Мой чужой ребёнок - Настя Ильина Страница 3

— Я хочу просто увидеть ребёнка, узнать его пол, мне многого не надо, просто поцеловать и сказать, что я не забуду. Пожалуйста-а-а! — взмолилась я.

Слёз больше не осталось, вот только глаза всё ещё пекло от горечи разочарования. Тяжесть громадным камнем повисла на душе.

— Его биологические родители запретили вам встречаться. Вы подписывали договор, в котором такая вольность с их стороны допускается. Мы не имеем права нарушать его. Поймите вы, Ольга, будет только хуже, если вам удастся встретиться с ребёнком. Я психолог, я смогу помочь вам.

Меньше всего на свете мне хотелось, чтобы кто-то лез в мою голову и вскрывал всю подноготную, пробуждая чувства, которые мне не хотелось трогать. Я считала Максима иным человеком. Я не рассчитывала, что он позволит мне общаться с ребёнком, но и не думала, что всё получится вот так. Что он даже не позволит узнать сын это или дочь… Что не придёт…

— Я могу отказаться от ваших услуг? — спросила я, облизывая пересохшие губы.

— Не можете, — нахмурилась девушка, но потом поправилась: — Фактически можете, но я крайне не рекомендую делать это. Понимаете, многие мамочки отказываются от услуг психолога, а потом пожинают плоды этого в виде затяжных депрессий и нервных срывов. Я помогу вам справиться с болью.

— Я отказываюсь от ваших услуг, — уверенно сказала я. — Я должна поговорить с врачом, который вёл мою беременность.

— Ольга, вы не понимаете…

— Почему вы ещё тут? Я отказалась от ваших услуг! Я не желаю больше ничего слышать! — поджала я губы и тяжело выдохнула.

Я постаралась успокоиться, ведь я нужна была сыну и Стасу. Стас… Я вспомнила, что перед тем, как начались роды, я обещала ему поехать вместе в больницу, куда увезли его маму с инфарктом… Сердце вдруг начало колотиться, и я принялась озираться в поисках телефона.

— Где мои личные вещи? — спросила я.

— Это следует спрашивать у медсестры. Я понятия не имею. Вы уверены, что хотите отказаться от моих услуг? — она смотрела мне в глаза пристально.

Наверное, если бы не своя боль потери, мне бы стало немного жаль эту девушку… Но не сейчас, когда горечь заполонила все фибры души, пульсируя там и плескаясь дальше ядом. Хотя, казалось бы, куда дальше?!

— Уверена. Спасибо.

Она протянула мне уже готовое заявление, где я поставила подпись. Девушка ушла. Я прислонилась головой к стене и прикрыла глаза. Сознание спуталось. Все мысли сплетались в хоровод разочарований. Врач, который вёл мою беременность, не заставил себя долго ждать и вошёл в палату уже минут через пять после ухода психолога.

— Пожалуйста, хоть одним глазком! — взмолилась я, отрываясь от стены и планируя встать на ноги.

— Договор есть договор. Тем более с ребёнком сейчас его мама. Простите, но вы не можете встречаться с малышом и справляться о его состоянии. Если вы решите преследовать биологических родителей, вас посадят за нарушение договора. Скажите, вам оно надо?

Я подавила все эмоции и принялась отрицательно мотать головой.

С ребёнком его мама…

Небось Галя поспешила делать фотосессии и хвастаться тем, что «успешно родила».

— Зря вы отказались от помощи психолога. Она бы вам сейчас очень пригодилась вот в таком состоянии, — попрекнул меня доктор.

— Спасибо, но мне не нужна помощь психолога… Если бы я только могла хоть одним глазком взглянуть на ребёнка и попрощаться с ним… Роды начались так быстро, я не успела приготовиться к расставанию с ним…

Я пыталась ухватиться за последнюю соломинку, словно была утопающим в громадном океане. Я смотрела на врача. Желваки на его лице передёрнулись, выдавая напряжённое размышление, но ответ разрушил все надежды.

— Простите. Я не могу этого сделать, — отрицательно помотал он головой и развёл руками.

Я вспомнила, как умоляла малыша подождать ещё немного, когда схватки начали учащаться и принесли вместе с собой нестерпимую боль. Я надеялась, что это тренировочные, что у нас есть ещё несколько дней…

— Оля, я вызываю скорую! — сказал Стас.

Он остался со мной в квартире один, потому что мама увела Витю на прогулку в это время.

— Пожалуйста, не надо! Сейчас всё пройдёт… — умоляла его.

— Я боюсь за тебя! Ты бледная! На тебе лица нет! — не унимался бывший муж.

— Стас, это тре… — договорить я не смогла от очередной вспышки боли, что стянула живот и сорвалась криком с губ.

— Когда я смогу уйти домой? — спросила я у доктора, понимая, что никто не даст мне увидеться с малышом.

— Ваш муж должен будет приехать в течение часа. Я позвонил и сообщил, что ваше состояние удовлетворительное. Он привезёт вам чистые вещи.

Стас… Он оказался рядом как раз в тот самый момент, когда мне так нужна чья-то помощь и поддержка, но мне не хотелось давать ему надежду, поэтому я решила попросить его уйти… Навсегда. Из моей жизни.

Доктор развернулся на каблуках и открыл дверь, но я остановила его голосом.

— Пожалуйста! — он нехотя обернулся. — Скажите хотя бы, кто родился?!

Он несколько секунд стоял, словно солдат по стойке «смирно». На лице мужчины в этот момент сменились разные эмоции, и даже глаза чуть увлажнились.

— Девочка. Три девятьсот, пятьдесят два сантиметра.

Доктор удалился быстрым шагом, а я начала захлёбываться рыданиями.

Девочка.

Дочка.

Маленькая принцесса.

Слёзы хлынули из глаз, обжигая щёки.

* * *

Я ехал быстро, не соблюдая ограничения скорости. Ночью так сильно разозлился на жену, что даже не включил мозги и не подумал о пропущенных Оли. Следовало написать ей сообщение… Я должен был дозваниваться до клиники, чтобы выяснить, зачем они звонили. Оставалось надеяться, что всё в порядке, что она будет дома и обрадуется моему визиту. Мне так много хотелось сказать Ольге: поделиться с ней новостью об уходе отца и сообщить, что я решил покопаться в прошлом жены. Потому что мне не безразлична Ольга.

Вот только её машины у забора не оказалось. Я бросил свою у ворот, не заботясь о том, чтобы правильно припарковать и никому не мешать. Дом оказался закрыт. Ноги начали подкашиваться. Я не должен был открывать двери, но предчувствие чего-то нехорошего заставило это сделать. Я взбежал вверх по лестнице и оказался в комнате, где Оля расположилась вместе с сыном. Она постеснялась и не стала занимать ещё одну спальню, хоть я и твердил, чтобы чувствовала себя хозяйкой. Страх сковал, когда я заметил, что не осталось ничего… Не было игрушек… Вещей… Следовало признать, что это случилось… Они уехали.

Я достал телефон и начал звонить Ольге, надеясь, что она ответит и объяснит, что случилось. Вот только дикторский голос по-прежнему говорил, что абонент недоступен.