Честь и лукавство - Эмилия Остен Страница 3

Я уже бывала в библиотеке и каждый раз завидовала книжной коллекции графа.

«Теперь все это и мое тоже», – с грустью подумала я и направилась к креслу у камина, на которое указывал мне граф. Сам он уселся напротив в такое же кресло и внимательно посмотрел на меня.

Я решила не начинать разговор первой, да и вообще чувствовала себя неловко, впервые за все месяцы знакомства оставшись вдвоем с этим стариком – моим мужем. «А я ведь могла бы быть его дочерью или даже внучкой. И правда, он бы мог удочерить меня, если бы действительно хотел помочь нашей семье. И даже жениться на маме! Или нет, лучше всего ему бы подошла тетя!» – Я улыбнулась таким нелепым мыслям, и в это время граф заговорил:

– Боюсь, мои слова рассердят вас, но я надеюсь если не на ваше прощение, то хотя бы на понимание. Вы еще слишком молоды, а молодость бывает жестока к старикам. Но я надеюсь, что мы найдем выход, приемлемый для нас обоих.

– Я охотно выслушаю все, что вы мне скажете, ваше сиятельство, но не могу ручаться, что моя реакция вам понравится, – ответила я с некоторой тревогой – такое начало напугало меня.

– Я в любом случае должен рассказать вам свою историю, ибо от того, что вы решите, зависит вся наша последующая совместная жизнь. Конечно, я уже немолод, но хорошо помню себя молодым, так же как и свои взгляды и заблуждения. Я знаю, что неприятен вам, что кажусь безнравственным стариком, который купил себе молодую жену, и признаю справедливость ваших чувств. Однако не надо бояться меня – я не собираюсь принуждать вас исполнять супружеский долг.

Не будь светские манеры привиты мне с детства, моя живость одержала бы верх, и я бы наверняка вскрикнула или, чего уж хуже, даже открыла бы от удивления рот. Но я только уставилась на него в молчаливом изумлении, что тоже было не слишком прилично. Однако я не удержалась от вопроса.

– Зачем же вы в таком случае устроили этот… брак? – Я хотела сказать «фарс», но решила пока не грубить графу – посмотрим, что выкинет мой муж дальше.

– Не торопитесь, дитя мое, я только начал свои объяснения и отвечу на все ваши вопросы.

Я едва не заплакала. «Дитя мое» – так называла меня только матушка, а теперь этот чужой старик лицемерно обращается ко мне с такими словами.

– Боюсь, я буду по-стариковски непоследователен, но начну с главного – мне нужен наследник, и вы подарите мне его. – Граф предостерегающе поднял палец, и я подавила новый возглас (так делал мой бедный отец, когда я пыталась узнать конец сказки, не прослушав середину). – Пока вы приходите в себя, надеюсь, я успею изложить свои соображения.

Он лукаво улыбнулся, и мне стало стыдно за свою несдержанность.

– Итак, теперь я начну издалека. Когда-то и я был молод и не лишен мечтаний и надежд встретить свою большую любовь. Мне это даже удалось, но моя возлюбленная предпочла мне другого, который казался мне и беднее, и глупее, и вообще намного хуже меня. Я долго не мог понять, почему меня отвергли, такое простое объяснение, что сердцу не прикажешь и человек не знает наперед, когда и кого он полюбит, пришло мне в голову только через много лет. А тогда я был безмерно несчастен и решил никогда не жениться. Я, как и многие до и после меня, пустился во все тяжкие, – при этих словах он слегка улыбнулся. – Вам, наверное, смешны мои слова – старик рассказывает о своих похождениях молодой девушке, но все было именно так. Рискую оскорбить вашу нравственность, но боюсь, что окончание моего рассказа оскорбит ее еще больше, поэтому смело скажу, что у меня были любовницы, я увлекался, но оставался тверд в своем намерении никогда не жениться. Пока были живы мои родители, они пытались направить меня в нужное русло, но я был глух к мольбам матушки подарить ей внуков…

Граф вздохнул и несколько минут молчал, уставившись в камин невидящим взглядом. Я не могла оставаться равнодушной к его истории – она казалась похожей на роман, такая грустная и романтичная. Однако понять, к чему он клонит, я пока не могла и решила терпеливо ждать продолжения. Наконец он снова повернулся ко мне и спросил:

– Я не слишком утомил вас, может быть, вы хотите что-нибудь съесть или выпить?

– Я с удовольствием выпью чаю, если вы не против, – ответила я, стараясь быть поприветливее с графом, который вызывал у меня теперь сочувствие как человек, много страдавший, и как старик, который сознает, что прожил жизнь не так, как должно, и не имеет времени исправить ошибки юности.

Граф позвонил и велел слуге накрыть маленький столик к чаю. Слуга не удивился такому требованию в столь позднее время, из чего можно было сделать вывод, что граф человек с причудами и слуги к ним привыкли. Должна буду привыкнуть и я.

Вскоре столик был накрыт, и я принялась уплетать остаток торта, а граф, улыбнувшись моему аппетиту, заговорил снова:

– С вашего позволения, я продолжу. Итак, я вел легкомысленную жизнь до тех пор, пока был полон сил и привлекателен. Когда же мне минуло сорок пять лет, у меня достало ума прекратить играть роль ловеласа и оставить о себе приятную память в свете, не омраченную насмешками молодых над стареющим повесой. Я вернулся в свое поместье и на свежем воздухе деревни стал размышлять о прожитых годах…