Босс моего бывшего - Лина Манило Страница 3

Протягиваю руку, наши пальцы переплетаются. Поклонский мягко ведёт за собой, и через несколько мгновений и три сердечных удара широкая ладонь накрывает мою талию. Между нами пионерская дистанция – никаких глупостей или поводов для сплетен, но мне почему-то становится дико жарко.

– Расслабьтесь, я не кусаю красивых женщин. Во всяком случае, не при всех и не на первом свидании, – просит шелестящим шёпотом.

– А так сразу и не скажешь, что вы юморист, – качаю головой, а Поклонский тихо смеётся.

Выдохнув, позволяю ему вести в танце, отдаюсь моменту.

– Вы боитесь меня? – спрашивает, согревая щёку дыханием. – Зря.

Его голос шуршит над ухом, словно галька по пляжу перекатывается.

– А должна?

– Скажем так: меня не удивляет чужой страх. Я привык к нему, как к удобному костюму. Но ваш страх мне не хочется чувствовать.

– Почему?

– Он невкусный.

И снова эта сокрушительная серьёзность, от которой мурашки по коже. Только блеск в глазах выдаёт живые эмоции, бурлящие внутри, надёжно скрытые от посторонних.

– Наверное, чтобы построить такого уровня бизнес пришлось не одну голову откусить?

– Не только голову и не только откусить. Есть много затейливых способов избавления от конкурентов, – усмехается и вдруг наклоняет меня, внезапный и стремительный. Я едва не взвизгиваю, зависая в воздухе, и только рука Дмитрия не даёт мне упасть. Губу закусываю, а Поклонский, кажется, упивается произведённым эффектом.

Кружит меня, не сокращая дистанцию, держится на вежливом расстоянии, но прикосновения его прохладных ладоней даже сквозь ткань платья до неприличия интимны. За четыре с половиной года я не позволила ни одному мужчине, кроме Леонида, дотронуться до себя, но тут же просто танец, а всё равно неловко. Будто изменяю Лёне на глазах его сотрудников. С его же начальником!

Музыка стихает, голоса становятся громче, а я медленно моргаю, возвращаюсь в реальность. Поклонский улыбается, в глазах восхищение, от которого чувствую себя самой красивой во всём мире. Красивой и… желанной. Господи, надо бежать!

– Спасибо, – Дмитрий Николаевич целует мою руку, задерживаясь губами на коже чуть дольше, чем следует. Поднимает взгляд, а тёмные глаза кажутся почти чёрными. В них ирония и ничем не прикрытый мужской интерес. Когда готова вырвать руку, Поклонский сам отстраняется, отступая на шаг. – Приятного вечера.

И, развернувшись на каблуках, уходит прочь, рассекая толпу своих же подчинённых, а они расступаются, расступаются, словно мимо божество идёт.

Хмыкнув, я возвращаюсь за столик и наконец выдыхаю скопившееся внутри напряжение. Следующие минут пятнадцать уныло ковыряю вилкой остатки мудрёного салата, в котором с десяток ингредиентов, не все из них у меня получилось угадать. Но вкусно, ничего не скажешь.

Невыносимо сидеть тут одной, а Лёня, как на грех, всё никак не закончит биться в припадке трудоголизма. Всё хорошо, но этот бешеный темп его когда-нибудь доконает. И меня заодно.

Неужели хотя бы сегодня он не мог отбросить все дела в сторону и просто отдохнуть? За время, что мы провели вместе, по пальцам могу сосчитать вечера, когда ему не звонили по работе, и Лёня не просил немного подождать, чтобы разрулить очередной производственный завал.

– Варвара? – рядом со столиком вырастает официант в безупречно отглаженной форме и кладёт передо мной белоснежный конверт. – Вам просили передать.

– А кто?..

– Не велено говорить, – напоследок одаривает меня тщательно выверенной дежурной улыбкой и исчезает так же бесшумно, как и появился.

На конверте ни имени отправителя, ни адреса, только внутри что-то плотное, похожее на картон. Ошарашенно осматриваю зал, пытаюсь угадать, от кого бы мне могло прийти послание, но все заняты развлечениями, а до меня дела нет. Это шутка какая-то?

Оказывается, любопытства во мне больше, чем осторожности, потому я вскрываю конверт, смотрю внутрь на картонный прямоугольник. Визитка.

“Поклонский Дмитрий Николаевич”. И номер телефона. Зачем он мне это передал? Что хочет от меня?

Нахмурившись, я переворачиваю визитку, а на обратной стороне надпись размашистым почерком: “Это мой личный номер. Мне хочется, чтобы вы мне позвонили. Просто так. Можно даже ночью. Д.”

Он вменяемый? Это флирт? Предложение? Ему заняться больше нечем? Пусть к жене едет, под тёплый бочок, она у него красивая, я видела её пару раз в интернете. Зачем меня трогает? Адреналин взбурлил и вспенился? Азарт охотника?

Я собираюсь выбросить бесполезную картонку, но не успеваю – за столик возвращается довольный и счастливый Лёня. Машинально запихиваю смятый конверт и визитку в сумочку. Не хватало, чтобы Леонид узнал, что позволяет себе его начальник.

А что он себе позволяет? Кажется, я слишком долго в отношениях и напрочь забыла каково это – принимать ухаживания и лёгкий флирт, ни о чём не волнуясь.

Лёня возбужден и счастлив, он притягивает меня к себе, целует в висок, втягивает носом мой аромат. В его объятиях тепло и надёжно, он ласковый и нежный. Он любит меня и в нём нет двойного дна и загадочности.

За соседний столик присаживается красивая женщина лет тридцати с огненно-рыжими волосами и, мазнув по мне внимательным и ревнивым взглядом, тянется за бокалом. Шикарная такая… только почему смотрит на меня так, будто я у неё украла что-то? Что-то, что целиком и полностью принадлежит ей одной.

– Ещё чуть-чуть и я заполучу тот самый проект. Варька, заживём тогда! На всю катушку заживём! – Лёня снова целует меня, будто пьяный, и я заряжаюсь его позитивом, забыв о Поклонском и его фокусах. – Какая ты у меня всё-таки классная. Простишь, засранца, что бросил тебя? Всё так закрутилось, я случайно финдира поймал, не мог прошляпить такой шанс. Ты же меня понимаешь?

– Иногда вообще не понимаю. Но на этот раз прощу. Только, Лёнь, пожалуйста, больше никогда вот так не исчезай, это меня обижает. Просто предупреждай, хорошо? Это же не сложно, да?

Лёня выглядит искренне виноватым. Опускает взгляд, сжимает мою руку, переплетает пальцы и крепко держит, словно боится, что куда-то исчезну.

– Ты у меня чудо, Варя, я так люблю тебя, так люблю… невыносимо сильно, – бормочет торопливо, поднимая взгляд, а в нём и правда, много любви и нежности. И вся она только для меня. – Это же всё ради тебя, ты знаешь? Ради нашего будущего. Я всё ради него сделаю, на всё пойду. Лишь бы ты была счастлива, чтобы была за каменной стеной. Всю жизнь за моей спиной, как в крепости.

От его слов щиплет в носу. Ну как я могу обижаться? Это же Лёня – мужчина, во всём для меня первый. Самый лучший и любимый.

Волнами накатывает нежность, от любви рвётся на части сердце, и я теснее жмусь к Лёне, прячусь на его широкой груди, вдыхаю родной аромат, и никого вокруг не существует.

– Я люблю тебя, – шепчет. – И никогда не оставлю. Что бы ни случилось. Ты только верь мне, хорошо? И никого не слушай.