Трудный возраст - Яна Лари Страница 3

– Тебе не о чём беспокоиться. Замену мне можешь пока не искать. Если, конечно, наши отношения тебя по-прежнему устраивают.

– Замену? Всё шутишь? Марина, тебе скоро тридцать. Давно пора задуматься о семье и детях.

– Я сама буду решать, о чём мне думать, – перебиваю сухо.

Идея создать семью проскальзывает с его стороны всё чаще. Умом я с Гариком согласна, но что-то внутри меня её отторгает.

– Смотри, потом будет поздно. Ты не молодеешь…

Я ухаживаю за собой и никогда не парилась о возрасте. Но тон, каким он это произносит…

Иду и чувствую, как с меня сыплется песок.

– Гарик, я тебе всё до копейки верну. Вчера взяла ещё двоих ребят на индивидуальные занятия, дай мне немного времени.

– Марина, при чём здесь это? Ты меня слушаешь?

– К сожалению, слушаю. И удивляюсь, зачем это делаю, – роняю отрешённо.

Во время его пылких монологов в моей голове всё чаще всплывает это ужасное слово «возраст». Из зеркала на меня продолжает смотреть стройная шатенка с сияющими глазами. Не вижу я возрастных изменений. Не вижу! Но ощущение будто разглядываю красивый плакат, а под ним стена вся в плесени и трещинах.

– Прости, Маришка… – затягивает Гарик виноватым голосом.

Меня морально тошнит от его мягкотелости. Если бы не чёртов организм, которому периодически требуется физическая близость, я бы себя не мучила. В этой ситуации смущает только необходимость искать себе другого партнёра. Гарик уже родной практически, а я не особо лажу с мужчинами.

– За что на этот раз? – холодеет мой тон. Дверь уже близко, мне всё сложнее сосредоточиться на разговоре.

– За то, что давлю на тебя.

– Так не дави.

– Я постараюсь, – обещает он заискивающе. – Расскажешь про свои планы?

– Нет. Это личное.

– Ты мне так мстишь?

– Господи, нет же. Не нужно передёргивать. Я не мщу, Гарик. Просто моя жизнь не ограничивается тобой. Де-ла, – чеканю по слогам. – Так понятней?

– Марина, – взлетает его тон, но я выключаю телефон, иначе он будет перезванивать, пока не надоест настолько, что я сдамся.

Я отвлекаюсь, чтобы убрать мобильный в клатч. И тут же, как в наказание за невнимательность, тупая боль взрывает плечо.

– Простите, пожалуйста.

Мужской голос ввинчивается мне в сознание непередаваемой смесью акцента и хрипотцы. Его эхо продолжает звучать в голове, гуляя током по нервным окончаниям. Ошеломляющий эффект, учитывая моё раздражённое состояние.

– Нет проблем, – моргаю, стряхивая морок. – Это я на вас налетела.

Нацепив на лицо вежливую улыбку, пытаюсь пройти. Мужчина обхватывает мою руку своей горячей ладонью. Удерживает…

– Что вы делаете? – Смотрю в его глаза цвета голубой стали.

Не смотрит – режет! И меня сносит куда-то в первобытное, потому что взгляд этот отнюдь не холодный. Он… дикий. Алчный. Неуправляемый.

– Хотел задержать вас на пару секунд…

– Зачем?

– Поймать видение.

– Завязывали бы вы со спиртным…

Обычно мужчины в такие моменты тушуются и либо отшучиваются, либо спешат убраться с радаров. Но не этот.

Этот подходит вплотную, окутывая меня неожиданно горячим и дерзким ароматом, в котором гремит танцпол и взрываются децибелы драйва. Даже энергичный Гарик предпочитает более спокойные запахи…

Большая часть его лица закрыта шёлковой маской, добавляя образу порочности. И теперь я рада, что на мне узкое платье, а ткань тесно стягивает бёдра, между которыми всё непроизвольно сжимается.

Его лицо склоняется ближе… и ещё ближе…

И мы отрезаны от звука сейчас… Вокруг нас вакуум. Раскалившийся воздух в нём становится вязким и втекает внутрь настойчивой жаждой. Меня тянет вперёд животный инстинкт. Губы покалывает.

Это просто… Просто тело требует свой законный пир, которого я его на прошлых выходных лишила. Не стоило отказывать Гарику в свидании…

Я прикрываю глаза за секунду до того, как безвольно соскользнуть взглядом ниже, к его губам. Не понимаю, как меня так накрыло. Ужас!

– Мне нужно пройти, – мой голос ломается.

– А что я получу взамен? – Напирает требовательно.

Чего? Мы что, вдруг оказались на школьной тусовке?

– Серьёзно? – смеюсь неверяще. – Это всё, что пришло вам в голову? Примите мои соболезнования. Боюсь, первое впечатление уже не реанимировать.

– Марина, добрый вечер! – Рядом с нами совершенно неожиданно возникает Бастриков. – Лиам, я тебя обыскался. Ты, смотрю, не скучаешь.

Я едва сдерживаю желание нервозно прикусить губу, ошарашенно глядя на сопляка, который чуть не отымел меня одним своим запахом.

Мужчина… – мысленно усмехаюсь своему же определению. Как-то не ожидала, что девятнадцатилетний юнец окажется выше меня на голову и напористее собственного отца.