Величайший рыцарь - Элизабет Чедвик Страница 29

Иоанн решил не отвечать на улыбку, у него на лице было написано беспокойство. Он явно нервничал.

– Тебя нельзя назвать неосторожным, и язык за зубами ты умеешь держать. Я тебя хорошо знаю. Но дело короля – это дело короля.

– И мы оба верны ему до последней капли крови, – добавил Вильгельм. – Здесь холодно, а в море станет еще холоднее. По крайней мере, можно поговорить в тепле. – Он показал на харчевню за пристанью, над которой лениво вился дымок. Он шел из башенок с отверстиями для вентиляции, расположенных на крыше. – Если только не хочешь поехать в замок?

Это было предложено без энтузиазма. Вильгельм ушел оттуда, чтобы отдохнуть от напряженной атмосферы и натиска Фицрейнера на его кошелек.

Иоанн задумчиво посмотрел на брата.

– Нет, харчевня подойдет.

* * *

Заведение было уже заполнено моряками и пассажирами, ожидавшими посадки. Как и Вильгельм с братьями, они пришли сюда согреться и скоротать время. Братья сели за стол в углу, женщина принесла им графин с английским вином цвета соломы, корзинку со свежеиспеченным хлебом и еще одну с пирожками с изюмом и курицей. Вильгельм посмотрел на еду, в животе заурчало. К сожалению, все, что он съест, вылетит из него не дальше, чем через пять миль пути в море. Он не знал, что лучше: блевать на пустой желудок или на полный. Иоанн смотрел на еду так, словно ему на тарелках подали бревна н опилки. Только Ансель принялся за нее с удовольствием.

Вильгельм сделал глоток вина, которое оказалось терпким, но не кислым. Иоанн последовал его примеру, а затем посмотрел на него поверх кубка.

– Тебе следует знать, что Алаис беременна, – сообщил Иоанн и поморщился.

Вильгельм долго смотрел на брата.

– Ты не смог удержаться? Не мог не прикасаться к ней? – тихо спросил он. В голосе звучало отвращение.

Иоанн покраснел.

– Все было не так.

Он достал из корзинки буханку хлеба и принялся ее крошить, яростно работая ногтем большого пальца.

– Так как все случилось? Я думаю, что ты просто ждал подходящего момента.

– Я приехал сюда не для того, чтобы ты меня судил. Господь знает, ты и сам не без греха.

– Я что-то не помню, чтобы совращал кого-то из женщин, прислуживающих матери, как и молодых девственниц, – ответил Вильгельм, взял пирожок с курицей и решил, что лучше поесть. И пусть все идет к чертям!

– Боже! – Иоанн разломил буханку на две части. – Я знал, что ты отреагируешь как сладкоречивый священник, который боится высказаться прямо и откровенно. С чего я взял, что ты можешь меня понять?

– Я понимаю, – язвительно ответил Вильгельм. – Я все увидел по твоим глазам, когда вернулся от де Танкарвиля, а потом в Лондоне, куда вы все приехали на коронацию принца Генриха. Ты сломал ей жизнь – конечно, если только ты не предложишь ей стать госпожой Маршал; и тогда, вместо ее жизни, ты испортишь свою.

– Я ее не совращал. Она сама пришла ко мне, по доброй воле. Это было взаимное желание.

– Это правда, – вставил Ансель, прервав работу челюстей. – Она сама.

Парень добавил вина себе в кубок. Иоанн еще помрачнел.

– Она хотела научиться заманивать сокола – чтобы он летел обратно, – пояснил он. – Я предложил ее научить. Что бы ты там обо мне ни думал, все началось с этого, и ничего более. Я сдерживался… Я…

– Но она беременна, – Вильгельм приподнял брови. – Это не значит «сдерживался».

– Я не сделан из камня! – разозлился Иоанн. – Она взрослая женщина и сама соображает, что делает. Что бы ты ни думал, я не затаскивал ее в лес и не насиловал. – Он запустил обе руки в волосы. – A-а, что сделано, то сделано, и время назад не обратить. Она ни в чем не будет нуждаться, как и наш ребенок. Боже, такое происходит постоянно. Старый король Генрих зачал двух сыновей, до того как женился. А у его деда их было два десятка. Если с тобой такого не случилось, значит, тебе просто повезло. Не говори мне, что ведешь жизнь монаха.

Вильгельм посмотрел на второй пирожок, с изюмом.

– Нет, но я осторожен, – заявил он, работая челюстями. – Я ведь не в том положении, чтобы содержать жену или любовницу и растить детей.

– Да, но отказ от участия в этом не всегда срабатывает.

Вильгельм проглотил кусок.

– Как я предполагаю, мама вас обоих поджарила на медленном огне? – спросил он после недолгого молчания.

Ансель улыбнулся.

– Ад покажется холодным в сравнении с тем, что устроила она, – сообщил он, но Иоанн тут же сильно врезал ему локтем в бок.

– Она показала, как недовольна сложившейся ситуацией, – сказал Иоанн натянутым тоном. – Но мы пришли к пониманию. При условии, что мы с Алаис не будем выставлять напоказ наши отношения, она готова с ними примириться.

– А что будет, когда ты женишься?

Иоанн втянул воздух сквозь зубы.

– Я буду решать эту проблему, когда она встанет. Я просто хотел сообщить тебе, что ты станешь дядей. Надеюсь, ты желаешь нам добра и проявишь интерес к нашему ребенку.

Не стоило дальше указывать на трудности, с которыми предстоит столкнуться Иоанну и Алаис. Это было бы безжалостно. Иоанн и так их хорошо понимает. Да и, как он сказал, кто такой Вильгельм, чтобы его судить? На все воля Божья… Вильгельм расслабился, наполнил кубок и поднял тост.

– Я буду рад и тому, и другому, – заявил он. – Я с удовольствием стану дядей и буду проявлять интерес к ребенку. Если ты доволен, то и я доволен. И рад за тебя.

Иоанн кисло улыбнулся, словно надкусил дикую сливу, и чокнулся с Вильгельмом.

– Ты должен радоваться, – сказал Иоанн. Ведь это же означает, что по закону ты все равно остаешься моим наследником.