это смущало ее гораздо больше, нежели тонкие намеки мистера Паркера.

– Я отнял у вас слишком много времени, – сказал Джонатан, шагнув к креслу, в котором сидела девушка. Он посмотрел на нее сверху вниз, любуясь ее прекрасными волосами и блеском глаз.

Под его взглядом в Реджине взыграли все женские инстинкты. Одно дело, когда мужчина тебе нравится, и совсем другое, когда ты становишься рабом своих страстей. В этот момент разум утратил власть над ее телом.

– Буду ждать вашего управляющего в пятницу, – сказала она, изо всех сил стараясь держаться непринужденно. – Вы действительно не хотите осмотреть комнаты? Я была бы огорчена, если бы мистер Фергюсон испытывал неудобства.

– Уверен, комнаты ему понравятся, – ответил Джонатан. Выражение его лица несколько смягчилось, но взгляд был по-прежнему напряженным. – Вы разрешите еще раз навестить вас?

Этот вопрос, так же как и бархатный голос, которым он был задан, поразили Реджину. Его серебристые глаза покорили молодую женщину. А улыбка соблазнила бы даже ангела. У нее не хватало ни ума, ни сил поставить этого человека на место. Он был высокомерен, хотя и очарователен и, несомненно, имел большой опыт в общении с женщинами. Его присутствие ощущалось, даже если он не произносил ни слова. Реджина при всей своей образованности и независимости не была уверена в том, что сможет устоять перед таким мужчиной.