Секреты герцогини - Кэйтлин О'Райли Страница 29

– Почему плантация называется Уиллоу-Хилл?

– Потому что к дому ведет длинная подъездная аллея с гигантскими ивами. Сам особняк – это красивое здание с шестью белыми колоннами на вершине низкого холма. Летом мы устраиваем приемы на лужайке, барбекю с друзьями и родственниками, которые все время наведываются к нам в гости, а зимой катаемся на коньках и устраиваем большой праздничный бал. Там просто чудесно, и однажды все это станет моим. – Он широко улыбнулся.

– Звучит заманчиво, – заметила Каролина.

Ей казалось, что она могла бы часами слушать этот плавный, тягучий голос, не похожий на резкий, отрывистый английский, к которому она привыкла. Мягкий музыкальный акцент завораживал ее.

– Зачем же тогда вы приехали учиться в Англию?

– Моя мать англичанка, как и вы; она всегда хотела, чтобы я получил образование здесь, на ее родине. Что до меня, то я не питаю склонности к наукам.

Каролина кивнула:

– Отец что-то говорил об этом.

Стивен рассмеялся:

– Моя матушка очень хотела дать мне настоящее английское образование. Когда мне исполнилось семнадцать, началась война, и хотя все твердили, что больше двух недель она не продлится, родители посадили меня на корабль и отправили в Лондон к тете Хелен, чтобы я, не дай Бог, не вступил в ряды армии Конфедерации. С тех пор прошло уже два года, а я здесь, в Англии, жив и здоров.

– Неужели вы хотели бы оказаться там – я имею в виду, на войне?

Его глаза мгновенно превратились в щелки.

– Каждый день я думаю о том, что должен быть на родине, защищать свою землю и свой дом. Но родители и слышать не желают о моем возвращении. А ведь все мои друзья в армии… Мой лучший друг пал в бою при Антитаме в первый год войны. Я чувствую себя трусом, скрывающимся за океаном.

– Но вы вовсе не трус! – возразила Каролина, не зная, что и сказать.

Лицо Стивена тут же разгладилось.

– Не жалейте меня. Есть несомненные преимущества пребывания в Англии: например, можно посидеть у озера с красивой девушкой и полюбоваться закатом. А вы и вправду очень красивы, мисс Армстронг.

Каролина смутилась, и тут он сделал то, что смутило ее еще больше.

– Разрешите поцеловать вас? – сказал он.

Каролина долгим взглядом посмотрела на его симпатичное лицо, на блестящие на солнце светлые волосы и молча кивнула. Сказать по правде, она не имела ничего против поцелуев, ей даже было любопытно. Эмма уже много раз целовалась, но наотрез отказывалась делиться со старшей сестрой подробностями, заявляя, что Каролине давно пора попробовать все самой.

Стивен подвинулся ближе, но как только его губы коснулись ее губ, Каролина отстранилась и начала нервно хихикать. Так продолжалось некоторое время, и она ничего не могла с собой поделать.

Стивен насупился.

– Кажется, я сделал что-то не так?

– Нет-нет, вы все сделали правильно, – прошептала Каролина.

Она даже укусила язык, чтобы успокоить бурлящий в груди смех, и ей оставалось лишь надеяться, что он не повторит попытки.

Но Стивен повторил, и она снова захихикала. Сама идея поцелуев с ним доводила ее до нервного хохота.

Стивен сверкнул карими глазами.

– Мисс Армстронг, – сказал он тоном, которым отчитывают маленьких детей. – Я буду целовать вас до тех пор, пока вы не прекратите смеяться.

Словно в доказательство своих слов, Стивен взял ее лицо в ладони и притянул к себе.

– Неужели вы никогда прежде не целовались?

– Нет, – еле слышно выдохнула Каролина, чувствуя, как ее щеки заливает румянец.

– Значит, мне выпала честь подарить вам первый поцелуй!

Окончательно смутившись, Каролина кивнула.

– Могу я называть вас по имени?

– Да, пожалуйста.

– Тогда вы должны называть меня Стивеном.

Еще один кивок в знак согласия.

– Я буду звать вас Кэрри.

Она заглянула в его глаза и увидела в них злотые и светло-коричневые крапинки. Никто никогда не называл ее Кэрри, и ей было очень непривычно слышать это имя.

– Хотите, чтобы я снова поцеловал вас?

Она пожала плечами – ни да, ни нет. Тогда Стивен наклонился и легко коснулся губами ее лба.

Каролина закрыла глаза в предвкушении, и он поцеловал ее в кончик носа, а затем, не услышав хихиканий, приободрился и поцеловал ее в щеку. Так постепенно он добрался до губ и прижался к ним своими губами.

Губы у него были теплые, мягкие, и Каролина уже начала привыкать к новому ощущению, как вдруг все неожиданно закончилось. Она открыла глаза, не в силах разобраться, какое чувство перевешивает – разочарование или облегчение.

– Не будьте такой серьезной, Кэрри. Поцелуи – это весело. – Стивен убрал с ее лба локон золотистых волос. – Надеюсь, все было не слишком ужасно?

Каролина неуверенно улыбнулась:

– Все было очень мило.

– Но еще немного практики не помешает. – Он взял ее руку и ласково сжал в своей ладони.

– Полагаю, у вас обширная практика? – Вопрос сорвался с губ Каролины прежде, чем она успела остановить себя.

Ей, конечно же, хотелось знать ответ, но она понимала, что о таких вещах не спрашивают – это просто неприлично.

– Может быть. – Он хитро улыбнулся. – Только настоящий джентльмен не хвастается своими победами. – Стивен расправил складочку на рукаве ее темно-зеленого платья.

– А в Виргинии вы много девушек перецеловали?

– Ах, Кэрри, ни одна из этих девушек не может сравниться с вами. Идемте, я провожу вас домой, пока совсем не стемнело.

Летели недели, и Стивен все чаще заглядывал в Лилак-Коттедж. Каролина перестала засиживаться в кабинете отца, зато постоянно хлопотала у плиты, выпекая любимое печенье Стивена, и вышивала на платочках его инициалы.

Ее неудержимо тянуло к Стивену – это был веселый и энергичный молодой человек, и он щедро одаривал ее своим вниманием. Ей нравилось проводить время в его компании, несмотря на то что Стивен считал книги, поэзию, историю и другие интересующие Каролину вещи сущей ерундой. Она инстинктивно старалась избегать неприятных ему тем и быть такой, какой он хотел ее видеть, а он отвечал ей сердечной привязанностью.

Они танцевали на праздновании майского дня, устраивали пикники на лужайках среди полевых цветов или шли к озеру Лангтон, где Стивен неизменно давал ей уроки поцелуев. Постепенно Каролина прекратила хихикать во время самых интимных моментов и, по ее мнению, в совершенстве овладела новым искусством.

К началу лета стало понятно, что их отношения постепенно перетекают в более серьезное русло.