Кровные узы - Кэтрин Джордж Страница 3

— Ты уверена, что не ушиблась? Да? Тогда давай я покажу тебе весь дом…

— Ана! — На пороге зала появилась высокая, средних лет женщина. Лицо ее выражало неодобрение. — Espera [3]!

Ана нежно улыбнулась.

— Это Мария Фернанда, Кэтрин, она всю жизнь живет с нами.

Кэтрин с улыбкой протянула ей руку.

— Здравствуйте.

— Muito prater [4], — ответила женщина, приветливо пожимая протянутую ладонь. — Ветvindo — добро пожаловать в Квинта-дас-Лагоас.

— Фернанда — настоящий тиран, всеми тут командует и управляет! — драматически заявила Ана, любовно обнимая женщину за плечи.

— Bobagem! [5]— возразила Фернанда, потрепав Ану по руке. — Твоя гостья, должно быть, устала. Покажи доне Катерине ее комнату, потом приходите в sola, выпить английского чаю, а уж после покажешь ей весь дом.

— Sim, senhora! — весело отсалютовала Ана, взяла Кэтрин за руку и повела к каменной лестнице, спиралью поднимавшейся из дальнего угла гостиной. — Сейчас у нас нет turistas — до самой свадьбы, — сказала она, взойдя на два крутых пролета лестницы. — Поэтому мы устроили тебя в комнате, отведенной для новобрачных, на самом верху башни.

— Боже, какое великолепие! — в восторге воскликнула Кэтрин, входя вслед за Аной в прелестную комнату с огромной кроватью в центре. Изголовье кровати, выполненное из красного дерева, было украшено изящными резными листьями и кистями винограда, и тот же рисунок, только в зеленых тонах, повторялся на белых оконных занавесках. Из окна открывался восхитительный вид на всю округу. Кэтрин взглянула вниз, на бесконечные ряды винограда, на поля кукурузы и овощей, простирающиеся до самого горизонта. Вдохнув чудный воздух, напоенный запахами цветов, земли, созревающих плодов, она с недоуменной миной обернулась к Ане.

— Здесь так прекрасно! Ради всего святого, как ты смогла выдержать в Англии целый год, поменяв все это на наш туман, дожди и людские толпища?

— Там были и свои преимущества, — заверила ее Ана, улыбаясь. Она открыла дверь в углу комнаты. — Вот твоя ванная. Наши с Эдуардо спальни — на первом этаже, раньше там хранили вино, а Фернанда с мужем живут в пристройке.

— Значит, я здесь одна?

— Sim. — Ана заволновалась. — Ты не возражаешь? У нас есть и другие комнаты…

— Возражаю? — Кэтрин обняла подругу в полном восторге. — Последнее время я в основном жила в крошечной каютке, в паре с еще одной девушкой, в такой тесноте, что не хватило бы еще места даже для кошки! Здесь же настоящий рай, ангел мой!

Когда Ана ушла, Кэтрин, первым делом сняв очки и шарф, стала раздеваться, горя желанием поскорее смыть с себя всю пыль и грязь путешествия. Приведя себя в порядок, она задержалась еще на некоторое время, тщательно расчесала щеткой густые черные волосы, пока они не заискрились, упав на плечи тяжелыми прядями. Потом туго заправила розовую в полоску майку в джинсы и медленно, с восторгом рассматривая мощные стены, спустилась в гостиную, где ее уже ждала Ана, чтобы проводить дальше, сквозь деревянные, обшитые железными гвоздями двери.

— Ты, должно быть, мечтаешь о чае, Кэтрин. Мы выпьем его здесь, как приказала Фернанда! — И она торжественно ввела подругу в sola — комнату, которая была еще больше гостиной, но выглядела не столь устрашающе-величественной, несмотря даже на огромный, выложенный камнем камин и темные шторы, украшенные тяжелыми малиновыми шнурами и гербовой вышивкой. Мягкие диваны и кресла окружали низкий столик у камина, вдоль стен располагались резные комоды и тумбочки с вазами свежих цветов и многочисленными фотографиями в рамках.

— Сегодня слишком тепло, чтобы разжигать камин, — извинялась Ана, усаживая Кэтрин на диван. — Если только ты не замерзла, — обеспокоенно добавила она.

— Замерзла? — Кэтрин рассмеялась. — Прекрати суетиться. О, Ана, что за комната! Не могу поверить, что вы пустите сюда туристов!

— Непременно. Пока что туристы всегда относились с уважением к частным владениям. У нас, правда, только три лишних quartos — спальни. Твоя и еще две, этажом ниже в башне. Но есть еще casas de campo, коттеджи во дворе. Жильцы коттеджей смогут, если захотят, приходить в sola по вечерам.

Кэтрин ее объяснения задели за живое.

— Будь это мой дом, кажется, не вынесла бы здесь туристов.

— Если бы тебе были нужны деньги — вынесла бы, — прозаически ответила Ана. — Без дохода от туристского бизнеса мы вряд ли сможем содержать и Квинта, и дом в Понталегре.

Она сообщила Кэтрин, что на время свадьбы они переедут в Каса-дас-Камелиас, в город.

— Сейчас у нас там гости, но на следующей неделе дом будет в нашем распоряжении, чтобы мы успели подготовиться к dia do casamento [6]. — Она внезапно залилась восторженным смехом. — Меn Deus, querida, ты можешь в это поверить? Я скоро стану женой!

— Se Deus quiwr [7]. А мне остается только молиться за твоего мужа, — добродушно проворчала Фернанда, появившись на пороге с чайником и огромным пирогом на серебряном блюде.

— Очень ему нужны твои молитвы! К тому же, — весело парировала Ана, — сеньора да Кунья оставила нам кухарку, так что с голоду Карлос не умрет.

Фернанда снисходительно рассмеялась.

— Рядом с такой невестой, как ты, carinha, ему какое-то время будет вообще не до еды. Принеси-ка тосты, porfavor [8].

Ана вскочила, лукаво подмигнув Кэтрин.

— Фернанда считает, что англичане просто не выживут, если у них не будет тостов к каждой еде!

Пока ее не было, Кэтрин успела завоевать расположение Фернанды, расспрашивая ее о многочисленных фотографиях. Фернанда с удовольствием сделала с ней круг по sola, рассказывая о давно умерших Барросо. На самом почетном месте, в дорогой серебряной рамке, висела фотография короля Португалии Мануэля II — с автографом, как гордо сообщила Фернанда гостье. Лицо ее смягчилось, когда она указала на снимок матери Аны в подвенечном платье — сплошные жемчуга, кружева и лилии.

— Vestido de casamento [9]графини было таким прекрасным, — произнесла Фернанда, бросая неодобрительный взгляд на вернувшуюся Ану. — Но это дитя отказывается надевать белое платье, как ее мать и сестры.

— А какое же у тебя будет платье? — спросила заинтригованная Кэтрин.

— Черное. — Ана ухмылялась во весь рот.

— Черное?

— Preto, mesmo, — кивнула, язвительно сощурясь, Фернанда. — Этот ребенок настаивает на традиционной свадьбе здешних крестьян!