Интервью с холостяком - Джудит Спенсер Страница 29

Наконец Рейнер повернулся к молодой женщине и невесело улыбнулся ей.

— Извини. Я повел себя как последний болван. Напридумывал Бог весть что, накричал на тебя…

Ноэль вздохнула с явным облегчением, морщинка, прорезавшая лоб, разгладилась.

— Ты можешь мне доверять, правда. Все, что ты рассказал, дальше меня никуда не пойдет. — Она шагнула к нему, взяла под руку. — Договорились?

От локтя до плеча разлилось отрадное тепло. Рейнер накрыл ее ладонь своей, наслаждаясь прикосновением к тонким, чутким, ласковым пальцам.

— Договорились, — подтвердил он, а за тем наклонился, легонько чмокнул в губы и привлек к себе, чувствуя, как благоухание роз и мягкая податливость тела прогоняют последние сомнения. — Дальше тебя не пойдет. Все, забудем.

Ноэль обвила его руками, прижалась крепче. В груди у Рейнера стеснилось, по жилам разлилась жаркая волна. До чего же славно иметь возможность доверять Ноэль Лайсетт!

Все его подозрения развеялись, нервозность прошла. Одна-единственная мысль владела им: как же ему хорошо с этой женщиной, какой родной и близкой она кажется. Ноэль доказала свою верность, доказала, что ни при каких обстоятельствах его не предаст.

И расставаться с ней ему отчаянно не хотелось.

— Послушай, — произнес Рейнер, отстраняясь и заглядывая ей в глаза, — я забираю Долли домой. Хочешь поехать с нами?

Она изумленно заморгала. Поколебалась минуту, затем просияла улыбкой.

— С удовольствием.

Рейнер снова чмокнул ее в губы.

— Вот и славно. Мне нужно напоследок проконсультироваться с ее лечащим врачом, а потом уладить всякие формальности. Не хочу заставлять тебя ждать. Давай я продиктую тебе адрес и расскажу, как проехать. Словом, жду тебя у себя через час-полтора.

— Звучит заманчиво, — весело кивнула Ноэль.

То же самое Рейнер мог повторить и от своего имени. Звучит чертовски заманчиво!

Чтобы не терять даром времени, Ноэль заехала на работу — постаравшись, чтобы Гордон ее не заметил, — забрала из стола нужные ей материалы к июльскому номеру, чтобы поработать над ними на досуге, и, следуя указаниям Рейнера, через два часа уже подъезжала к его дому, с трудом справляясь с нарастающей паникой. Ну не дурочка ли она? Опять велит голосу здравого смысла умолкнуть, опьяненная глупыми романтическими грезами!

Усилием воли молодая женщина прогнала сомнения. Раз в кои-то веки можно себе позволить жить сегодняшним днем, не думая о дне завтрашнем…

К изумлению Ноэль, особняк Рейнера находился в пригороде, вдали от фешенебельных районов, среди сосновых лесов, в царстве зелени. В указанном месте молодая женщина свернула с шоссе на дорогу из гравия, петляющую между деревьями, миновала рощицу. И вскоре ее взгляду открылся дом.

Она восхищенно охнула. Изящный двухэтажный особняк из темно-красного кирпича с декоративными башенками и фронтонами походил на дворец из викторианского сборника сказок. Солнечные лучи отражались в высоких створчатых окнах. Зеленый плющ пышным ковром затянул стены. Перед входом красовались вазоны с цветами. Впрочем, цветы здесь росли повсюду, всех мыслимых и немыслимых оттенков и форм, в горшках под окнами, на клумбах, разбитых тут и там в прихотливом беспорядке.

Дорожку, которая вела к дому по безупречному зеленому газону, обрамляли кусты, подстриженные в форме зверушек, — на радость близняшкам, не иначе. Словом, талант Рейнера как садовода и озеленителя проявились здесь во всей красе. В дальнем конце лужайки рассыпал серебристые струи фонтан, украшенный мраморной статуей дриады.

Чудесное место, просто чудесное! Усадьба, достойная короля. Впрочем, Бог с ними, с королями, — усадьба, достойная Рейнера Тиндалла!

Подъехав ближе, Ноэль увидела серебристый “порше”, припаркованный на бетонированной площадке сбоку от дома. Итак, хозяин уже здесь. Молодая женщина притормозила рядом и выключила зажигание.

В дверях появился Рейнер с Долли на руках. Голову девочки по-прежнему стягивала повязка. Следом за ними выбежала вторая малышка, точная копия первой, но без бинтов, естественно.

— Ну как тебе? — осведомился Рейнер, приветствуя гостью.

— Потрясающе! — совершенно искренне воскликнула Ноэль.

Она вышла из машины и, вдохнув полной грудью чистый, напоенный сосновым ароматом воздух, огляделась по сторонам. На ступеньках стояла кукольная коляска. На скамейке у фонтана валялся плюшевый мишка с оторванным ухом. Игрушки Долли и Денни.

На сердце у Ноэль разом потеплело. Денни возбужденно запрыгала на верхней ступеньке, дергая Рейнера за рукав. Долли, удобно устроившаяся на руках папы, с любопытством разглядывала незнакомую тетю.

— Привет! — весело помахала она девочкам. — Здравствуй, Долли, здравствуй, Денни. Меня зовут Ноэль.

— Ноэль, — хором повторили близняшки, словно пробуя неизвестное им слово на вкус. И разом заулыбались — слово им явно понравилось.

— Красивое имя, правда, мышата? — улыбнулся Рейнер, чмокая Долли в щеку.

Сердце Ноэль так и таяло в груди. Но не успела она окончательно расчувствоваться, как из дома пулей вылетели две собаки — рыжий щенок спаниеля и лохматая черно-белая дворняга, в которой гостья без труда узнала симпатичную псину, что однажды “распевала” вместе с хозяином в серебристом “порше”. Собаки возбужденно запрыгали у ног Рейнера, требуя внимания и ласки.

Долли тут же вспомнила о долге гостеприимной хозяйки.

— Уовел! — представила она журналистке спаниеля, тыча в его сторону пальчиком. — Лоуд. — Девочка указала на черно-белую дворнягу.

Собаки, точно повинуясь требованиям этикета, встали на задние лапы и замахали передними в воздухе. Близняшки звонко рассмеялись.

— Привет, ребята! — заулыбалась и Ноэль. Что за совпадение! Старшего пса, оказывается, зовут Лордом, как и ее друга детства. Да и похожи они и окрасом, и выражением глаз, и хвостом этот Лорд виляет точно так же умильно и приветливо!

Рейнер, не спуская с рук девочку, присел на корточки и потрепал каждого из псов за ушами, Долли тянула ручки к собакам. Спаниель, упершись лапами в колени хозяина, с наслаждением подставлял ему и Денни то шею, то затылок: дескать, почешите, почешите еще! Лорд, засунув нос в хозяйский карман, что-то там сосредоточенно выискивал. Лицо Рейнера лучилось таким умиротворением и счастьем, что Ноэль отчаянно захотелось опуститься на корточки рядом с ним и присоединиться к общему веселью. Но она осталась стоять. Среди всех этих приветствий, поцелуев и ласк она — чужая. Это — семья, которой у нее никогда не было и о которой она страстно мечтала. Но она, увы, в эту чудесную семью не входит.

Сердце ее заныло. Кажется, только сейчас Ноэль с ужасающей отчетливостью осознана, как мало знает и как плохо понимает она Рейнера. В этом человеке заключено гораздо больше, нежели она успела разглядеть до сих пор. И ей отчаянно захотелось узнать о нем все. И понять его до конца.