Редкий тип мужчины - Андрей Ромм Страница 3
Редкий тип мужчины - Андрей Ромм читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
Однокурсник Борька Сапожков, профессорский сынок, хохмач и выдумщик, подарил Алексею медный перстень-печатку с изображением русалки, который якобы (ну кто поверит Сапожкову!) приносил удачу в любви.
– Вот увидишь – Новый год будешь встречать со штампом в паспорте и младенцем на руках! – громыхал своим басом Борька.
Объяснять ему, что до Нового года осталось меньше пяти месяцев и ребенком, даже недоношенным, за это время обзавестись никак не удастся, Алексей не стал. Поблагодарил, не очень искренне восхитился и положил подарок на одну из книжных полок.
– Родится сын – назовешь Борисом! – потребовал Борька, входя в роль устроителя личной жизни Алексея, творца его счастья.
– Нет уж! – осадил его Алексей. – У нас в роду уже какое поколение чередуются Артемы и Алексеи. Фамильная традиция.
Борька подхватил тему и принялся врать про свои фамильные традиции и дворянские корни.
– Наш род был известен еще при Иване Грозном! – горячился он, выдумывая на ходу доказательства – какие-то грамоты, награды, упоминания в летописях и списках.
В 1991 году дворян развелось неожиданно много. Еще три года назад все, кого ни возьми, были самого что ни на есть рабоче-крестьянского происхождения, а сейчас кругом были одни аристократы.
Когда Борька доврался до самого Рюрика (тоже мне – Рюрикович-Сапожков), ему хором сказали, что это был лучший из рассказанных им анекдотов. Борька страдальчески вздохнул (мол, что с вас, сиволапых, взять?) и наконец заткнулся…
Утром в понедельник (ох и тяжело было просыпаться после двухдневной гулянки!) перстень попался на глаза Алексею. Зачем-то захотелось начистить его до блеска. Вспомнилась сказка про Аладдина – а вдруг? Вдруг сейчас раздастся звонок в дверь и…
Звонок действительно раздался – то вернулись родители и проявили деликатность, не стали открывать дверь своими ключами. Алексей весь день неосознанно ждал чего-то – встречи, знака, может, звонка, но так ничего и не дождался. Перед тем как лечь спать, убрал перстень в ящик письменного стола, чтобы не мозолил глаза, и подумал о том, какая все же ехидная сволочь этот Борька. Ведь нарочно выдумал все про купленную на каком-нибудь рынке безделушку, чтобы поддеть именинника. Еще и сына в свою честь требовал назвать. Срочно захотелось завести собаку, какого-нибудь мелкого беспородного брехливого кобелька и назвать его Борькой, но это недостойное желание не дожило до утра. А если бы и дожило, то мать бы не разрешила, как не разрешила в детстве. Собака – это грязь, шерсть, лужи на паркете и много ненужного беспокойства, считала она. Мать вообще не любила лишнего беспокойства и всячески старалась его избегать, берегла нервы. Она даже в дела сына особо вникать не стремилась. Не жалуется, ходит веселый – и ладно, и хорошо.
Долгое время Алексей сочувствовал приятелям, которых заботливые матери просто терроризировали своей заботой, всем этим набором от «не забудь позавтракать» до «надень шапку, мороз ведь». Сочувствовал. А потом начал завидовать.
Потребность в любви была гораздо глубже, нежели казалось Алексею. И фундаментом ее были не юношеский максимализм пополам со свойственным юности романтизмом, а нечто большее. Несоизмеримо большее. Точнее говоря, фундамента никакого не было. Была яма, пропасть, которую Алексей инстинктивно пытался восполнить.
В следующий понедельник, 19 августа, начались странные события, которые впоследствии назвали путчем.
Баррикады на Красной Пресне – символично! Яркое подтверждение того, что история развивается по спирали. Впоследствии Алексей много раз убеждался в этом, но впервые прочувствовал эту спираль в августе 1991-го.
Баррикады! Восемьдесят шесть лет прошло с 1905 года, и вот, снова, там же. Скажи кто год назад, что в Москве появятся баррикады, что гражданские люди встанут на пути танков, ему бы не поверили. Даже буйная фантазия Борьки Сапожкова не смогла бы родить такого «галиматического», как выражались некоторые, бреда.
Лекции и прочие занятия были забыты мгновенно. До лекций ли, когда за окном творится история? Какие могут быть занятия, когда надо защищать свободу? И вообще, разве уважающий себя студент может упустить столь веский повод для прогула занятий? Все были на улицах, преимущественно у Белого дома. Впоследствии Алексей не раз вспоминал атмосферу всеобщего братства, единомыслия, единодушия, царившую в те дни на улицах. Страшно не было ничуть, несмотря на то что солдаты и танки были настоящими, – хочешь, так можно рукой потрогать. Было страшно интересно.
На парня в «вареной» джинсе Алексей обратил внимание по двум причинам. Во-первых, у того было очень запоминающееся лицо – вдавленная переносица, отчего низкий бугристый лоб нависал над плоским носом наподобие козырька. Создавалось впечатление, будто парня лягнула копытом в лицо лошадь, хотя, скорее всего, здесь обошлось без нее. Просто рожа такая с рождения, мятая. Мать Алексея говорила про таких коротко и веско: «Не красавец». Она почти всегда говорила веско. Не роняла слова, а аккуратно выкладывала одно за другим. Во-вторых, парень очень странно двигался в толпе. Не шел, а скользил между людей (это получалось у него пластично), держа руки в карманах куртки, и непрерывно вертел головой по сторонам, но смотрел не вверх, на лица, как делают те, кто ищет знакомых, а куда-то вниз, на животы и еще ниже.
Алексей первым делом подумал, что парнишка, наверное, из этих, которые сексуально озабочены, трется в толпе и высматривает, за чью бы попу подержаться. Но, как выяснилось, парня интересовали не попы, а сумки. Вот он остановился возле девушки в золотистой с переливом блузке и ярко-малиновых бананах. Перестал вертеть головой, провел правой рукой вдоль сумочки, висевшей у девушки на плече, сунул руку обратно в карман, отступил на шаг и…
Сумка заулыбалась широкой ровной прорехой. Вор! Разрезал сумку и вытащил кошелек. Алексею, сталкивавшемуся с такими ситуациями только в книгах, почему-то казалось, что сумки надо резать снизу, так, чтобы кошелек сам падал в подставленную ладонь.
– Держи вора! – крикнул Алексей, устремляясь в погоню.
Толпа сильно шумела. Люди спорили, перекрикивались через головы, то и дело принимались что-нибудь скандировать, стихийные ораторы пытались произносить речи…
– Сво-бо-да! Яжевамобъясняю… Вера-а-а! Мы здесь! Эй! Нучто тутобъяснять… Сво-бо-да!
На призыв Алексея никто не обратил внимания. Да и непонятно, кого искать, кто вор. Но помощь не понадобилась. Ловко лавируя между группами людей, Алексей легко, в два счета, нагнал вора. Сказались хорошая физическая форма и то, что вор двигался проворно, но не напролом, а зигзагами. Понимал, что стоит только ему ломануться напролом, как сразу же остановят – подозрительно.
Ухватить за воротник куртки. Дернуть назад. Перехватить другой рукой. Развернуть на себя.
– Пусти, падла! – прошипел вор, поняв, что вырваться ему не удастся. – Пусти, кому говорю!
Маленькие, глубоко посаженные глазки сверлили Алексея злым взглядом. Кривые, тронутые желтизной зубы угрожающе оскалились.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии