Метка Зверя - Слава Доронина Страница 3

В ресторан я приехал ровно к шести. И наделся, что Марьян уже находился там. Он сильно проштрафился, у него сгорела партия дорогостоящего оборудования, а денег за товар он возвращать не торопился. Я так не привык работать. И если допустил ошибку, будь любезен, поступи по чести – заплати за то, что испортил.

В просторном и уютном помещении с приглушенным светом меня встретила девушка с табличкой «Администратор». Иногда я проводил в этом месте деловые переговоры. Готовили здесь очень вкусно, и атмосфера располагала к общению. Жеран – шеф-повар этого заведения – считался искусным мастером, все его блюда без исключения можно было назвать не просто вкусными, а восхитительными.

— Здравствуйте, — приветливо улыбнулась девушка.

Я всмотрелся в бейджик, что красовался на ее пышной груди.

— Алиса… — протянул я, смотря девушке в глаза. — У меня заказан столик на шесть вечера.

— Конечно, Алексей Сергеевич, — я удивленно вскинул бровь вверх. — Идемте!

Какой сервис! Давно я не захаживал сюда, а нужно было бы почаще, вон какие администраторы ходят сочные и упругие. И улыбаются так зазывающе… В ресторане сделали добротный ремонт, все сверкало и блестело, люстры, зеркала и светлая плитка, будто и в самом деле я оказался на большом воздушном облаке и смотрел на мир свысока.

— Надеюсь, вам понравился наш новый ремонт? — она слегка обернулась, звонко выстукивая по плитке каблуками.

— Да, — протянул я, смотря на плавное покачивание бедер администратора Алисы и не сильно зацикливаясь на переменах в интерьере. — Роскошный вид… — многозначительно протянул я, вкладывая в эти слова двойной смысл.

Девушка остановилась у больших прозрачных дверей и повернулась ко мне лицом.

— Пожалуйста, — просияла она, демонстрируя свои белые и ровные зубки, указывая рукой в сторону зала, приглашая войти в него.

Криво ухмыльнувшись, я прошел мимо. И… вмиг перегорел, будто по щелчку. С утра пребывал не в том настроении, чтобы заигрывать, и даже не удостоил красавицу напоследок своим фирменным взглядом. Может быть, после найду ее, чтобы отблагодарить за хороший сервис… Если вытрясу из Марьяна деньги. Тяжело вздохнув, предвкушая отговорки партнера и брешь в сроках поставки нового оборудования, я расположился за круглым столом.

Взгляд остановился на бутонах свежих цветов, и я вспомнил, что давно не был на могиле матери, и настроение сделалось еще мрачнее. Та в последнее время мне часто снилась, и совсем не разговаривала со мной, а просто смотрела с немым укором. Или мне это мерещилось, потому что мысленно я ощущал себя зашедшим в тупик. Так стремительно все эти года мчался куда-то, пытался узнать что-то о Саше, а теперь забросил все эти поиски и сейчас, словно бездушная машина, занимался бизнесом и получал от этой жизни все цивилизованные блага с вытекавшими последствиями, не ощущая иной раз никакой радости. От того ранимого и ласкового мальчика давно остался лишь шлейф неясных воспоминаний, а я стал бесчувственным роботом, привыкшим жить по четкому распорядку.

— Я опоздал, извини, — я взглянул на часы – пять минут седьмого.

Ничего критичного для человека, который просрал многомиллионный товар. Опоздание – это не самое страшное, что могло случиться с моим горе-партнером.

— Ну, здравствуй, — протянул я, прищурившись, рассматривая Марьяна.

Что же заставило его пойти мне навстречу? Я уж думал разыскивать мужчину с помощью специальных служб.

— Я немного тоже припозднился. Пробки, — Аркадий Валентинович прошел через всю комнату, пожал мне руку и расположился на соседнем стуле.

— Ну, вот теперь все в сборе. Можем поужинать и решить эту проблему, — кивнул в сторону ничего непонимающего Марьяна, на что он обреченно выдохнул и присел напротив.

Но ему и не нужно ничего понимать. Главное, что пришел, не слился, и не канул в небытие. Поговорим, подпишем один документ и разойдемся по-доброму. Давно привык сначала решать все спорные вопросы мирным путем. И, в общем, я мог сказать о себе, что был вполне справедливым человеком, не беспредельщиком, не бандитом, но четко знающим цену ошибкам и предательству со стороны других людей. Доверять кому-то, кроме себя, и положиться на кого-то другого – страшное табу. Еще никогда я не опускался до такой крайности, потому и был тем, кем сейчас и являлся.