Миром правит любовь - Эйна Ли Страница 29

– Мне кажется, я сейчас упаду в обморок или выскочу отсюда, – прошептала Кейт.

– Ш-ш, – предупредила ее Роуз. – Она тебя услышит.

– Селина все слышит и все знает, – сказала цыганка. – Кто будет первой?

– Я вообще не хочу, чтобы мне предсказывали будущее, – ответила Кейт.

– Тогда зачем пришла? Подожди снаружи.

– Мы предпочли бы остаться вместе, – быстро вставила Роуз.

В вагончике было всего два стула, и цыганка указала Роуз на один из них.

– Ты садись, – сказала она ей. Потом кивнула на лежанку в углу и велела Кейт: – А ты жди здесь.

Кейт осталась стоять.

– Если вы не возражаете, я постою.

Селина бросила на Кейт неодобрительный взгляд.

– Годится. Но ты должна стоять тихо, не то спугнешь духов.

– Понятно, – ответила Кейт и подмигнула Роуз.

Усевшись напротив Роуз, цыганка взяла ее за руку. Пододвинув ее поближе к свече, она вперилась в нее взглядом. Пробормотав насколько раз «гм, гм» и «ох-хо-хо» она выпустила ее ладонь и посмотрела на Роуз.

– У тебя была тяжелая жизнь, крошка, – произнесла она. Потом вытащила колоду карт.

– Это я знала и без вас, – развеселившись, ответила Роуз. Женщина, уставясь на нее немигающим взглядом, медленно и сосредоточенно мешала карты, потом протянула колоду Роуз:

– Сними.

Пронзительный взгляд Селины стал нервировать Роуз, так что она пожалела, что не послушалась Кейт и пошла на поводу у своего каприза. Это было ошибкой.

Селина выложила ряд карт на столе и несколько секунд рассматривала их с хитрой улыбкой.

– Ага! Ты хитрая проныра, детка. Я вижу в твоей жизни двух мужчин: один из них черный, другой белый.

Черный – это, наверное, Зак. Может быть, белый – это Стивен Рейборн? У нее появилась надежда, что Селина выполнит по крайней мере половину того, что обещала. К тому же у нее проснулся интерес к тому, что она еще может услышать.

Селина выложила следующий ряд карт и внимательно изучила их. Потом подняла глаза и вперила взгляд в Роуз, с любопытством смотревшую на нее.

– Я вижу предательство и обман от тех, кому ты веришь. – Цыганка повернулась и склонилась над другой картой. – И опасность. Будь осторожна, красотка.

Роуз украдкой посмотрела на Кейт и увидела, что подруга недоверчиво посматривает на цыганку.

Гнетущая тишина наполняла вагончик по мере того, как Селина раскладывала следующий ряд карт. Роуз, затаив дыхание, жаждала услышать, что ее ждет дальше. Выразительное лицо Селины превратилось в зловещую маску, ее глаза потемнели от горя. Внезапно она отбросила карты:

– Все. Селина устала теперь, больше не может ничего сделать.

В голове Роуз застучал предупреждающий голос: «Не спрашивай, не спрашивай. Уходи отсюда, пока не поздно... пока ты не услышала чего-то, чего не хочешь знать».

Но любопытство пересилило осторожность. Проглотив комок в горле, Роуз спросила:

– В чем дело, Селина? Что ты такое увидела, чего не хочешь сказать мне?

Руки цыганки дрожали, когда она собирала карты.

– Ничего. – Она опустила голову. – Селина сказала тебе все, что увидела.

– Нет, ты что-то скрываешь. Посмотри на меня, Селина. Что ты увидела в этих последних картах?

Селина медленно подняла голову.

– Я увидела лицо смерти.

Роуз почувствовала, что ее охватила пронизывающая дрожь.

– Чьей смерти? Моей?

– Селина тебе все сказала. Теперь иди.

– Что за манера – пугать человека своими глупыми выдумками! – гневно вмешалась Кейт. – Пойдем отсюда, голубушка.

Она помогла Роуз встать.

– Ты сразу почувствуешь себя лучше, как только выберешься на свежий воздух.

Селина слепым взглядом уставилась на них, потом произнесла медленно и угрожающе:

– Может быть, она и почувствует себя лучше снаружи, но, куда бы она ни пошла, она никуда не денется от рока.

Роуз была слишком ошеломлена, чтобы оказывать сопротивление, и как в полусне позволила Кейт подвести себя к двери. Ее воображение было полно пугающими видениями. Выйдя наружу, она сделала глубокий вдох, и дрожь стала спадать. Но гадание запало ей в душу. Оно было таким навязчивым, что она не могла от него отмахнуться. День для нее оказался испорчен.

– Кейт, у меня больше нет никакого настроения веселиться. Мне кажется, лучше вернуться сейчас домой.

– Чепуха, Роуз, мы только что там были. Вечерние развлечения только начинаются. Ты не позволишь этой ясновидящей мошеннице испортить себе остаток праздника!

– Мне показалось, что она тоже была искренне расстроена, Кейт.

– Ну и что? Это означает только, что она хорошая актриса, а не предсказательница будущего, дорогуша.

– Кейт, а как ты думаешь, и в самом деле можно предсказывать будущее?

Кейт взяла Роуз под руку.

– Только Господь знает людские судьбы, Роуз. Ты не должна придавать никакого значения тому, что наплела тебе эта старуха. Кроме того, любая гадалка обязательно предсказывает чью-нибудь смерть или чью-нибудь счастливую жизнь. Это совершенно безопасно, потому что любой может столкнуться с этим даже в своей собственной семье.

– Это все твой здравый смысл, вот что я думаю, – проворчала Роуз.

– Но я допускаю, что хотя бы часть из того, что она наговорила, может оказаться правдой – особенно то, что касается черного человека в твоей жизни. Вот он как раз идет.

Роуз огляделась. Зак Маккензи переоделся и выглядел теперь свеженьким и чистеньким. Он направлялся как раз к ним.

– Вот вы где. А я как раз вас искал, сударыни. – Он внимательно посмотрел на Роуз. – Ты плохо выглядишь, Роуз. Тебе нехорошо?

– Ей только что предсказали ее будущее. Эта ясновидящая мошенница расстроила ее, – ответила Кейт вместо нее.

– Наверное, она предрекла тебе, что ты не выйдешь замуж за богача, так, что ли, Роуз?

Роуз посмотрела на него:

– Я не собираюсь обсуждать это с вами, Маккензи. Кейт, я буду признательна и тебе тоже, если ты не будешь затрагивать эту тему.

С этими словами она круто развернулась и пошла прочь.

– Роуз, я же шучу, – сказал Зак, вместе с Кейт догоняя ее. – Я очень огорчен, что эта гадалка чем-то тебя расстроила, но ты же разумный человек. Зачем так доверять тому, что взбредет в голову какой-то скотине из этого племени?

Кейт кивала, соглашаясь с ним.

– Это как раз то, что я только что пыталась ей доказать.

– Они такие же ловкачи, как и грабители банков, – говорил Зак.